На самом же деле после того, как мяч упал на трибуну, в игровой ситуации для чикагской команды ничего не изменилось. Им по-прежнему предстояло выиграть у «Марлинс» пять последних аутов. Они по-прежнему вели 3:0, и игра продолжалась. Нападающий по-прежнему находился на своей позиции. Общий счет серии был тоже в пользу «Кабс» (3:2). «Марлинс» заработали в том периоде восемь (!) очков, семь из них — после розыгрыша, связанного с ошибкой Алекса Гонсалеса, игрока «Кабс».
Кстати, фанаты не обвиняли ни Гонсалеса, ни команду в целом, хотя поражение (и в игре, и в серии) было обычным игровым результатом.
Бартмену не повезло, а игру команд он контролировать не мог никоим образом. Тем не менее фанаты возложили всю вину на Бартмена, а не на Гонсалеса, к примеру. Стоявшие рядом фанаты горланили: «Гори в аду! Все в Чикаго тебя ненавидят!» Когда он шел через зал, люди кричали: «Мы тебя убьем! Вали в тюрьму!», «Засуньте ему в рот двенадцатый калибр и нажмите на курок!» Так или иначе, Бартмену припоминали его «оплошность» более десяти лет.
Было бы неплохо, если бы в итоге Стив Бартмен мог разделить лавры «Кабс» в Мировой серии в 2016 году. В конце концов, Стив Бартмен стал ключевым звеном в цепочке событий, подаривших умирающей франшизе президента бейсбольных операций Тео Эпштейна и тренера Джо Мэддона.
{19}
Люди склонны обвинять других в плохих результатах и игнорировать их заслуги в случае успеха. Если коллеге предлагают повышение, а нам — нет, готовы ли мы признать, что он работал лучше? Нет! Его повысили, потому что он пресмыкался перед боссом. Если ученик написал контрольную на отлично, одноклассники объяснят это тем, что учитель завысил оценку любимчику. Если водитель доказывает, что не виноват в аварии, ему мало кто верит.
В начале моей карьеры в покере я следовала этому шаблону (и по сей день пытаюсь его разрушить). Я не верила в способности и реальные заслуги других людей.
Как-то мы с братом сидели в кафе, и он написал для меня на салфетке список карт, с которыми хорошо играть. Это было в самом начале моего пути в покере. Если я видела, что люди выигрывают с картами, которых нет в списке, я приписывала их победы везению: они ведь явно не умели играть. Мое сознание было настолько ограниченным, что я не могла объяснить их победу иначе. Я могла бы описать их карты брату, спросить у него, есть ли смысл играть картами, не попавшими в его список. Но я даже не пыталась что-то выяснять. Предвзятая оценка чужих побед значительно снизила мои шансы узнать что-то новое.
Со временем выяснилось, что, конечно, на моей салфетке были далеко не все карты, с которыми можно играть.
Игра исключительно с картами «из списка» означала, что я никогда не буду блефовать. Брат отметил их, чтобы уберечь меня, начинающего игрока, от возможных неприятностей. Он советовал мне играть именно этими картами лишь потому, что с ними новички совершают минимум ошибок.
Я упустила массу возможностей заработать деньги, потому что снисходительно списала успех соперников на удачу. По этой причине я не стала присматриваться к их игре, анализировать ее, а ведь могла бы многому научиться. Конечно, кто-то из них играл плохо, но уж точно не все.
Ошибочно оценивая результаты других людей, мы отдаляем достижение собственных целей и теряем умение сочувствовать.
Результаты других людей влияют на нас
[14]Мы все стремимся к сиюминутному комфортному самоощущению даже в ущерб долгосрочным целям. Мы с удовольствием увенчиваем себя лаврами. И нам приятно принижать способности другого человека, независимо от того, как идут его дела: удачно или нет.
В идеале наше счастье зависит только от ситуации в нашей собственной жизни. Вроде бы обстоятельства других людей никак на нас не влияют. Однако мы бываем рады возлагать на другого вину за его провал. Если же он преуспел, мы, чтобы не очень огорчаться, объясняем это везением.
В общем, мы редко сочувствуем и часто злорадствуем.
Этот подход поддерживают схемы игр с нулевой суммой. Покер — как раз одна из них. Если в раздаче я играю с кем-то один на один, мне приходится следовать этому шаблону. Если я выиграю раздачу, соперник проиграет. Если я проиграю, соперник выиграет. Победы и проигрыши симметричны.
Если я победила благодаря собственной искусной игре, значит, соперник проиграл по причине его более низкой «квалификации». Соответственно, если в своем проигрыше я вижу только невезение, значит, удача была на стороне соперника.
Жизнь дает много собственных примеров «игр с нулевой суммой»: один адвокат проигрывает другому тяжбу, продавец уступает сделку конкуренту и пр. Однако такими «играми» соперничество не ограничивается. Мы конкурируем со всеми — за ресурсы. Наши гены конкурируют с генами других людей. Как заметил Ричард Докинз, в ходе естественного отбора конкурируют фенотипы генов. То есть мы эволюционировали, чтобы конкурировать, и это позволило нашему виду выжить. Восприятие мира через призму конкуренции глубоко укоренено в наших животных мозгах. И для комфортной самооценки нам недостаточно собственных успехов. Если мы считаем победителя себе ровней, то чувствуем, что проигрываем в сравнении с ним. Мы сравниваем себя с другими. Если чьи-то дети учатся лучше, чем наши, мы задумываемся о собственных ошибках в воспитании. Если конкурент разместил свои акции на бирже, нам уже недостаточно просто улучшить финансовые показатели.
Мы, как нам кажется, хорошо знаем, что значит быть счастливым. Соня Любомирски, профессор психологии Калифорнийского университета, автор популярных материалов о счастье, перечисляет такие его составляющие: «дающий уверенность доход, крепкое здоровье, гармоничный брак, отсутствие трагедии или травмы». При этом Любомирски указывает, что в этом общепринятом определении упущен ключевой момент. По ее словам, представления о благополучии исследовались почти сто лет. Как оказалось, материальные блага и обстоятельства жизни влияют на ощущение счастья слабее, чем нам кажется. В частности, Любомирски приводит такие данные: если люди чувствуют себя счастливыми (или несчастными), то лишь в 8–15 % случаев это объясняется финансовым положением и образом жизни. «Уровень счастья» значительно в большей степени зависит от того, как выглядит наша жизнь в сравнении с другими людьми. (По этой теме опубликовано много интересных данных, однако ее глубокое исследование выходит за рамки данной книги. Для нас важно лишь подчеркнуть, что мы очень серьезно воспринимаем результаты других людей. Я рекомендую вам прочитать работу Любомирски по этой теме, книги Stambling on Happiness («Спотыкаясь о счастье») Даниэля Гилберта и The Happiness Hypothesis («Гипотеза счастья») Джонатана Хайдта. Подробнее о них — в разделе «Литература».)
