– Что тебе от меня надо?
Ухмыляюсь: у меня длинный список. Начнем с самого простого:
– Для начала номер телефона.
– Знаешь что… Иди на…
Она резко закрывает рот, тяжело дыша, а я улыбаюсь еще шире. Она никогда не скажет ни одно «плохое слово». Интересно, во время секса она отпускает себя на волю? Позволяет себе бросаться грязными словами? Я вытащу из нее каждое из них, по буквам и слогам. Прямо сейчас.
Наклонился к ее уху и тихо быстро прошептал, надеясь, что она не успеет отстраниться:
– Ну же, Виктория Сергеевна, куда мне идти? Это же так просто произнести. На хрен? На х…
– Вика!
Она так резко и стремительно отшатнулась от меня, что я едва успел схватить ее за руку. В зал влетела какая-то девица.
– О-о-о… Я чему-то помешала?
– Что случилось, Насть?
Она моментально изменилась. Отгородилась от меня еще больше. Но даже такая, собранная и серьезная, она безумно меня возбуждала. Идеальная, мать ее, учительница.
– Да-а-а-а… Случилось. – Дура, которая нам помешала, пялилась на нас, и меня это уже начинало раздражать. – Ты должна мне помочь их успокоить! Они меня не слушаются.
Мне пришлось отпустить Вику. Она потерянно оглядывалась по сторонам. Наверное, искала выход.
– А чем ты тут занималась? – Видимо, это еще одна учительница.
Она обращалась к Вике, но смотрела только на меня. Долгий оценивающий взгляд. Я знал, о чем она думает, лучше ее самой. Мою внешность она оценила еще когда вошла. Сейчас будет рассматривать одежду, пытаясь определить, достойная я добыча или обычный забулдыга. Глаза жадно впились в часы и два кольца. Кажется, она поняла, что это не сторублевые дешевки, потому что на лице тут же появилась улыбка. От которой я, наверное, должен был тут же свалиться к ее ногам. Тысячи раз в жизни я оказывался в подобных ситуациях. Меня оценивали партнеры отца, пытающиеся понять, стоит ли вкладываться в дело под моим началом. Их жены, ищущие любовника на стороне. Желательно моложе и симпатичнее мужей. Девушки, с которыми меня знакомила мать. И женщины, с которыми я знакомился сам. В надежде, что хоть одна из них сможет выбить из моей головы Вику. Она как раз пришла в себя, снова превратившись в строгую преподшу.
– Рассматривала фреску и чуть не упала. Молодой человек поддержал.
– Ну ты даешь… Притягиваешь неприятности. – Она хихикнула. – Представляете, сначала на Вику напал грабитель! Он ее избил… Изуродовал! Видите, какие ужасные синяки?! Теперь вот падение… Хорошо, что вы оказались рядом. А вы тут работаете?
Если эта девка сейчас же не заткнется, то пожалеет, что вообще сюда приперлась.
Виктория Сергеевна уже полностью взяла себя в руки:
– Так что ты хотела, Насть?
– Иди и успокой этих гаденышей! Они ведут себя просто ужасно.
Мы доводили Викторию Сергеевну до белого каления. Чего только не творили. Но я ни разу не слышал, чтобы она называла нас «гаденышами». Этим она и отличалась от других. Пожалуй, ей единственной во всей школе, было не плевать на нас.
Видеть, как кто-то приказывает ей что-то сделать, было странно. Вика сжала губы. Видимо, ей тоже это не слишком нравилось. Но она промолчала. Лишь отступила еще на шаг от меня и скрестила руки на груди, как будто замерзла.
– Ладно, идем.
– Ты иди. Поработай хоть немного, а то отдыхаешь, пока я там с ними мучаюсь.
– Это твой класс. И то, что я здесь – мое огромное тебе одолжение.
Узнаю свою Викторию Сергеевну. От ее резкого тона меня прошибает новым ударом возбуждения. Ее глаза сверкают, подбородок упрямо вздернут. Она заправляет волосы за ухо, а я жадно слежу за каждым ее движением. Не знаю, как мне удается взять контроль над эмоциями. Напоминаю себе, что мы здесь не одни, что я не могу дать волю своим желаниям. Мне стоит огромного труда заставить себя отвернуться от Виктории Сергеевны. Если продолжу на нее смотреть, то чокнусь. У меня больше нет сил. Нужна передышка. Хоть краткая. Необходимо подумать, что делать дальше.
– Надеюсь, экскурсия понравилась.
Киваю обеим, разворачиваюсь и ухожу тем же путем, что и пришел.
В голове туман. Такое впечатление, что я запил наркоту дешевым бухлом, а потом еще и выкурил пачки три сигарет. Чем дальше я удаляюсь, тем сложнее это сделать. Каждый шаг – ржавый гвоздь в сердце. Она была так близко. Рядом. Я прикасался к ней. Чувствовал тепло и мягкость ее тела, вдыхал ее запах. Она должна быть моей. Должна. Неужели, она сама этого не понимает? Когда я подошел к своему кабинету, то уже твердо знал, что разрушу ее брак. Не будет никакого Ромы. Буду только я. Я стану ее мужем.
Мне знакомо это жжение где-то в грудной клетке. На этот раз оно сильнее чем обычно, как будто внутри орудует сверло. Это жжение означает, что у меня снова появилась цель. И я не успокоюсь, пока ее не достигну.
– Ну и как они тебе?
Меня догоняет Ваня.
– Классные, да?
Пожимаю плечами. Не имеет смысла делать вид, что не понимаю, о ком он говорит.
– Обычные. – Голос звучит привычно сухо и равнодушно.
На расстоянии от Вики мне уже намного легче собраться с мыслями. Мозг возвращается к работе.
– Обычные?! Ты зажрался, Паш. Обычные – это такие старухи с седой загагулиной на голове. А эти… Я бы вдул обеим. Засадил бы по самые гланды. С обеими одновременно, а, Паш? Прикинь, одну я пялю, а вторая мне…
Не отдаю себе отчета в том, что творю. Пальцы сжимаются на шее этого обноска. В другой ладони сам собой оказывается нож. Прижимаю лезвие к горлу ошметка и рычу, с трудом себя контролируя:
– Еще слово, и будешь собирать себя по частям.
– Паш… Ты чего..? – Ваня хватает ртом воздух. – Я же… Просто… Пошутил…
Я нажал лезвием на его горло. Из раны выступила кровь. Вид бордовых капель немного отрезвил. Что я творю? И зачем? Отшвырнул Ваню в сторону. Не оборачиваясь бросил:
– Ко мне не заходить, пока не позову.
Блядь! Прижался спиной к двери, гипнотизируя взглядом потолок. Может, там написано, как мне поступить? Мне опять сорвало планку. Вполне возможно, что Иван уже докладывал отцу, что мне опять снесло крышу. Но то, что он говорил о Вике… Плевать. Отец уже никак не может повлиять на меня. Мне принадлежит доля в бизнесе. И все, что я сейчас делаю – целиком и полностью мой проект. С отцом я разберусь. А вот с Викой… Ее уже не выжечь из сердца. Никак не вытравить из мозга. Остается только смириться, что от нее я уже никуда. Я должен стать для нее такой же болезнью, как и она для меня.
Вытащив из кармана телефон, нашел нужный номер. Федя работал в ФСБ и мог помочь мне сделать то, что я задумал. К тому же был моим должником – дополнительная мотивация. Он ответил почти сразу. К моей просьбе отнесся без восторга, но через полчаса я уже знал номер Виктории Сергеевны. И не только ее.
