– Думаю, у Бекки еще осталось немного брауни.
– У нас был тяжелый вечер, – сказала Глория. – А тебе требуется малышовый сон.
– Какой-какой? – переспросила Терри.
– Малышовый. Бывает сон красоты, а этот – для здоровья малышей.
– А-а… – протянула Терри. – Ты тоже не зайдешь, Кен?
Он смотрел куда-то в пространство.
– Земля вызывает Кена, – позвала его Терри. – Ты хочешь мне что-то сказать или будем уже закругляться?
– Есть кое-что. Но не знаю, что именно, – он поднял руки. – Да-да, я знаю, это раздражает. Не надо мне этого говорить, даже если Элис нет и больше некому.
– Ладно, тогда я иду домой.
Они вышли из машины, и Терри забрала у Кена ключи. Он ласково похлопал по капоту и сказал:
– Молодец, Нелли.
Терри не стала спрашивать, что это значит.
Она помахала им рукой на прощание и вошла в дом, а оттуда направилась на кухню, чтобы налить себе стакан воды. Или молока. Там ведь еще остались брауни?
Она заслужила угощение. Этим вечером все прошло по плану. Элис теперь в безопасности, как и все они. Если Бреннер умен, он оставит их покое. А уж она постарается придать огласке все, чем он занимается.
А теперь… почему ей кажется, будто перед глазами темнеет?
Боль прошла через все тело, а эпицентр находился в районе живота. По внутренней поверхности бедер вдруг потекла вода.
Терри схватилась за кухонную стойку.
– Ох… – простонала она.
«Ребенок».
Терри крикнула:
– Бекки! Она на подходе!
На втором этаже хлопнула дверь, и сестра быстро сбежала вниз по лестнице.
– Что… У тебя отошли воды! – Бекки застыла на миг. – Она раньше срока.
– Нужно ехать. Больница, – проговорила Терри. У нее кружилась голова. – Немедленно.
Они добрались до машины. Бекки спросила, почему поврежден передний бампер, но у Терри не было объяснения.
– Просто поезжай, – сказала она.
– Все будет хорошо, – повторяла Бекки по дороге. – В этой больнице хорошие специалисты.
Но они обе прекрасно знали, что именно там скончались их родители после автокатастрофы.
– Быстрее, – сказала Терри. Каждая из схваток пронзала тело, словно молния. Больно. Очень больно. – Надо доехать.
Бекки послушалась и действительно поехала быстрее. Наплевала на вероятные опасности, а затем ударила по тормозам, когда въехала по подъездную дорожку отделения экстренной медицинской помощи.
Бекки помогла Терри выбраться из автомобиля. Та уже едва соображала, где находится, – настолько больно ей было.
– Она рожает! – крикнула Бекки.
– Помогите мне, – произнесла Терри. – Спасите моего ребенка.
«Малышка Джейн должна родиться здоровой. Ты держись там, малышка Джейн».
Терри окружили врачи и медсестры. Ее положили на каталку и быстро повезли внутрь здания. Бекки поначалу бежала рядом, но потом пропала из виду. Девушке поставили капельницу. Голоса рядом говорили что-то про болеутоляющие. Терри увидела монитор, на котором красной линией показывался ее пульс: всплеск и ровно, всплеск и ровно. Это выглядело настолько знакомо, что на миг ей почудилось, будто она снова в лаборатории Хоукинса.
– Ребенок на подходе! – крикнул кто-то.
Рядом с ней находилось несколько врачей и медсестер, но вся картина словно распадалась на составляющие: хирургическая форма, маски, писк аппаратуры, стук инструментов о металлический поднос, запах дезинфицирующего средства… Терри изо всех сил старалась оставаться в сознании. Каждая схватка взрезала внутренности, словно нож. Но Терри молилась о малышке Джейн и принимала эту боль…
– Тужьтесь, – раздался чей-то голос. Лицо мужчины было скрыто маской.
И Терри сделала это, уже на пределе сил. Перед глазами что-то ярко сверкнуло… А потом она услышала самый прекрасный звук на всем белом свете.
Джейн кричала громко, будто это был боевой клич. Словно она уже готова была сказать миру, что о нем думает. Джейн появилась на свет.
«Вот она».
Кто-то передал ее ребенка мужчине в хирургической робе и маске. Но Терри узнала глаза – голубые, словно льдинки. Нужно остановить его.
«Это моя дочь».
Сознание ускользало от нее.
«Это моя дочь».
Когда Терри очнулась в больничной палате, Бекки сидела у ее постели.
– Где она? – требовательно спросила Терри и попыталась приподняться на кровати. – Где Джейн?
То, как тихо Бекки ответила на этот вопрос, было красноречивее всяких слов.
– Мне так жаль, Терри… Возникли осложнения. Ее не смогли спасти…
– Нет, я слышала ее крик, – Терри вырвала капельницу из руки и схватилась за Бекки, чтобы встать с кровати. – Ты не понимаешь. Я видела его. Это он забрал ее. Он забрал Джейн!
– Терри, нет. Ребенок умер. Ты должна меня выслушать…
Но никто не слушал саму Терри.
Ее дочь была жива. Абсолютно точно.
И Терри найдет способ доказать это.
Эпилог
Ноябрь 1970 года
– Просто положите ее сюда, – велел доктор Бреннер медсестре, которая присматривала за ребенком.
– Вы можете… – начала она, но тут же поправила себя: – Я могу подержать ее на руках.
Она прижимала к себе ребенка с таким видом, словно Бреннер представлял для него угрозу.
– Лучше мне сделать это одному. Вы можете подождать в коридоре?
Сложно было назвать это достойной просьбой, но ничего достойного не было и в том, чтобы самому управляться с младенцем, особенно если он срыгнет или сходит под себя. Грудные дети такое делают, и неважно, как сильно вам хочется этого избежать.
Медсестра очень-очень медленно опустила ребенка в коляску.
Девочка сразу начала вертеть почти лысой головкой с пушком и пытаться что-то рассмотреть слегка расфокусированным взглядом. Когда же она начнет выглядеть как человек?
«Терпение, – подумал ученый, – ты всему научишься, так или иначе. Она тебя заставит».
Если кто-то и сможет заставить его что-то делать, то только этот объект.
Но чтобы подчеркнуть, кто тут все-таки главный, Бреннер толкнул коляску вперед и жестом велел медсестре-няне открыть дверь. Она помахала перед ребенком в воздухе пальцами в знак прощания. Как будто младенец способен понять что-то, кроме своих биологических потребностей.
Спать. Есть. Испражняться. Еще спать. Еще есть. Повторить.
