И только теперь она поняла, что позвавший ее мужчина – вовсе не тот, который выдавал бланки. Этот был подтянутый и красивый, с аккуратно подстриженными каштановыми волосами и моложавым лицом почти без морщин. Но когда его внимательный взгляд остановился на Терри, по ее коже будто мороз прошел.
Мужчина улыбнулся и прищурился.
– Мисс Салливан?
«Ты просто нервничаешь».
Терри рванулась вперед, едва не выронив по пути заполненные документы. Тогда она переложила сумочку под мышку и прижала ею бумаги.
– Здесь, – откликнулась она.
Сотрудник лаборатории жестом велел следовать за ним.
– Нам до конца коридора. Последняя дверь направо.
Дверь в большую комнату, заполненную мебелью и оборудованием, была открыта. Недалеко от входа стоял стол для осмотра пациентов. Она задержалась возле него, осматривая остальное помещение. Обстановка немного беспорядочная, но весьма подходящая факультету психологии: две каталки для перевозки пациентов, на стенах – плакаты с диаграммами, и еще довольно странное оборудование с проводами и трубками. Столы и стопки тетрадей на них. В угол втиснут микроскоп – судя по виду, им ни разу не пользовались. Еще она заметила модель мозга: две раздельные половинки бледно-розового цвета, которые можно было разъединять или соединять.
– Сядьте, – сказал мужчина, махнув рукой в сторону смотрового стола. У него был властный голос – голос человека, привыкшего командовать.
Терри поколебалась, но все же уселась на краешек стола. Ноги болтались в воздухе, будто напоминая, как неустойчиво ее положение.
Мужчина стоял, продолжая глядеть на нее. Наконец, когда молчание начало становиться неловким, он произнес:
– И ваше имя?..
Прежде чем она смогла решить, как ему ответить, продолжил:
– Я знаю, что вы не Стейси Салливан.
«Черт. Быстро он».
– Как… – сорвалось с языка.
– Согласно записям университетского сотрудника, предоставившего нам ее имя, у Стейси Салливан темные кудрявые волосы. Рост один метр шестьдесят сантиметров. Карие глаза. Средний уровень интеллекта.
Терри стало обидно за Стейси.
– А ваш рост, – продолжал мужчина, – один метр семьдесят три сантиметра, темно-русые волосы и голубые глаза. Моя оценка вашего интеллекта зависит от того, зачем вы пришли сюда, выдавая себя за мисс Салливан, но я возьмусь предположить, что ваши способности выше средних. Итак, кто же вы?
Он произнес все это будничным тоном. И хотя Терри ожидала подобный поворот, представляла она все равно другое.
– Ну, а вы не тот, кого Стейси назвала лабораторной крысой, – ответила ему Терри и поняла, что это правда. Происходящее совершенно не соответствовало тому, о чем рассказывала Стейси, и этого мужчину никто бы никогда так не назвал. – Не тот, который на прошлой неделе дал ей наркотики, от которых она себя так странно чувствовала. Она поэтому сегодня и не пришла. Итак, кто же вы?
Ей стало интересно, ответит ли он.
Мужчина покачал головой – возможно, в изумлении.
– Я доктор Мартин Бреннер. А то был университетский психолог, работавший по субподряду. Они имеют обыкновение пренебрегать методикой исследования. Вот почему мы берем всю работу в свои руки, – тут он сделал паузу, а затем продолжил – Ваша очередь.
Что ж, справедливо.
– Я Терри Айвз, соседка Стейси по комнате.
– И поэтому я понятия не имею, соответствуете ли вы критериям отбора для этого исследования или нет, – ответил доктор Бреннер.
– Я поговорила с теми, кто ждет снаружи. Они откликнулись на объявление в газете. Насколько же строгие у вас критерии?
Он молчал, глядя на нее все тем же задумчивым взглядом.
Терри продолжила, приободренная тем, что ее до сих пор не выставили вон. Она встала, чтобы быть с доктором лицом к лицу и чтобы он больше не нависал над ней.
– Я добровольно пришла на место Стейси, потому что… почувствовала: это исследование важно. А иначе оно выглядит странно. Лаборатории не приглашают женщин студенческого возраста для того, чтобы просто давать им наркотики. По крайней мере не только для этого.
– Тогда что это за исследование, по-вашему? – спросил доктор Бреннер.
Терри пожала плечами.
– Я прочла сопроводительные бланки. И могу сказать только, что, чем бы оно ни являлось… это что-то важное и я хочу быть его частью.
– Хм, – в голосе Бреннера слышалось сомнение.
– Что мне нужно, чтобы заслужить это право? – спросила она. – Скажите.
– Вы не замужем?
Лицо Эндрю мелькнуло у нее перед глазами.
– Я не состою в браке.
– Здоровы?
– Я не пропустила ни одной смены в закусочной, где работаю.
Он одобрительно кивнул.
– У вас когда-либо был сексуальный контакт?
Она напряглась. Такие разговоры женщины с незнакомыми мужчинами обычно не ведут. А уж незнакомые правительственные ученые еще меньше подходят для подобных обсуждений.
– Увы, от наших участников мне нужна полная откровенность, – произнес он извиняющимся тоном.
– Да, – Терри не стала придумывать сложный ответ.
Бреннер вновь кивнул.
– А роды были когда-нибудь?
– Нет, – ответила она.
– Вы решительны?
Терри задумалась.
– Я ведь пришла сюда, верно?
– Я допускаю, что вы действительно соответствуете основным критериям. Но… – он сделал паузу, изучающе рассматривая Терри. Но не похоже, что она его убедила. Пока что.
Терри покопалась в памяти, выискивая все, что Элис говорила о том объявлении в газете. Она сомневалась, что Бреннера заинтересуют те качества, которые она сама могла занести в список своих выдающихся способностей: обслуживать одновременно от шести до восьми столиков, не забыв ничей заказ (это труднее, чем звучит на словах), не перепутать, кому обычный кофе, а кому без кофеина, делать домашнюю работу в последнюю минуту и все равно получать приличную оценку, смешить Эндрю, когда он не в настроении, время от времени подбадривать Бекки.
– И у меня есть выдающиеся навыки, – сказала Терри.
– Хорошо, – ответил Бреннер так, будто ее слова решили исход дела.
А возможно, он просто подыграл ей. – Полагаю, что это так. А теперь сядьте.
Терри терпеть не могла, когда ей говорили, что делать. Но все-таки снова села.
3.
Эндрю припарковался позади тех самых фургонов, что стояли возле психологического корпуса. Свою машину – изумрудно-зеленый «Плимут-Барракуда-Фастбэк» – он с любовью мыл и полировал не реже раза в неделю. Чуть ранее он настоял на том, чтобы приехать за Терри, – на случай, если с ней произойдет то же, что описывала Стейси. Все продлилось дольше, чем ожидала Терри: должно быть, Эндрю успел заждаться.
