– Да уж, куда ни ступи, всюду западня, – невесело усмехнулся Энкиль. – И не угадаешь, чем отзовется сказанное слово. Мы думаем, как сделать лучше… надежнее, чтобы не навредить себе, чтобы спокойно отпустить Искера бродить с его новой семьей, а самим заняться Адмаром, но…
– Все сказанное может однажды обернуться против вас, – подтвердила Фергия. – Иногда лучше хранить молчание и позволить событиям развиваться самим по себе.
– И что же ты предлагаешь?
– Отправляться по домам, – ответила она. – То есть у Искера дом теперь там, где он сам… вернее, там, где его жена. А нам пора обратно в Адмар.
– Днем не выйдет… – Я сделал выразительную паузу.
– Ну так мы еще и разговаривать не закончили. Пока то да се, пока пообедаем, уже и до заката недалеко. Вы ведь ночью пойдете? – обратилась Фергия к Эрра-Тане, и та кивнула. – Ну вот и мы так поступим.
– А как вы сюда попали? – сообразила вдруг спросить бардазинка. – Кругом нет следов, у вас нет лошадей и верблюдов, и…
– Я колдунья, – улыбнулась Фергия. – Но, знаешь, кое-чего я так и не смогла понять.
– Чего же?
– Откуда взялись две дюжины ложных следов, ведущих прочь от Адмара? Это не ты наколдовала, в этом я уверена, не Ари-Мара, она ничего подобного не умеет, не какой-то из базарных кудесников… Кто же мог сотворить подобное?
– Я дочь пустыни, – ответила Эрра-Тана, вздернув подбородок. – Я попросила – она помогла.
– Что же ты раньше не попросила? – удивилась Фергия. – Когда тебя брали в плен? Не успела?
– Не успела… – после паузы согласилась девушка. – А потом мне заткнули рот. А еще позже дали зелье, чтобы спала наяву.
– Разве просить нужно непременно словами? – не отставала Фергия. – В одной старинной легенде сказано, что караванщик бросил в пустыне ребенка, которого родила в пути рабыня. Тот, конечно, еще не умел не то что говорить, а даже ползать, однако когда солнце стало жечь его, взмолился о помощи к матери-пустыне, и та укрыла его от палящих лучей у подножия бархана, а еще прислала недавно ощенившуюся самку пустынного падальщика, чтобы та накормила дитя… Знаешь эту историю?
Эрра-Тана посмотрела на нее злее того самого пустынного падальщика.
– Неужели нет? – продолжала Фергия. – Когда ребенок подрос, мать-пустыня научила его искать и добывать воду, показала все до единого оазисы, а потом открыла путь дальше на юг, в саванну, и попросила ту заботиться о ребенке, то есть уже подростке, как о родном племяннике. Там он научился охотиться, ловить и приручать диких лошадей, но сердце его осталось с матерью, к ней он и возвращается снова и снова.
– Никогда не слыхал этой истории, – подал голос Аскаль.
– Мне Ари-Мара рассказала, когда я ее как следует напоила, – ухмыльнулась Фергия. – Похоже, эту легенду даже у бардазинов начали забывать или нарочно замалчивать. Либо же Эрра-Тана не говорит правды. Не может же она не знать, что речь в этой легенде идет о ее прародительнице?
– Ты же говорила – «он»! – удивился Искер.
– Ну да, ребенок, подросток. Неважно, какого пола. Это была девочка, от которой и пошли бардазины, дети пустыни и племянники саванны. Говорят, – добавила Фергия, – отцом их был пустынный ветер. А может, какой-то дух. Но мало ли, что болтают… Скорее уж, им стал воин настолько сильный и умный, что дочь пустыни позволила ему кочевать бок о бок с собою.
– Может, за столько лет пустыня разучилась слышать мысли? – любопытно спросил Аскаль. Правда, тут же оглянулся на окружающие оазис пески и добавил: – Не в обиду будет сказано, я просто ничего не знаю об этом, вот и задаю глупые вопросы…
– Она все слышит, – сказала наконец Эрра-Тана. – Но помогает только тогда, когда считает человека достойным помощи. А я была жалкой. Я опозорила свой род, так глупо угодив в плен. Вот почему она не отозвалась мне в ту минуту. Мне нужно было на своей шкуре узнать, что бывает со слишком беспечными бардазинками…
– Но потом она все-таки помогла, верно? – гнула свое Фергия.
– Да, – нехотя созналась девушка. – Хотя я уже не надеялась. Ари-Мара указала нам, куда ушел караван муамэ, но она не могла дать ни лошади, ни верблюда. У нас было совсем мало припасов и воды, и мы не смогли бы нагнать караван… Ари-Мара сказала нам идти к Белой ведьме, потому что муамэ наняла ее искать меня, и мы пошли. Долго шли – Искэ совсем не умеет ходить по песку…
– А меня, судя по всему, именно тем вечером не было в оазисе! – Фергия с досадой стукнула кулаком по колену.
– Нет, ты была у себя, – сказала Эрра-Тана. – Мы видели, как светятся огни твоего дома. Я хотела идти – если муамэ доверилась тебе, значит, нам ничто не угрожает. Но Искэ не хотел. Боялся, что это ловушка. Что нас выманят на свет, как песчаных ползунов, и схватят. Ему ничего не будет, разве что накажут, а меня убьют сразу, так он сказал.
– Но я в самом деле так полагал, – негромко произнес Искер. – Я сразу подумал, что мой… наставник, когда я исчезну, не пожелает поручить поиски придворным чародеям. Значит, наймет кого-то со стороны, а о ком в последние месяцы говорят непрестанно? Верно, о Белой ведьме…
– А как же Ари-Мара? – спросил я. – Неужели она отправила бы вас в ловушку?
– Будто колдунье сложно одурманить старую женщину! – парировал он. – Да, бардазины были в Адмаре, мы слышали о них, когда прятались в Нижнем городе, но и только. Мы не знали даже, была ли это в самом деле мать Эрра-Таны или кто-то случайный. Значит, скорее всего, в Проклятом оазисе нас ждала ловушка.
– Но мы и не заходили в него слишком далеко, – добавила девушка. – Только передохнули в роще и решили идти дальше – сколько сможем. А если умрем в дороге, что ж… Мать-пустыня примет нас в свои объятия, и мы станем ее частью. И будем по-настоящему свободными…
– Да-да, когда-то я слышала рассуждения о пути достижения полной свободы путем отказа от всего материального, в том числе собственного тела, – проворчала Фергия. – Однако те, кто говорил об этом, что-то не торопились растворяться в объятиях вечности.
Я же подумал: неужели действительно сама пустыня откликнулась на просьбу девушки? Или все-таки…
– Что ж, с этим все более-менее ясно, – перебила мои мысли Фергия. – Продолжим. Верно я поняла, что в ближайшие годы вы в Адмар не вернетесь?
– Решать муамэ, – тут же ответила Эрра-Тана, – но даже если сама она придет сюда, то мы – нет. Искэ еще нужно научиться жить по-нашему.
– В дороге приспособлюсь, – буркнул он.
– Не все можно узнать в пути, – парировала она. – Придется пожить на месте. Не знаю, сколько. Но это неважно. Торопиться некуда.
Искер молча кивнул.
– А вам придется как-то продолжать сосуществовать с Ларсием… – протянула Фергия, глядя на его старших братьев. – Что сказать ему насчет Искера, я примерно знаю, только посоветуюсь еще с Ири-Хтарой, уточню кое-какие подробности. Главное, что искать он воспитанника не будет.
