– Адмирал Титц? – Клэй не мог поверить своим глазам. Этого человека он ожидал увидеть здесь в последнюю очередь.
– Так точно, господин генерал, – невозмутимо ответил человек, при прямом участии которого Клэй оказался за решеткой, – Я бы хотел принести извинения за то, что вынужден был арестовать вас и доставить в эту тюрьму. Прошу меня понять, я выполнял приказ.
Неуловимым движением переместившись ближе к адмиралу, Клэй нанес ему отработанный годами тренировок молниеносный удар в челюсть. Одетый в боевую броню Титц был тяжелее генерала в несколько раз, но удар заставил его пошатнуться и сделать шаг назад, зацепившись пяткой за край покореженной двери. Грохот падения почти трехсоткилограммового скафандра на гулко зазвеневший металл отозвался в ушах Клэя дивной музыкой.
Генерал сделал шаг вперед и протянул руку возившемуся в пыли Титцу.
– Будем считать, что извинения приняты, адмирал, – невозмутимо произнес бывший заключенный, – а теперь объясните мне, наконец, что за беспредел вы тут учинили?
– Мы пришли за вами, генерал – услышал Клэй знакомый голос, появившегося в дверном проеме второго человека в боевом скафандре. Он тоже отстегнул и снял шлем и с довольной улыбкой оглядел пыльного генерала и поднимающегося с пола Титца. – Я вижу, вы уже урегулировали большую часть разногласий, так что теперь я готов ответить на ваши вопросы, но, боюсь, рассказывать придется долго. Скажу главное. С вас, генерал, сняты все обвинения, а люди, по вине которых вы оказались здесь, частью уже мертвы, а частью арестованы и ждут суда. Ну, кроме тех, кто на деле доказал свое раскаяние в содеянном и всемерно способствовал исправлению ситуации, – он бросил короткий взгляд в сторону Титца. – У вас тут все очень плохо, генерал, как в военном, так и в политическом смысле, но теперь у нас вновь появился шанс, и мне будет нужен человек, способный возглавить вооруженные силы Империи в нашей совместной борьбе с врагом.
– Адмирал флота Лавров, вы теперь назначаете имперских генералов на высшие должности? – усмехнулся Клэй. – Хотя, зная вас, я уже ничему не удивляюсь.
– Нет, генерал. Я все-таки служу в вооруженных силах Земной Федерации и не могу отдавать прямые приказы имперцам, но после ряда произошедших в последние дни событий уверен, что к моим словам и рекомендациям члены вновь созванного Регентского Совета очень внимательно прислушаются.
* * *
– Игорь, завтра заседание Совета Трех Рас, – слегка качнув головой, напомнила мне Лит-та, – Думаю, для тебе не секрет, что главным вопросом на нем будет участие ящеров и кваргов в войне с жаберами на стороне Империи.
– Я в курсе, адмирал.
– Тогда, я думаю, ты понимаешь, насколько это сложный для нас вопрос. Старшая провела предварительные консультации с главой кваргов Клитчем. Они пойдут с вами до конца. Я думаю, ты в этом и не сомневался. После десятилетий рабства эта раса вряд ли сможет жить спокойно, зная, что где-то существует высокоразвитая цивилизация жаберов, способная когда-нибудь, пусть и в неопределенном будущем, снова угрожать их свободе. У нас ситуация сложнее. Ящеры никогда не вступали в войну с теми, кто не нападал на нас первым. Война, вообще, чужда нашей цивилизации. Была чужда. Но и теперь среди лидеров высшей касты нет единства. Многие считают, что это не наша война – поражение в ней приведет к огромным потерям и непредсказуемым последствиям, а победа пойдет на пользу, прежде всего, людям.
– И что вы решили? – спросил я глядя на медленно прогуливающуюся рядом со мной ящерицу. Я пригласил Лит-ту в свой дом на Барнарде-3, который мы с Ингой любили иногда посещать для совместного отдыха, к сожалению, всегда очень короткого.
– Пока ничего, Игорь. Поэтому я и здесь.
