– Это больно, – буркнула она.
– Поверь, сама болезнь намного болезненнее. Давай ты первая. Садись на стул. – Князь отложил ампулу с прививкой от оспы и взял другую. Открыл тетрадь, сделал пометку. – Так, от оспы привил, теперь укрепляющее. Кнопка, не переживай, это последнее, если, конечно, не заболеешь чем-нибудь еще.
Девочка зябко повела плечами и осторожно села на табурет. Князь подошел к раковине и тщательно вымыл руки, затем протер их небольшим количеством спирта. Подошел к столу, достал пинцет, концы которого были погружены в кипящую воду.
– Арвид, сразу из кипящей воды инструменты доставать не надо. Некоторые бактерии способны несколько минут прожить и в кипящей воде. – Тот кивнул и что-то записал в тетрадь, лежащую перед ним. – Теперь смотри. Руками в кипящую воду лезть не стоит, и не только потому, что горячо. Вообще, лучше ограничить контакт рук и инструментов до минимума и брать только там, где нужно. Все остальное постараться сделать пинцетами.
Он взял по простерилизованному пинцету в каждую руку, одним достал из воды сам шприц, вторым поршень, вставил поршень в шприц, достал пинцетом иголку, подсоединил и только после этого взял шприц в руку.
– Видишь, я ни разу не коснулся рукой иголки. Если ты случайно это сделаешь, снова брось иголку в кипяток и доставай другую. А вот как наполняется шприц. Теперь иголку вверх и чуть надави на поршень, чтобы в игле не осталось воздуха. Вот так. Ну и обязательно ватка в спирте. Кнопка, ну-ка давай плечо.
Девочка нехотя протянула руку и крепко зажмурилась.
– И кто-то хочет учиться владеть мечом, а от простого укола чуть в обморок не падает.
– Ничего подобного! Я не боюсь! – Глаз, однако, не открыла.
Князь хмыкнул. Быстро протер ваткой плечо и кольнул. Аливия ойкнула.
– Ну-ну, потерпи немного. Все. Вот, подержи ватку. Итак, кто следующий? Господин Корт, не желаете?
Тот неуверенно посмотрел на мать, на девочку. Она уже повеселела и пострадавшей не выглядела.
– Ваша светлость, – несмело выступила Улияна. – Если позволите.
Князь улыбнулся.
– Прошу вас, госпожа. И не бойтесь за них, поверьте, я не питаюсь детьми. И я не сделаю вашему сыну ничего, что не делал Аливии.
Дальше пошло уже проще. После Улияны князь сделал прививку Корту, Анике, хотя та что-то ворчала себе под нос про сумасшедшего князя, но не колебалась и решительно села на табурет. И пока ей делали прививку, внимательно наблюдала за всеми действиями.
– Это правда поможет от оспы? – поинтересовалась она, разглядывая место укола.
– Ты ватку верни, пока заразу какую не занесла. Правда поможет. Возможно, ты и заболеешь оспой, но перенесешь ее, как самую обычную простуду. Никаких следов не останется.
Аника серьезно кивнула, глянула на князя, на Беатрис и отошла к Аливии, наклонилась к ней и что-то тихонько спросила. Девочка удивленно посмотрела на нее, кивнула.
– Володь, а мы тут нужны? Можно идти?
Князь рассеянно кивнул.
– Конечно. Те, кого я уже привил, могут быть свободны.
В комнате из пришедших остались только герцог, граф и Риола, единственная, пока еще не привитая.
– Арвид, – обратился князь к врачу, – когда будет выращен штамм прививки, я хочу, чтобы ты сделал ее всем обитателям замка. Учти только, что этот вид прививки менее совершенен, чем тот, которым я пользуюсь сейчас. Сделать такой же мы не сможем при всем желании.
– Чем это грозит? – тут же поинтересовался врач.
– Возможной смертью от прививок из-за различных осложнений.
– Большая вероятность такого исхода?
Князь задумался.
– Те, кто меня консультировал, говорили, что вероятность такого исхода примерно один человек на тысячу или две привитых.
Арвид презрительно фыркнул.
– Ваша светлость, смертность от оспы – шестьдесят-семьдесят человек из ста. Если тот один человек из тысячи умрет от прививки, значит, он и настоящую болезнь не переживет.
– Просто учитывай это. И не надо делать эти прививки после каких-нибудь болезней, когда человек еще слаб.
Арвид снова застрочил в своей тетради.
– Хорошо, ваша светлость. А пенициллин?
– Еще не пора. Арвид, у меня даже перегонного куба нормального нет. Нет нужной посуды.
– Понятно. – Арвид вздохнул и высказался в адрес глупцов, устраивающих войны.
Князь повернулся к Риоле. Внимательно оглядел ее. Она ответила таким же изучающим взглядом. Никто первым отворачиваться не хотел, но отвернулся все же князь. Не потому, что не выдержал взгляда, просто понял: не уступи он – будут большие проблемы. Раз уж все так получается, не стоит делать из девушки врага.
– Ну а вы, госпожа?
– Могу я отказаться?
– Нет, – одновременно ответили князь и Арвид.
Объяснять отказ взялся Арвид, видимо, сообразив, что к князю девушка настроена не очень дружелюбно:
– Это необходимо, госпожа. Поверьте, уколы совершенно безопасны.
Девушка кивнула, делая вид, что согласилась только из-за объяснений врача. Решительно подошла к табуретке, села и приподняла рукав, обнажив плечо.
– Только я хочу, чтобы укол делал врач.
– Госпожа, – попробовал было воспротивиться Арвид. – Вы не понимаете, я еще не очень опытен…
– Все в порядке, Арвид. Заодно потренируешься. Я присмотрю.
Князь чуть отступил, освобождая место. Арвид вздохнул и отправился к раковине. Вернулся и, не очень ловко орудуя пинцетами, собрал шприц. Ловко или нет, но он не допустил ни одной ошибки. Примерился.
– Арвид, один граф захотел отрубить своей собаке хвост. Ну, знаешь, есть такие породы, которым это надо делать обязательно. Вот только проблемы в том, что ему было ее очень жалко. Так жалко, что он никак не решался приступить к делу. В конце концов из жалости он решил рубить ей хвост маленькими кусочками, чтобы меньше ее мучить.
Врач замер.
– И что я должен делать? – недовольно буркнул он.
– Не надо жалеть пациентку, Арвид, и не пытайся вводить иглу медленно. Этим ты только усугубишь боль. Втыкай резко, словно удар копья. Лучше все сделать сразу, чем рубить хвост кусочками. Вот так, замечательно, только вонзать так глубоко не стоило.
Риола морщилась, но терпела.
– Странные вы все, – наконец высказалась она, придерживая ватку. – Врач, который заявляет, что у него меньше опыта этих уколов, чем у герцога…
– И еще – иртинский палач, который вдруг проявляет жалость к людям, – закончил князь. Риола обиженно засопела, у нее отняли слова, которые пыталась сказать она. – Не переживайте, говорят, самые страшные и безжалостные убийцы очень сентиментальны. Любят кошечек, собачек, детей.
