— Волколак мертв, — сказал Нэш, гладя ее спину. — Теперь ты можешь сбежать. Ты сделаешь это следующей ночью. Я уже положил запас еды в то дупло, что показывал тебе, а еще одеяло. Воду бери из реки. В Диком лесу она чистая.
— Нэш, я не хочу уходить без тебя. — Глаза ее наполнились слезами.
— Я тоже не хочу, — признался он, — но я поклялся отомстить за смерть той, что была мне матерью. Кто знает, может, теперь, когда я обрел свою вторую сущность, мои шансы убить дракона выросли.
— Убить дракона? — Из палатки выбралась Лилейна. — Правда? Нэш, если ты это сделаешь, я тебя озолочу!
— Как легко вы тратите золото короны, — усмехнулся Дерек, поднимаясь по склону к лагерю, следом за ним показались широкие плечи Сэма.
— А вы, милорд, уже мысленно прибрали мое приданое к рукам? — съязвила Лилейна. Поморщившись, она наклонилась и потерла щиколотку. — Откуда только в пустоши взялись цепи?
— Остались с войны, — сказал Сэм, подходя к ней. — Мы поймали водяного, да только у нас никак не получалось его убить. Мечи проходили сквозь него, раны затягивались. Мы посадили его на цепь. С рук и ног он снимал кандалы мгновенно, будто вытекая из них. А вот с ошейником справиться не мог. Он высыхал неделю, а то и больше. Хорошо, что тогда не было дождей, а то все могло затянуться.
— А ты ведь убийца, капитан, — заметила Лилейна, оценивающе глядя на Сэма.
— И вы теперь тоже, принцесса, — ответил он, но в голосе его слышалась скорее гордость, а не осуждение.
— Давай встретимся ночью, — едва слышно прошептал Нэш Ирге. — Когда все уснут.
Зрачки в его глазах расширились, напомнив солнечное затмение, и Ирга зачарованно кивнула.
Воины долго не расходились на ночлег, поминая товарищей и рассказывая все новые и новые байки, и хохот Генриетты разносился над лесом, гулкий, как уханье совы. Когда наконец все стихли, а от храна Генри задрожали стенки палатки, Ирга почувствовала теплые пальцы Нэша на своей щиколотке. Она выбралась наружу, и он поцеловал ее жадно, торопливо, словно наверстывая упущенное. Взяв Иргу за руку, повел в лес, безошибочно ориентируясь в темноте.
— Куда мы идем? — спросила она. — Ты хочешь показать мне еще какое-то особое место?
— Нет, — ответил он. — Я хочу заняться с тобой любовью. Ты не против?
Остановившись, он вгляделся в ее лицо в темноте, ласково отвел короткую прядку за ухо, поцеловал нежно в уголок рта, и Ирга сама потянулась за его губами, пальцы нашли завязки на рубашке.
— Подожди, — остановил он ее. — Отсюда могут услышать. А я не хочу больше закрывать тебе рот. Я хочу, чтобы ты выкрикивала мое имя. Может, я не вернусь, и это так эгоистично с моей стороны, но я хочу, чтобы ты запомнила меня, Ирга.
— Нэш, я никогда тебя не забуду, даже если и захочу, — возразила она.
— Я хочу быть уверен, — улыбнулся он, сверкнув белыми зубами, и повел ее дальше.
Они остановились на поляне, над которой сияла густая пригоршня звезд. Ручеек тихо звенел, спеша к речке, а трава была густой, как кошачий мех. Ирга сбросила тулуп на землю, и Нэш расстелил рядом свою куртку. Ирга потянулась к завязкам платья, но он остановил ее руки.
— Я сам, — сказал он.
Он споро расшнуровал платье, стащил его, и Ирга поежилась в нижней рубахе. Нэш сорвал свою рубашку, прижался к девушке. Он поцеловал ее отчаянно, как в последний раз, так, что губы заболели от напора. Ирга не сдержала стона, и он нежно погладил губы языком.
