Игорь открыл ящик стола и протянул мне визитку.
– Компания «Платиновый рай», ею владеет мой знакомый, дает напрокат вип-автомобили от джипов экстра-класса до эксклюзивных моделей. Ему был нужен рекламный агент, не простой парень на окладе, а тусовщик, якобы богатый, меняющий тачки. Ему будут завидовать, говорить: «Вау! Какие у тебя машины. Мне такую не купить!»
А парень шепнет кому следует: «Зачем тратить миллионы, когда можно обойтись тысячами? Вот телефончик, звякни и бери любые колеса напрокат, удивляй девочек. Тачки на съемные совсем не похожи, все будут тебе завидовать».
Я порекомендовал Севку и не ошибся, Ковалев ко двору пришелся. Он лентяй, работать не хочет и не умеет. Знаете, что мажор старше меня? Но вот раскатывать каждую неделю на шикарной тачке ему понравилось. Тем более бензин оплачен. Но при условии: машина дается исключительно на вечер, к шести утра ее вернуть надо. Севка перед тусой заезжал на фирму, оставлял там свою раздолбайку, брал «Мазератти», «Бентли», «Порше», и в клуб.
– С автомобилями разобрались, – вздохнула я. – Но откуда деньги? Вход в «Туннель» платный.
– Севке, как постоянному клиенту, скидочную карточку вручили, – сказал Игорь.
– Все равно, – продолжала я, – Ковалев слывет щедрым человеком, угощает девочек, делает им подарки. Спокойно отдал соседу по подъезду дорогую кожаную куртку, недавно подарил матери туфли за семьдесят пять тысяч рублей. Хотя…
Я примолкла. Назвать презентом сие подношение трудно. Всеволод взял необходимую сумму из семейной кассы. Получается, Жека сама оплатила несуразно дорогую обувь.
– Чек видели? – деловито спросил Гарик. – Не верю я его словам. У меня есть сестра, пятнадцатилетняя оторва. Меня родители строго воспитывали, лупили ремнем за любое прегрешение. А Юльку избаловали. Я отлично знаю индустрию развлечений, поэтому заявил сестре: «Никаких походов с подружками по бывшим складам и фабрикам, которые превратились в танцполы с барами. В двадцать три ноль-ноль ты дома».
Матери велел денег ей не давать. А потом мне стукнули, что Юлия в «Карантине» веселится! Мало того, что мерзавка всех обманывала, после полуночи из окна вылезала (мамина квартира на первом этаже, и менять ее она ни под каким видом не желает), так еще поганка поперлась к моим злейшим конкурентам! Хорошо хоть журналисты не узнали, а то бы понаписали про родную сестру Завьялова, которая скачет у Митьки Никитина. Он обо мне исключительно матом говорит.
Игорь укоризненно покачал головой.
– Ну не дура ли! Я ее сначала отругал по полной программе, а потом вдруг испугался: откуда у Юльки деньги? Мать ей только на необходимые расходы дает – проездной, школьный обед, оплата подготовительных курсов. Тогда я сходил к классной руководительнице, заглянул в колледж, куда сестра поступать готовится, и выяснилось: в гимназии Юля давно не ест, приволокла местному врачу липовую справку с диагнозом «аллергический гастрит», распечатала ее на принтере и больше не заглядывает в столовую. А маме наврала, будто теперь надо больше за еду платить, трехразовое питание ввели. Мать у нас человек наивный, она поверила, стала доченьке по утрам пару купюр в кошелек вкладывать. Ешь, дорогая! Белки, жиры, углеводы растущему организму необходимы. Потом хорошая девочка придумала про повышение платы за курсы. И вообще ей все время требовались рублики. То она абонемент в консерваторию оплатила, то захотела изостудию при музее посещать, то в литературный кружок записалась. Мама радовалась: вот какая неординарная у нее доченька, у других старшеклассниц в голове мальчики да гулянки, а Юленька ищет свой путь в жизни. И расходы мать не смущали, бесплатных кружков теперь нет. Были у Юлии еще источники дохода: продукты, химчистка, хозяйственный магазин.
Я с удивлением воззрилась на Гарика, а тот подтвердил:
– Вы не ослышались! Мама в последний год на сестру нахвалиться не могла. Стоило мне к ней приехать, разговор начинался с эпитетов в превосходной степени. Юля стала заботливейшей помощницей! Раньше девчонку не допроситься было за хлебом в соседний магазин сгонять, а теперь! На рынок спешит, в супермаркет рысью, вещи в химчистку по три раза в неделю таскает! Вот только цены растут, как на дрожжах, куда правительство смотрит!
– Понятно, – протянула я.
– Тут и понимать-то нечего, – зло продолжил Игорь, – сестра купит еды на тысячу рублей, а маме врет, что две истратила. Вот откуда у нее финансы. Может, и Сева такое проделывал? Где он те туфли купил? Проверьте в магазине, сколько они стоили! Да, Севка отлично одевается, но я вам рассказал, откуда шикарные автомобили брались. Думаю, со шмотками он тоже по-хитрому устроился, многие фирмы готовы платить за рекламу своего товара.
Я молча слушала Гарика, а память тем временем подсовывала воспоминания о вроде бы ничего не значащих деталях. Вот мы с Женькой сидим на кухне и болтаем о пустяках.
– Мама, – кричит из прихожей Сева, – я кошелек вчера в офисе забыл, замотался. Дай мне тысячу, бензин кончился.
– Севочка, ты же знаешь, где деньги лежат, – отвечает Жека.
– Там все по пять штук, – говорит тот.
– Деточка, значит, возьми ту купюру, что есть, – велит Ковалева.
– Спасибо, мамуля, вечером верну, – обещает сыночек.
– Господи, Севочка, перестань, – смеется Жека, – а то Лампа подумает, что я тебе в долг даю.
Или другой случай. На сей раз пикник на даче, и у нас заканчивается минеральная вода.
– Мамуля, я сейчас съезжу! – подскакивает Сева и уходит.
Через пару минут он возвращается и смущенно говорит:
– Пап, можно на твоей тачке в магазин сгоняю?
Миша не жадный человек, но он терпеть не может, когда кто-нибудь, даже Сева или Жека, садятся за руль его скромной иномарки. Он делает вид, что не слышит просьбы сына, Евгения же спрашивает:
– Что случилось с твоей машиной?
– Бак пустой, – нехотя произносит Сева, – вчера я так устал на работе, что поленился на заправку заехать.
– Сейчас залейся, – предлагает Миша, – колонка недалеко.
Сева мнется, потом все же признается:
– В кошельке одни стодолларовые купюры, в Москве мне с такой сразу сдачу дадут, а в деревне побоятся валюту брать!
– Ох уж эти дети, – смеется Жека, – вечно у них проблемы! Без родителей никуда! Возьми в моей сумочке сколько надо на бензин и минералку.
– Ма, у меня есть деньги, – машет руками Всеволод.
– В долларах! – напоминает Жека. – В местном сельпо их не берут!
– Разменяю вечером баксы и тебе верну, – обещает Сева.
– Непременно, – хохочет она, – еще не забудь родителям за постой рублики оставить, и воздухом ты на даче дышал. Мы с папой жадины, сейчас запишем, сколько ты сосисок съел.
Я шла после разговора с Завьяловым к своей машине и вспоминала все новые и новые подробности. Вот Сева везет нас с Жекой в торговый центр. Она хотела купить люстру, я была приглашена в качестве консультанта. А вот сына Ковалева не просила об услуге, тот сам предложил:
