Связь, которая позволила Конрону получить информацию о мятеже в столице почти в тот же день и о которой Гирон не сообщил даже королеве, была банальными голубями. Решив в свое время завести голубиную почту, князь приказал разыскать в герцогстве всех голубятников и взять их на службу. Собственно, голубей, да и других птиц, в этом мире разводили с целью пропитания. С голубями удобно то, что еду они себе добывали сами, нужно их только выпустить, а потом они обязательно вернутся. Дешево, и мясо под рукой. Почему никто не догадался использовать голубей для передачи информации, для Володи так и осталось загадкой. Впрочем, особо гадать он не стал, повелел организовать голубятни во всех значимых городах и замках герцогства, а также на пограничных пунктах. Впрочем, пока все это только строилось, да и опытных голубятников не хватало, потому временно использовали те голубятни, что уже имелись, взяв их под контроль. Пусть не всегда они располагались удобно, но от них все равно ближе до столицы герцогства или того же замка, чем от Родердона. Гирон перед поездкой и получил несколько клеток с голубями из одной такой деревеньки неподалеку от замка. Первого голубя выпустили просто для проверки, а прискакавший гонец подтвердил, что послание получено быстро, проблем не возникло. А во время мятежа, на всякий случай, выпустили с небольшими перерывами трех голубей, а потом еще и гонца отправили… на всякий случай. Тем не менее Гирон верил, что голуби уже доставили весть в замок герцога Торендского, и Конрон уже выводит армию в поход. И был совершенно прав.
Первым послание прочитал Джером и немедленно отправился разыскивать Конрона. Хотя чего его искать? В последнее время рыцарь повадился в спортивный зал наблюдать за тренировками Аливии, Риолы и Корта, которых обучали нанятые Вольдемаром телохранители. Первое время он, правда, недовольно ворчал, мол, не рыцарскому поведению обучают: ножи кидать, драться ими, ногами бить. Потом Аливия ехидно поинтересовалась, считает ли уважаемый граф ее и Риолу рыцарями?
– Дам должны защищать их рыцари, – буркнул Конрон, но ворчать перестал, просто взялся за обучение Корта тому, что он считал рыцарским искусством. Но поскольку тот наотрез отказался заниматься вместо тренировок с Аливией и Риолой, то Конрону приходилось ждать, когда они закончат. Джером ворчал и по этому поводу, мол, дел других нет, но не возражал, Конрон дело свое знал, да и помощников он подобрал толковых, так что собранная армия в особом присмотре не нуждалась.
– Где были те рыцари, когда нас с Кортом похищали, – буркнула в ответ Конрону Аливия и отправилась разминаться так, как показывал Володя, а после начинала кидать нож в мишень.
Джером ворвался в зал, сразу привлекая общее внимание, слишком уж возбужденным выглядел.
– Конрон… – Джером осекся, словно только сейчас заметил, что в помещении тот не один. Вместо этого просто протянул записку.
Новоиспеченный граф недовольно взял бумажку и мельком глянул в нее.
– Как я понимаю, началось?
– Да. Нужно выступать!
Рыцарь выглянул в окно, оглядел небо и кивнул.
– После обеда выезжаем. Иду готовить войска, – развернулся и широкой походкой отправился к выходу.
Размеренная жизнь в замке рухнула моментально. Только-только все вокруг занимались своими делами, и вот уже слуги бежали собирать вещи господ, забегали гонцы с поручениями, коридоры наполнились офицерами, пришедшими за приказами. Корт носился везде и везде мешался: все ему было интересно. А вот Аливия, обычно первая в любой заварушке, на этот раз необычно тихо стояла в сторонке, откуда и наблюдала за суетой. Риола пыталась отправить ее в комнату, но девочка уперлась, так и простояла до обеда, пока ее не увела графиня Трастимская.
– Чего ты тут замерла, как привидение? – поинтересовалась Аника, пришедшая вместе с графиней.
– Смотрю… – буркнула девочка. – Они ведь на войну собираются… и Володя там… А я думаю… Лучше бы я там с Володей была, чем сидеть здесь и мучиться.
Графиня обернулась к девочке, покачала головой, но говорить ничего не стала. А вот после обеда пригласила ее прогуляться по стене. Там привела ее на надвратную башню, откуда было видно, как собирается в поход армия и колонна за колонной уходит по дороге на столицу. Рогнеда приобняла девочку, прижала ее к себе.
– Смотри, госпожа маркиза. Дело мужчин воевать, а наше с тобой дело ждать их возвращения и надеяться, что близкие тебе люди вернутся живыми и здоровыми.
Аливия промолчала, но смотрела внимательно до тех пор, пока последний солдат не скрылся из вида, хотя и замерзла.
Подошла Аника и тоже некоторое время смотрела вслед уходящему войску.
– Знаешь… когда папа уходил в последний поход, я стояла на этом самом месте… Ты не думай, я на тебя не сержусь за… М‐да… глупость говорю… Не знаю даже, что хотела сказать.
– Наверное, что ты не умеешь говорить! – вдруг улыбнулась Аливия, хотя в ее глазах все еще виднелась тревога.
– Сама ты не умеешь! – обиделась было Аника, но тут же усмехнулась. Тревожная атмосфера вокруг исчезла. Рогнеда облегченно вздохнула, еще ссоры Аливии и Аники по поводу отца и брата не хватало.
– Все-все, девочки, – поспешно вмешалась она. – Давайте в дом, а то уже стало холодать. И горячего чая всем обязательно!
Только сейчас Аливия сообразила, насколько замерзла, поежилась и рванула в сторону дома. Аника, ругаясь на неугомонную, помчалась следом.
Глава 20
Больше всех в эти дни переживал герцог Эндорский. Известие о бунте в столице он получил лишь ненамного позже короля и сейчас размышлял, что делать. Не принимая участия в заговоре, он не догадывался об истинной причине восстания и сейчас решал сложную задачу: идти на помощь королевской армии или в столицу подавлять бунт. При всем своем самомнении он прекрасно понимал, что вел себя не лучшим образом, и догадывался, что скажет ему король или, хуже того, герцог Алазорский, которого считал выскочкой, втершимся в доверие к прежнему королю. И тот, исключительно в силу нелепой ошибки, возвысил не его, преданного и умного, а нищеброда, чей род и герцогами оставался ошибочно. Справедливость непременно восторжествовала бы, и герцогство Алазорское вскоре поделили бы другие, если бы король не приметил старого… впрочем, тогда еще молодого интригана, и не приблизил к себе. А сейчас выскочка – личный советник юного короля, второй человек в государстве, пусть даже председатель Совета и кто-то другой, кто согласно традиции и должен занимать пост советника. Раньше так и было бы, но сейчас… традиции нарушаются и страна идет к гибели, к которой Алазорский и подталкивает пока еще неопытного короля. Наверняка чтобы в мутной воде захапать что-нибудь для своего герцогства, вот и вцепился во власть, не подпуская к королю гораздо более достойных людей вроде герцога Рованьорского или… его. Король в последнее время вообще перестал слушать мудрые рекомендации Совета. Все норовит либо сам сделать, либо советуется с тем же Алазорским или графом Танзани… или, спаси нас Возвышенные Боги, с еще более наглым выскочкой, новым герцогом Торенды, который нелепо величает себя князем.
