Денежный механизм
Нет надобности доказывать то, каких космических величин достигает объем денежных операций в современном многомиллионном западном обществе. И было бы удивительно, если бы в этом обществе денежного тоталитаризма не сложился механизм, осуществляющий и охраняющий этот тоталитаризм. Он сложился, достиг огромных размеров и стал одной из важнейших опор общества. Описание его можно найти в бесчисленных социологических, юридических и экономических сочинениях, в учебных пособиях, в справочниках, в описаниях стран.
Механизм денежного тоталитаризма образует гигантская финансовая система общества, которая теперь обусловлена прежде всего необъятным числом денежных операций, охватывающих все аспекты жизни людей и общества в целом, в том числе и все то, что связано с капитализмом. Этот механизм есть механизм особого подразделения делового аспекта общества – денежного дела. Но в силу особой роли этого подразделения общества он превратился в механизм общества в целом. Он включает в себя два рода учреждений и предприятий:
1) банки и другие финансовые предприятия, которые называются другими словами, но выполняют ту же роль или разделяют с банками отдельные функции денежного дела (сберегательные кассы, страховые компании, кредитные учреждения и т. д.), а также крупные фирмы и концерны, обладающие большими суммами денег и выполняющие функции, аналогичные отдельным функциям банков; 2) государственные финансовые учреждения.
Число денежных предприятий огромно. Имеет место сложнейшее разделение их функций (специализация), а также разделение ими территорий действия и сфер общества. Есть банки частные и общественные, отдельные и объединенные в группы, личные и акционерные, универсальные и отраслевые, кредитные, ипотечные, коммерческие, национальные, международные. Сами они имеют сложную структуру – иерархию подразделений, начинающуюся центральным отделением и доходящую до местных отделений, непосредственно имеющих дело с клиентами. В их деятельности заняты миллионы людей. Используется самая современная технология, без которой вообще уже невозможно функционирование денежного механизма.
Не буду утомлять читателя скучными цифрами на этот счет. Приведу лишь несколько примеров. Американская Банковская Ассоциация имела в 1988 году
[88] 250 тысяч банковских служащих. Она имела свою специальную школу, которая ежегодно охватывала более 150 тысяч человек, выпускала свои журналы («Capital» и «Banking»). Баден-Вюртембергское Акционерное Общество имело 132 отделения. Сицилийский банк имел 358 отделений в Италии, а также филиалы и представительства во многих городах Европы и Америки. Национальный Вестминстерский банк имел 82 тысячи служащих. Это лишь малая часть общей сети денежных предприятий Запада.
Денежный механизм организован так, что в нем неразрывно соединяются принципы дела и принципы коммунальности. В нем принципы коммунальной субординации и координации доведены до уровня точности часового механизма и беспощадности бездушной машины, так что коммунистические и другие диктаторские режимы выглядят в сравнении с ним как демократическая расслабленность и распущенность.
Реальная и символическая экономика
Сумма денег, циркулирующих в той или иной форме в современном мире, достигает астрономических размеров. Это, конечно, отражает огромные богатства человечества. Но вместе с тем денежная сфера превратилась в автономную, в значительной мере независимую от реальной экономики. Среди трех важнейших перемен в мировой экономике в последние десятилетия П. Дракер
[89] называет то, что двигателем ее стала не торговля товарами и услугами, а движение капиталов, то есть денежных масс. Произошел переход от «реальной» экономики к «символической».
В мировой экономике «реальная» и «символическая» экономики существуют в значительной мере независимо друг от друга. Движение капиталов независимо от торговли во много раз превосходит то, что необходимо для торговли. Например, на лондонском долларовом рынке проходило в 25 раз больше долларов, чем общий объем мировой торговли. Плюс к тому – валютные операции в 12 раз превосходили объем мировой торговли. Таким образом, «символическая» экономика в 1986 году почти в 40 раз превосходила «реальную».
Хочу заметить, что такого рода диспропорции являются обычными и для других социальных явлений, например – для соотношения сфер производства и услуг, управленческого аппарата и управляемых объектов, государственно-бюрократической системы и прочих сфер общества. В этой избыточности надо различать необходимую часть и такую, без которой можно было бы в принципе обойтись, но которая складывается по инерции и в силу способности завоевывать место в обществе, не считаясь с интересами целого.
Государство, право, деньги
Вопрос о государстве и праве я буду специально рассматривать дальше. Здесь же я коснусь их лишь как элементов денежного механизма западного общества.
Общеизвестна марксистская схема, до сих пор оказывающая влияние на умы мыслителей. Капитализм, согласно этой схеме, есть базис западного общества, а западное государство есть надстройка над ним. Капиталисты покупают государственную власть, и та служит им. Западное государство есть государство буржуазное, капиталистическое. Я отверг эту концепцию как научно несостоятельную еще в довоенные годы, не зная тогда ничего о западной критике марксизма, опираясь на очевидный факт разрастания и усиления советской государственности, которая мне представлялась как прямое продолжение и развитие дореволюционной русской государственности. Государство не есть надстройка над каким-то базисом. Оно имеет свои корни, независимые от капитализма. Оно может проводить политику в пользу капиталистов. Последние могут оказывать на него давление. Но это не означает, будто государство становится органом капитализма. Оно само использует капитализм в своих интересах и в интересах исполняемой им роли в обществе. Наполеон, германский кайзер, русский император и королева Великобритании были не в большей мере слугами капиталистов, чем капиталисты – их слугами.
Капитализм не смог бы занять прочное место в мире без покровительства и защиты со стороны государственной власти. Последней самой нужно было, чтобы частное предпринимательство расширялось и укреплялось. Она стремилась установить прочную финансовую систему, урегулировать налоги, ввести правовые нормы, определяющие правила частного предпринимательства. Эта деятельность власти в самой большой степени подготовила буржуазные революции. В результате революций произошли структурные изменения власти и смена лиц, но государство с его функциями осталось. Оно увеличилось в размерах и приспособилось к новым условиям своего собственного (а не в качестве слуги!) существования. Оно укрепилось в своей роли важнейшего элемента денежного механизма.
Функция охраны денежной системы испокон веков принадлежала государству. Государства западных стран не являются в этом отношении оригинальными. Новым здесь являются масштабы денежной системы и место государства в ней.
