– Ну не до такой же степени, – не очень уверенно возмутилась Риола.
– Ты не поверишь, – снова развеселился князь. – Поэтому и эмоции персонажей артисты показывают так, тут даже самый тупой догадается, что вот этот персонаж злится, а этот радуется.
К ним присоединились Аливия и Аника, последняя на ходу читала какой-то свиток, даже что-то править в нем пыталась «вечной» ручкой, подаренной князем. Аливия, увидев игру актеров, замерла, наблюдая.
– Вот, очередной фрагмент, – Аника протянула свиток Риоле.
Девушка бегло просмотрела его и кивнула, отрывок этот она уже читала и сейчас смотрела внесенные правки. Изменились в основном песни. С песнями отдельная беда. По идее петь их должны свои персонажи, но когда это попытались сделать… Князь хохотал так, что артисты едва не сбежали. Риола морщилась, Аника зажала уши руками и зажмурилась. Даже Корт, самый немузыкальный из всех, решил, что лучше потренируется, чем слушать «мычание недоеных коров». Так что к исполнению привлекли барда. Сторна посадили за ширмой, и в нужный момент, не показываясь зрителям (это для него вообще стало шоком, как это зрители и не видят барда), исполнял ту или иную песню. Из-за этого ему и не нравилось участвовать в спектакле, но против князя Сторн идти не рискнул, тем более и заказов у него много от этого самого князя, и за игру в театре ему платят. Так что смирился как с неизбежным злом, а характер не давал ему халтурить даже на нелюбимых выступлениях.
– А когда они закончат? – Аливия, как всегда, нетерпелива. – Хочу поскорее посмотреть спектакль. Риола, они быстро справятся?
Говорить прямо Риола не стала, но ее вид был весьма красноречив, Аника захихикала.
– Так плохо?
– Нет, – опередил девушку князь. – Для уровня крестьян они играют хорошо, но Риола требует от них уровня имперского театра, а это сразу не получится.
– Ну сам тогда и тренируй их, если считаешь, что они хороши, – рассердилась Риола.
– Я так не считаю, – примирительно отозвался князь. – А если я начну их тренировать, то вскоре они станут ходить строем и совершать разные маневры. Я ж только армией командовать умею.
Аливия рассмеялась, видимо, представила картинку шагающих строем артистов. Риола тоже чуть улыбнулась.
– Может, так и надо с ними, – буркнула она.
– А может, выписать кого-нибудь из империи? – ехидно поинтересовался князь. – Чтобы помог поднять театр.
Риола даже растерялась, вероятно, такая мысль ей даже в голову не приходила.
– А… а можно?
– Почему нет? Подбери исполнителя и отправь в империю с полномочиями. Пусть ищет нужного человека и нанимает его. Надо только подумать о том, сколько мы готовы ему заплатить.
– Ой, было бы здорово!
В дверях театра показался Абрахим Винкор, со света в полутемном помещении, где освещалась только сцена, он не сразу заметил князя, но вот разглядел и уверенно зашагал к нему. Князь заметил секретаря и сжался.
– Ну вот, нашел, – буркнул он. – А я так надеялся еще немного отдохнуть от всех этих дел. – Князь встал. – Ладно, девушки, продолжайте уже без меня, а ты, Риола, подумай, идея ведь хорошая.
– Милорд.
– Иду, Абрахим.
С того момента, как в замке появилась Генриетта, прошло уже почти три недели. Тогда, принимая решение насчет девочки, князь не совсем верно просчитал последствия этого поступка, о чем ему на следующий день и сказал герцог Алазорский.
– Хоть со мной посоветовался бы, – вздохнул он в конце своей речи, в которой объяснил всю поспешность решения князя – герцога Торендского.
Тот выслушал молча, покаянно склонив голову.
– Может, все будет не так уж и плохо, – отозвался князь, когда Алазорский закончил. – Но даже если и так… Ну не могу я ее выгнать, Ленор! Ну, вот что хочешь со мной делай, не могу, и все! Ее же убьют!
Герцог успокоился и переглянулся с невозмутимым графом Танзани, промолчавшим все это время.
– Знаю. Может, ты и прав, что после всего пережитого тобой у тебя все еще остается доброта к тем, кто нуждается в защите. Но ты заработал себе проблемы на пустом месте.
– В каждом человеке должно оставаться что-то, не меняющееся ни при каких обстоятельствах, иначе это не человек, а мусор! – вдруг заговорил граф. – Герцог Торенды во многом… беспринципный человек, ради конечной цели готовый на многое. – Герцог Алазорский и сам князь с одинаковым недоумением уставились на графа. Князя особенно покоробили слова о его беспринципности, тем более что во многом граф прав. – Но я рад, что он никогда не поступается своими принципами, несмотря ни на какие возникающие проблемы. Именно поэтому я и поддерживаю его, хотя не все его поступки отвечают рыцарской чести.
Алазорский больше не спорил, а князь еще долго размышлял над словами графа.
Предсказанные проблемы начались быстрее, чем он предполагал, даже раньше, чем в замок князя заявился Тирон. Оказалось, что дворяне, которые сейчас постоянно присутствовали в армии или метили в будущие депутаты парламента, быстро прознали о назначении Генриетты и Аники, которую Володя назначил фрейлиной заодно с беглянкой, и через три дня заявилась целая делегация. Как же так, они храбро сражались за короля, сохраняли верность империи, а их дочери, что, разве не заслуживают, и т. д., и т. п. Хорошо еще, что князь, предупрежденный Алазорским, оказался готов к такому разговору, а то точно растерялся бы.
В общем, в результате проведенных переговоров все дворяне не ниже баронов, у кого есть дочери примерно возраста Аливии и кто согласен с этим, направят их в замок фрейлинами к маркизе. А поскольку уже было известно, что принцесса Ортиния, войдя в положение князя, лично подобрала обер-фрейлину для девочки и та уже выехала из столицы, то вряд ли кто из дворян откажется от чести быть представленным при дворе герцога, то есть его дворе. Это и честь, и возможность в будущем выгодно организовать партию для дочери. Потому, кстати, и ограничение – не ниже барона. Ну, или за особые заслуги некоторых тиров, отличившихся в сражениях. А Генриетта с Аникой? Так не выгонять же их?
Когда переговоры закончились, князь внешне оставался спокойным… внешне… Зато оставшись один, высказал в небеса все, что об этом думает.
– Детский сад!!! У меня теперь тут будет детский сад!!! За что?!
Убедившись, что немного успокоился, он отправился за советом к герцогу Алазорскому. Однако, видимо, не совсем удалось скрыть чувства, и герцог встретил его смехом.
– Выглядишь ты как человек, который уже решил влезть в петлю.
– Восемнадцать девчонок от семи до двенадцати лет, Ленор!!! Я сбегу в поход!
– Ладно тебе, успокойся, будто тебе с ними нянчиться придется. Это уже не твоя проблема, а обер-фрейлины, тебе только надо подготовить помещения для них. Кстати, западное крыло для фрейлин и отводилось, его только в порядок привести надо. И не стони, сам виноват, нечего было спешить. Не стал бы брать Генриетту фрейлиной, еще долго никто бы не вспомнил об этом.
