– Если так продолжится, мой оазис будет залит кровью, – сказала Фергия, когда Ларсий все-таки неохотно произнес этот текст и заверил свои намерения (сложно отказаться, когда охраны рядом нет, Энкиль выразительно поигрывает кинжалом, а Фергия изо всех сил старается сдержать ядовитую ухмылку). – Еще раз говорю, шоданы: забирайте вашего советника и езжайте во дворец! Я отдохнуть хочу, так понятно?
– Конечно, шади! – Аскаль грациозно поклонился. По-моему, в мыслях он уже примерял одежды и регалии главного советника.
Хотя как знать, как знать… Не настолько хорошо я разбираюсь в людях, как хотелось бы. Вполне вероятно, он думал о том, кого из приспешников Ларсия надлежит первым скормить сторожевым псам… и котикам, да.
– Мы благодарим за все, что ты сделала для нашей семьи и Адмара, – веско произнес Энкиль и тоже отвесил сдержанный поклон. – Нам еще многое предстоит узнать, и если тебе станет известно что-либо о… ты понимаешь, о чем, извести нас немедля!
– Взаимно, – сдержанно зевнула Фергия. – Это общая проблема, так что не пропадайте с горизонта, шоданы. О, к слову, раз уж вы вспоминали те амулеты, которые должен был вам передать Хаксют… где они?
– У меня, – ответил Аскаль. – Мы не стали надевать, хотели сперва узнать получше, как действует твое колдовство.
– До чего разумные молодые люди! – восхитилась она. – Дай-ка мне.
– Но…
– Колдовство никак не действует, пока я того не захочу, – сказала Фергия, что-то подправив в сплетенных из ниток браслетиках. – И прежнее вам уже не понадобится. Но для связи эти штуки сгодятся: почувствуете жжение – значит, ждите вестей. Во дворец так просто птицу с запиской не отправишь, поэтому я буду направлять их к тому из вас, кто окажется ближе и первым дернет за веревочку. Тогда уж не зевайте, ловите!
– Понятно, – кивнул Аскаль, получив эту самую веревочку на запястье. – А мы не сможем тебя призвать таким же образом?
– Нет, – решительно ответила она.
– Но вдруг случится нечто непредвиденное?
– Если Адмар провалится под землю, уверена, я это замечу и успею удрать подальше, – заверила Фергия. – Вашу гибель тоже почувствую, а все остальное вполне может подождать, пока вы не пришлете ко мне гонца. Или ваш чародей не отправит весточку. Я прикажу стражам оазиса пропускать те послания, которые будут отмечены вашей кровью.
– Говорил же, все жилы высушат! – проворчал Энкиль, Аскаль же поднял руку:
– Шади, если нас убьют или хотя бы пленят, то…
– Добровольно отданной кровью, – со вздохом добавила она. – Это легко определить, шодан, поверь, и вспомни, о чем я только что сказала насчет вашей гибели. И езжайте уже во дворец! Скоро светать начнет, если не заметили.
– И правда… – Энкиль взглянул на небо. Звездный Дракон уже помахал на прощание крылом, только длинный хвост змеился по небу, указывая на рассвет. – Благодарность наша не знает границ…
– Почему? У меня вполне определенные расценки, – перебила Фергия и чуть ли не силой вытолкала его с террасы. – Ургу-у-уш! Лошадей седлай!
– А я не расседлывал! – донеслось в ответ заодно со смачным зевком. – Скачут туда-сюда, а бедный Ургуш глаз не смыкает, ночей не спит…
– Ну погоди ж ты у меня, – прошипела Фергия, сверкнув глазами, но тут же приняла самое что ни на есть мирное обличье. – Так веди их сюда! И поживее, не то выгоню и платить не стану, потому что ты лентяй, обжора и бездельник!
– Скорее бы, – пробурчал слуга, выводя лошадей. – Хоть заживу спокойно, снова в караван наймусь…
– Прокляну, – коротко и веско произнесла Фергия, и Ургуш замолк. Она же обратилась к Ларсию: – Шодан, доволен ли ты моей работой?
– Да, – коротко ответил он. На лошадь ему удалось сесть не с первой попытки, Ургушу пришлось подсаживать советника.
– Хорошо, в таком случае, с тебя еще… – она назвала сумму, и Ларсий очнулся.
– Ты уже взяла задаток, а плату я пообещал той… тому… существу!
– Кыж не золотом берет, в отличие от меня, – заявила Фергия. – Полагаешь, вызвать его и убедить поговорить с каким-то человечишкой, как он нас называет, так легко? Нет уж, изволь расплатиться честь по чести!
– Он расплатится, шади, – сказал Энкиль. – Об этом не беспокойся.
– Не расплатится – я к нему Кыжа пришлю, чтоб ночевал в ногах и время от времени напоминал про должок, – пообещала она и улыбнулась шире некуда. – Извольте наконец отбыть, дорогие гости! Если что-то понадобится – вы знаете, где меня найти. Сколько мои услуги стоят – тоже знаете. И на Вейриша-шодана не коситесь, он на меня никакого влияния не имеет, верно я говорю, Аю?
– Не имеет, – подтвердила та, с удовольствием наблюдавшая за этим представлением.
Спасибо, не добавила, что в случае чего обращаться нужно к ней…
Эти трое уехали, и в оазисе сразу стало до странного тихо, только едва слышно чирикала какая-то птичка-полуночница.
– Надо же, – сказала Фергия, лихо осушив чашу орты, – я думала, только мама способна на ровном месте вляпаться в какую-нибудь замысловатую историю! Видимо, это наследственное… Что вы молчите, Вейриш?
– А что говорить? – пожал я плечами и протянул ей свою пустую чашу. – Все неимоверно запуталось. Кстати, как вы убедили Кыжа сказать, что Искер мертв?
– Я не убеждала, он сказал чистую правду, – ответила она и набулькала мне орты. – Человека по имени Искер одда Ларданиль инна Даргаль среди живых нет.
– Но мы же вот только недавно видели его… Ты что? – это адресовалось Аю, которая хлопнула меня по лбу.
– Эйш что, разучился думать? – сердито спросила она. – Пусть вспомнит, как обращалась к этому юноше жена! Эйш сам рассказывал, а теперь забыл?
Я вызвал в памяти нашу беседу и сам едва не треснул себя по голове.
– Она звала его Искэ! Но я думал, это просто сокращение…
– Нет, это его новое имя, полностью – Искэ сур Тана да Хтара, – сказала Фергия и пояснила: – Это я у его тещи узнала. Означает: муж Таны, дочери Хтары. Искер ведь вошел в род жены, а это не пустые слова. Он умер для прежней семьи, и Ири-Хтара сказала, что обряд прошел на удивление легко, особенно для чужака. Ну а я объяснила, почему: ведь отец отрекся от мальчика, а Ларсий не успел назвать его наследником и дать ему свое имя.
– Выходит, никто не солгал?
– Выходит, так, – улыбнулась Фергия и подлила мне еще орты. Аю это пойло вообще-то не жаловала, но сейчас тоже подставила чашу, показав жестом – налей на донышко. – И вы правы, Вейриш, все невероятно запуталось. Это пророчество… ладно, часть его мы сумели понять, но те слова о гибели Адмара мне очень не нравятся. Аю, ты ничего не скажешь?
– Аю не видит так далеко, – ответила та и пригубила орту. В ее темных глазах, показалось мне, плясали язычки синего пламени, хотя Фергия давно погасила свою иллюминацию, и лампы горели обычным огнем. – Пока Адмар цел. Все живы. Может, завтра будет иначе. Аю не знает.
