– Это одежда…
Длинный плащ из плотной ткани, мужские брюки, рубашка, что-то напоминающее старинный камзол. Вика погладила ладонью шероховатую материю. Этой одежде много лет. Много веков… Запах пыли впитался в каждую ниточку, но даже он не смог перебить легкий цитрусовый аромат. Лимон? Она посмотрела на Павла:
– Пахнет тобой.
Он ничего не ответил. Молча, вытряхнул мешок. На пол с искрящимся звоном выпали еще два мешочка, размером с мужской кулак. Вика потянулась к первому. С трудом развязала запутавшиеся в узел шнурки и потрясенно ахнула. Мешочек до краев был наполнен монетами. Кажется, серебряными. На каждой был выбит женский профиль. Вика отодвинула от себя монеты. Внутри зрело ощущение страха. С ними было связано что-то нехорошее. Она взялась за следующий мешочек. В нем ничего не звенело, но в ладони ощущались угловатые грани чего-то маленького. Вика расшнуровала завязки и заглянула внутрь. С удивлением достала небольшой мутный кристаллик алого цвета. Он был похож на растрескавшийся леденец. Вика высыпала на ладонь еще несколько камушков. Здесь были красные, белые и сине-зеленые. Все небольшого размера, твердые и как будто отломанные от чего-то крупного. Вика перекатила на ладони несколько кристаллов. Они, не хотя, блеснули стесанными краями.
– Что это? – Она высыпала стекляшки обратно в мешочек.
Зачем кому-то могло понадобиться хранить их? Павел окинул содержимое равнодушным взглядом и пожал плечами.
– Камни.
Вика раздраженно потянулась за полотняным мешком.
– Вижу, что не конфеты. Зачем они нужны?
Павел наградил ее тяжелым взглядом:
– Неужели есть что-то, чего не знаешь ты и что известно мне? Чтобы ювелир, Виктория Сергеевна, сделал из них какое-нибудь украшение.
Вика нахмурилась.
– Постой, это что… драгоценные камни?
Павел опять пожал плечами.
– Похожи.
– Что значит «похожи»? Это они или нет?
– Откуда я знаю! Я – архитектор, а не ювелир.
Вика не могла понять, почему он так злится. Что она умудрилась сделать не так?
– Не кричи на меня!
Павел шумно выдохнул:
– Я не кричу.
– Тогда почему такой раздраженный? В чем дело?
– В том, Вика, что я откуда-то знаю обо всем этом. – Он махнул рукой в сторону тайника. – Понимаешь? Я помню… Помню, как доставал кирпичи.
Вика почувствовала, как на теле выступают капельки испарины.
– Конечно. – Она нервно улыбнулась. – Это было несколько минут назад.
Павел вскочил на ноги.
– Не делай из меня дурака! Я помню, как прятал туда вещи и деньги с камнями. Почему я это помню?!
Он запустил пальцы в волосы и взъерошил их, вышагивая из стороны в сторону. Как зверь, посаженный на цепь.
– Я думал, что сойду с ума без тебя. – Павел опустился на корточки перед Викой и обхватил ее лицо ладонями. – Но не хочу чокнуться, когда ты только стала моей.
Вика накрыла его руки своими, погладила со всей нежностью, какая в ней только была, и сжала запястья.
– Я не отдам тебя никому и никогда. Никакому безумию.
Павел поднялся на ноги и отвернулся.
– Это ненормально.
– Однажды мне приснился сон. А на утро я увидела у себя те же раны, которые мне снились. Они просто появились из ниоткуда. Мы с тобой два ненормальных психа.
Павел взглянул на нее через плечо. Вика грустно улыбнулась:
– Видишь, я тоже сумасшедшая.
Она указала на полотняный мешок:
– Посмотрим, что здесь?
Павел кивнул. Вика протянула ему руку. Павел тут же обхватил ее ладонь. Она потянула его вниз, наслаждаясь теплом, исходящим от него.
– Иди ко мне.
Павел опустился рядом. Вика не удержалась, приподнялась и потерлась носом о его шею.
– Люблю, как ты пахнешь.
Руки Павла обвились вокруг ее талии. Вика уже привыкла к этому ощущению – его могучей груди у себя за спиной. Она не знала, как сможет жить, если однажды кто-то решит отнять его у нее. Никогда она не позволит этому случиться. Никогда!
Павел нежно целовал ее волосы и виски. Его губы невесомо касались кожи. И через секунду эти же места колола щетина. Обжигающий контраст.
Вика вывернулась в его объятиях и притянула к себе сумку. Осторожно достала содержимое. В старую шуршащую бумагу по ощущениям была завернута книга. С благоговением и предвкушением чего-то необычного Вика развернула сверток. Дыхание застряло в горле и вырвалось из плена тихим стоном. Это действительно была книга. Очень старая. Настоящее произведение искусства. Такие она видела лишь в музее и интернете. И то, они и в половину не были так же прекрасны. Буквы, украшенные золотым оттиском. Застежка с замочком. Кажется, он был серебряным. Мягкая кожа обложки украшена драгоценными камнями. Вика почему-то не сомневалась, что именно драгоценными. Грубоватая огранка ловила скудный свет, и камни таинственно мерцали.
Это было что-то невообразимое. С трудом разбирая старые буквы, Вика прочитала:
– «Сказания о хворях, порчах и борьбе с ними».
Вика хотела и открыть ее, и боялась прикоснуться к такому старому фолианту. Хоть бы не повредить.
Павел пристроил подбородок у нее на плече:
– И что это?
– Я точно не уверена… Но кажется это что-то вроде медицинского справочника. Перечисление разных болезней и способы их лечить. Ну, знаешь, целебные отвары, заклинания… – Вика лукаво улыбнулась.
– Заклинания в медицинском справочнике?
Вике улыбнулась:
– Раньше верили, что лекарство без правильно сказанного слова – ничто.
– Я почти уверен, что так и есть.
Вика удивилась:
– Серьезно? Мне кажется, ты не из тех, кто верит в… заговоры.
– Очень даже верю. Если ты меня заговоришь, то я быстро встану… на ноги.
Вика подавила смешок.
– У тебя все сводится к одной теме.
– К какой? Члены предложения?
– Паша! – Вика поерзала. – Мы же в церкви.
– Ну так пошли скорее отсюда.
– Подожди. Мы еще не все посмотрели.
– Дома можем посмотреть.
Вика стояла на своем:
– Я хочу здесь. А книгу дома прочитаем.
Вика аккуратно завернула ее в бумагу и убрала обратно.
– Смотри, что здесь еще…
Она осторожно вытащила перевязанную бечевкой тряпицу, в которую было что-то завернуто. Потянув за кончики, Вика размотала шершавую толстую нитку. Края ткани разошлись в разные стороны, открывая потрясающие по красоте украшения. Вика приоткрыла рот. Кроваво-алые рубины мерцали десятками граней. Крупные камни украшали тяжелое колье, браслет, кольцо и длинные серьги. И они как будто излучали тепло. Вика провела ладошкой над драгоценностями. Ладонь тут же нагрелась, как от близости огня.