— Я тоже хочу, чтобы ты меня запомнил, — прошептала она.
— Ирга…
— Постой, теперь моя очередь. — Она слегка его оттолкнула ладонями.
Поцеловав его в губы, она прикусила твердый колючий подбородок, лизнула шею, и отчаянно бьющуюся венку, и ямку меж ключиц. Легонько царапнув темный сосок, провела пальцами ниже, повторяя поцелуями движения рук, облизывая чуть солоноватую кожу, кусая. Она чувствовала, как он дрожит от нетерпения, кожа под ее губами трепетала. Ирга потянула завязки на его штанах, осторожно прикоснулась к разгоряченной плоти, и Нэш шумно выдохнул. Обхватив ее шею, он развернул Иргу к себе спиной, прижимаясь сзади, подталкивая вниз. Она послушно опустилась на колени, запрокинув голову, поймала его губы. Он нежно поцеловал ее, а потом надавил на плечи, заставляя опереться на руки, прогнуться.
Она не сразу поняла, что произошло. Только что она прижималась бедрами к Нэшу, льнула к нему, как кошка, цеплялась пальцами за траву, едва сдерживаясь, чтобы не застонать от нетерпения, а потом вдруг раздался чей-то рев, кто-то отшвырнул его, а на нее, прикрывая, упал тяжелый тулуп, от которого пахло дымом, железом и немножко пирогами, и запах этот был таким родным, что слезы выступили на глазах.
Она выглянула из-под тулупа, всмотрелась в мужчин, сцепившихся под ивой. К ним вдруг присоединился третий, в котором она с удивлением узнала Сэма. Он оттащил широкоплечего мужика, заломив ему руку за спину приемом Нэша. И Ирга поднялась, кутаясь в тулуп, который доходил ей до пят, шагнула к мужчине. Его кудлатая борода была почти полностью седой, и это сбивало с толку.
— Папа? — тихо сказала она. — Это ты?
Разбуженные шумом люди выбрались из палаток, встревоженно всматриваясь в лесной мрак. Когда на поляне показался Сэм, который вел кузнеца, все с облегчением выдохнули, опустили мечи. Кузнец яростно ругался, сыпал проклятиями и норовил лягнуть Нэша, который шел позади, хмурый и взъерошенный. Ирга, прячась за его спиной, мяла в руках отцовский тулуп, словно не решаясь его отдать.
— Что опять? — простонал Дерек, подойдя к капитану. — Это еще кто? Кузнец? — В голосе его прозвучало удивление. — Что он-то здесь забыл? Хотя, можешь не отвечать, и так понятно.
Он повернулся к Нэшу и нахмурился, рассмотрев под его глазом наливающийся багрянцем фингал, перевел взгляд на Иргу — растрепанную и едва сдерживающую слезы. Платье на ней было зашнуровано криво, будто это делали впопыхах или в темноте.
— Сэм. — Дерек снова повернулся к капитану. — Я же тебе приказывал за ними следить!
— Приказ был смотреть, чтоб они не удрали, — нехотя ответил капитан. — Они по-прежнему здесь. Какие вопросы?
— У меня есть вопросы! — выкрикнул кузнец. Ему удалось вырваться из захвата, и он тут же бросился с кулаками на Нэша, который едва успел отклониться. Сэм и еще двое воинов перехватили кузнеца, оттащили его, связали руки за спиной и, толкнув, усадили на бревно.
Нэш растерянно запустил руку волосы, взглянул на Иргу.
— Вы все не так поняли, — пробормотал он.
Кузнец выругался, попытался встать, но Сэм надавил ему на плечо.
— Папа. — Ирга медленно подошла ближе, накинула кузнецу тулуп на плечи. Постояв немного, она порывисто обняла отца и расплакалась. Он посопел сердито, но потом прижался щекой к ее волосам, слеза скатилась по щеке и затерялась в седой бороде.