– Я, конечно, польщен, – улыбнулся я уголком губ, – но ведь я не президент Тобольский и даже не министр обороны Нельсон…
– Ты адмирал Лавров, и этого достаточно. – Лит-та показала мне кончик языка, – Единственное, с чем безоговорочно согласны главы кланов, это то, что наша раса в большом долгу перед тобой. Лично перед тобой, Игорь. И не только за то, что твой флот спас Старшую и нашу столичную систему, но, прежде всего, за то, что именно твоими усилиями ящеры смогли стать равными среди равных в союзе наших рас.
– И каких же слов хотят от меня Старшая и главы кланов?
– Я не знаю, что решит Синк-ла, если с предложением о нашем участии в войне с жаберами к ней официально обратится президент Тобольский. Как я уже сказала, это будет очень трудное для нас решение. Но я уверена, все будет совершенно иначе, если такое обращение поступит от тебя. Не в качестве официального послания – ты прекрасно понимаешь, что все, что я говорю тебе, не вписывается в дипломатический официоз – а просто как твои слова о том, что ты нуждаешься в нашей помощи. Ты сам. Не Земная Федерация, не Империя, а лично Игорь Лавров. Мы хорошо осознаем, чем тебе обязаны, и умеем возвращать долги.
Хитрые ящеры. Я был уверен, что они совершенно искренне мне благодарны, но политика – она всегда политика, и быть должным представителю другой расы, занимающему один из высших постов, как у себя в государстве, так и в структурах союза, для Старшей было несколько некомфортно. И теперь Синк-ла, похоже, хотела использовать сложившуюся ситуацию, развернув свое положительное решение об участии в войне на стороне людей, как ответную услугу мне. Никуда бы ящеры, на самом деле, не делись и без моей персоны. Их отказ от участия в боевых действиях мог сильно осложнить ситуацию для людей и кваргов и поставить множество вопросов о роли ящеров в Союзе Трех Ррас. Так что согласие их, можно считать, было у Тобольского в кармане. Но как в такой ситуации реагировать мне?
– Лит-та, – я остановился и развернулся к ящерице, – ты ведь опытный политик и давно меня знаешь. Неужели ты думаешь, что я не понимаю, зачем ты все это мне говоришь? Не думаю, что это твоя инициатива. И я, и ты, и Синк-ла отлично знаем, что ящеры примут участие в войне с жаберами независимо от результатов нашей беседы. Нас с тобой многое связывает, поэтому я готов говорить прямо. Передай Синк-ле, что она может не беспокоиться на мой счет. Я не считаю, что ящеры в долгу передо мной и никогда не стану ничего требовать взамен. Я уже говорил тебе однажды, что все, что я сделал для вас, я одновременно сделал и для себя, и для всех людей. Я не хочу новой войны, Лит-та, и равенство рас в нашем союзе – залог прочного мира после нашей общей победы. Именно поэтому я стремился к тому, чтобы вы заняли достойное место в союзе с людьми и кваргами. Я хочу, чтобы война с жаберами стала последней, по крайней мере, в моей жизни и жизни моих будущих детей, и я уверен, что Старшая со мной в этом стремлении солидарна. Я не буду ни о чем просить вас, Лит-та. Вы мне ничего не должны, и у меня нет оснований хотеть от вас для себя чего-то такого, на что вы сами никогда бы не согласились.
Лит-та некоторое время молчала, спокойно глядя на меня, а потом жестом предложила мне продолжить прогулку.
– Ты изменился, адмирал, – негромко произнесла она, задумчиво глядя на раскинувшееся перед нами ущелье, поросшее густым лесом, – Твоя шкура стала толще, а когти острее. Но главное в тебе осталось прежним, и это меня радует. Ты в чем-то очень похож на нас. Ты профессиональный военный, но искренне не хочешь войны, хотя ничего другого в жизни не видел. Я услышала тебя, Игорь. Думаю, Старшую удовлетворит твой ответ. Но есть еще один момент, очень личный, который я хотела обсудить с тобой. Ты не против?
