– Погодите, – опомнился Аскаль, явно завороженный перспективой прокатиться на драконе, – так Искера украли бардазины? Но зачем? Никто не просил выкупа!
– Да не украли его, – ласково ответила она, – сам сбежал. Не поняли? Объяснить? Немного времени еще есть – я позабыла, что Вейриш теперь летает быстрее ветра…
– Уж будь любезна, – кивнул Энкиль.
Фергия помолчала, потом изложила все то, что нам стало известно от Ларсия, потом от дворцовой стражи.
– Они не сумели бы удрать по одному, – говорила она, вышагивая взад-вперед. – Рабыню-бардазинку увели на смерть. Она могла убить тюремщиков, но такую веревку до утра связать не сумела бы. И не смогла бы отвлечь собак и этих ваших сторожевых котов в саду, чтобы добраться до стены и тем более влезть на дерево. Коты тоже неплохо лазают по деревьям, не так ли? Сняли бы ее оттуда вмиг… А Искер, которого звери как раз знали, даже если бы перелез через стену… Ему некуда было идти.
– Но почему не к одному из нас?! – воскликнул Энкиль.
– Можно подумать, он вам доверял. Ларсий хорошо с ним поработал.
– Ты права…
– Веревка откровенно фальшивая, вы говорили, – сказал я. – И о том, что ее делал Искер, тоже, – узлы не такие, которые вяжут бардазины.
– Ну да. Ее перебросили через стену ради отвлечения внимания, – кивнула Фергия.
– А эти-то двое куда подевались?
– Разве вы не догадались? Вышли, как выходят все невольники, которые идут за господином на базар за самой свежей рыбой, мясом и овощами к столу рашудана, – ухмыльнулась Фергия. – Кто станет заглядывать под покрывало рабыни?
– Ларсий говорил, что у слуг не так много одежды, чтобы они не заметили ее исчезновения, – напомнил я.
– Ну хоть одна смена у всех есть, так что можно позаимствовать ее в прачечной, – ухмыльнулась Фергия. – Сразу не заметят. Я не ошибаюсь, шоданы? Даже слуги не стирают свою одежду сами?
– У них других дел достаточно, а для стирки есть прачки, ты права, – кивнул Энкиль. – Тяжелая работа, на нее часто отправляют провинившихся служанок и рабынь.
– Ну вот, сходится. Так-то побег эти двое готовили давно. Преображение пришлось им на руку, с одной стороны. С другой – Эрра-Тане пришлось уходить одной, раньше, чем было задумано. Она справилась, однако, а потом вернулась.
– И принесла одежду для Искера! – сообразил я. – Женскую!
– Именно. Говорю же – кто станет заглядывать под покрывало обычной служанке?
– Думаете, она и в первый раз так вышла?
– Не знаю, – пожала плечами Фергия. – Может, так, а может… Помните, наш знакомый стражник бегал за веревкой в караулку, а нас не пустили посмотреть, какие там входы-выходы? Ну вот, там в стенах полно потайных калиток. Видимо, так Эрра-Тана и выскользнула: Искер наверняка слышал об этих лазейках от Ларсия, а то и ходил ими вместе с ним, вот и сказал девушке, как выбраться. Но вдвоем так уйти сложнее, особенно если второй не умеет таиться.
– Какая… необычная девушка, – только и выговорил Энкиль, осмыслив сказанное.
– Бардазинка из знатных, – сказала Фергия. – И когда я говорила о слабом следе, который успела обнаружить, покуда вы, Вейриш, спали, я имела в виду, что довела-таки старую Ари-Мару, и та созналась: это к ней примчалась ночью Эрра-Тана, чумазая, в каком-то грязном тряпье. А разве бардазинка выдастсвою?
– Но девушка бежала ночью, а ночью бардазинам в городе делать нечего, – напомнил Аскаль, – это закон.
– Ари-Мара – оседлая. Ей, конечно, запрещено ночевать в самом Адмаре, но в Нижнем городе она вполне может поставить свой шатер, если найдет местечко, а нет, так на повозке переночует, – ядовито улыбнулась Фергия. – Не думаю, что Эрра-Тана знала о старухе. Скорее, услышала о ней, покуда пряталась по сточным канавам – это ведь не один день заняло, – а там уже притекла, куда нужно.
– А тем временем ее искала мать, по песчинке просеивая барханы во всей округе, – вздохнул я.
– Ну не бежать же было девушке голой и босой в пустыню, в надежде, что матушка окажется именно в нужном месте? – возмутилась Фергия.
– Могла спрятаться в шатре старухи.
– Это ей не по статусу, Вейриш. Нет, насколько я поняла, в определенных ситуациях Эрра-Тане не зазорно было бы скрыться у Ари-Мары, но эта к таковым не относилась: жизни девушки, в сущности, уже ничто не угрожало – наши знакомые стражники могли искать ее еще очень и очень долго, – ухмыльнулась Фергия. – Вдобавок она обещала кое-что Искеру и намерена была исполнить клятву. И она вернулась, точно так же спрятавшись среди служанок с корзинами и кувшинами, кто их там по головам-то пересчитывает…
– Как она ухитрилась прятаться в городе несколько дней? – задумчиво произнес Энкиль, погладив короткую бородку. – Бардазины не очень-то хорошо в нем ориентируются.
– Зря ты так думаешь, шодан, – покачала головой Фергия. – Они дети пустыни, и они с младенчества привыкли замечать различие даже между двумя песчинками. Неужели ты веришь, будто бардазин способен заблудиться в городе, где каждый переулок отличается от другого, каждая дверь покрашена иначе, если не блуждает в пустыне, между одинаковыми барханами?
– Случалось такое, и не раз, я слышал.
– Ири-Хтара со свитой не плутала, – фыркнула она, – хотя в Адмаре, как я поняла, бывала всего раз-другой. Что до прочих… кто знает, зачем им потребовалось свернуть не туда? Даже если Эрра-Тана в городах не бывала, что вряд ли, то рассказы слышала, подмечать детали умеет, прятаться – тем более. Но, шоданы, это всего лишь мои измышления! Вот найдем – расспросим! Как вам идея?
Братьям идея пришлась по нраву, а вот мне… Нет, я могу унести хоть троих, хоть дюжину, просто сама мысль о том, что наследники рашудана, пускай они поклялись кровью не разглашать мою тайну, увидят меня в настоящем облике, была неприятна.
Ну а потом я вдруг подумал: что я теряю? Я всегда могу покинуть Адмар, пускай и любимый, на десятки лет и вернуться, когда обо мне не вспомнят даже внуки живущих, назваться другим именем… А они – они никогда не видели сверху пустыню в звездном свете… Ночью она совсем иная, нежели днем. Нет, днем я летал редко, только вынужденно и где-то очень далеко от города, но все же хорошо знал разницу. Тени ночью другие, очертания барханов вовсе не узнаешь…
Они шарахнулись от меня, как от огня, и Энкиль, я видел, схватился за саблю. Повредить он мне не мог, но… Я вспомнил нелепую гибель Араша, сына дяди Гарреша, и убрал лапу подальше от воинственного человека. Этак подрежет мне жилу, и я истеку кровью прежде, чем Фергия сообразит, как меняспасать.
– Огромный… – прошептал Аскаль, глядя на меня снизу вверх. В глазах его отражались звезды.
– Это вы его старших родственников не видели, они побольше будут, – ответила Фергия, деловито сновавшая по моей спине с ремнями.
Когда, интересно, успела соорудить новую сбрую? Старую-то мы в пещере змеедевы позабыли… И откуда ей знать, каковы мои родственники? Впрочем, она соврет – недорого возьмет.
