Несмотря на то, что режиссёр произнёс это вроде бы спокойным, будничным тоном (да для него, наверное, это и были будни — очередная артистка прошла очередные кинопробы, одна из многих), у Светки в животе моментально вспорхнул рой бабочек, щекам стало горячо-горячо, в ушах зазвучали фанфары, а перед глазами блестящими гроздьями принялись рассыпаться фейерверки. Она собрала остатки своей выдержки чтобы не завизжать от восторга, не завопить «ура» и не наделать прочих глупостей. Когда она вновь заговорила в трубку, голос её был спокойным, преисполненным чувства собственного достоинства — и это было ой как нелегко: попробуйте-ка сохранять серьёзность тона, когда ваш рот растянут в идиотской счастливой улыбке до самых ушей.
— Спасибо, Николай… — тут она со стыдом поняла, что от волнения забыла отчество режиссёра, и мгновенно перестроилась:
— …дядя Коля! А что мне теперь нужно будет делать?
— Поначалу кое-что должна сделать твоя мама. На этот раз она не сможет отправить вместо себя сестру — необходимо, чтобы она приехала на киностудию сама и подписала кое-какие бумаги.
Радость, минутой назад бешеным фонтаном взметнувшаяся в Светкиной душе, слегка притухла. Согласится ли мама — вот в чём вопрос… Романовский же, не подозревая о её затруднениях, продолжал вещать:
— …Ну, ты же понимаешь, что мы должны оформить всё, как положено, по закону. В конце концов, мама будет получать за тебя гонорар…
— Гонорар? — растерянно переспросила Светка. Он засмеялся её наивности и неискушённости в этих вопросах.
— Тебе ведь за фильм ещё и заплатят, представляешь, какая приятность? Ну и потом, уже в конце июля, мы с группой выезжаем на съёмки в Ялту. На месяц.
Светка сжала трубку пальцами так, что они заныли. Это звучало, как сказка. Съёмки в Ялте… месяц на море… чёрт, мама ведь и правда может зарубить всё на корню! Она никогда не одобряла дочкиной тяги к кривлянию и лицедейству.
— Дядя Коля, — осторожно подбирая слова и обмирая от страха, произнесла она. — А что, если мама скажет… ну, вдруг она опять не сможет приехать в Москву?
— Почему? — искренне удивился он.
— У неё совсем-совсем нет времени. Работа и… всё остальное…
Что-то было в её голосе — то ли отчаяние, то ли скрытая мольба — отчего, помолчав немного, режиссёр вдруг произнёс сочувствующим тоном:
— Ты не волнуйся, Светка. Мы обязательно что-нибудь придумаем. Если твоя мама не сможет… что ж, мне придётся самому приехать к вам домой со всеми бумагами и печатями. Это, конечно, несколько против правил, но… я сделаю возможное и невозможное, чтобы у нас с тобой всё получилось, — слышно было, что он завершил свою речь улыбкой, и огромный тяжёлый камень буквально рухнул со Светкиной души.
Мама вернулась домой не одна, а с тётей Любой: они случайно встретились на улице, и мама пригласила подругу к себе, чтобы выпить кофе и поболтать.
Меньше всего на свете девочке хотелось сейчас видеть мать Шурика, а тем более — беседовать при ней о результатах кинопроб, но… держать в себе потрясающую новость она тоже не могла. Мама с тётей Любой не успели ещё дойти до кухни, как Светка скороговоркой пересказала содержание своего разговора с режиссёром и замерла, ожидая реакции. Мама оставалась с виду спокойной, а вот тётя Люба заметно переменились в лице.
— Когда, ты сказала, он обещал перезвонить? — наконец, подала голос мама.
— После восьми, — быстро отозвалась Светка и не удержалась от главного мучающего её вопроса:
— Что ты ему ответишь?
Мать опустилась на кухонный табурет и принялась задумчиво барабанить пальцами по столу. Заметив её растерянность и колебания — следовательно, окончательное решение ещё не было принято — тётя Люба заметно взбодрилась и сказала, крайне осторожно подбирая слова:
— Лена, это очень серьёзный и ответственный шаг. Подумай хорошенько. Девочке придётся многим пожертвовать, потому что на съёмках у неё начнётся совсем другая жизнь. Это нагрузки, изматывающий график… а что, если из-за этого фильма она опоздает к началу учебного года? Учёбу в школе и работу в кино совмещать полноценно просто невозможно.
Мама продолжала молчать, Светка тоже не проронила ни звука, хотя внутри у неё бушевала настоящая буря. Ну, вот чего эта тётя Люба лезет со своим мнением? Зачем всё портит? Кто её, вообще, спрашивал? Кто нуждался в её советах?
— Ты будешь редко её видеть, — продолжала подливать масла в огонь Кострова. — Или ты собираешься бросить работу, чтобы поехать с дочкой на съёмки? Скорее всего, придётся доверить её жизнь чужим людям… Пораскинь мозгами, стоит ли оно того, — глаза её смотрели с невероятно искренним участием и пониманием, ну просто воплощение доброты, кротости и дружеской поддержки.
Светка напряглась ещё больше.
— Да о чём ты говоришь, Люб, — пожала плечами мама. Она по-прежнему выглядела совершенно спокойной. — Конечно же, Света будет сниматься в кино. Такой шанс выпадает одной девчонке из целой тысячи! Как можно его упустить?
Светка буквально обалдела. Она ошарашенно уставилась на мать (так значит, та на её стороне? вот это ничего себе!), а вслед за ней и тётя Люба воззрилась на подругу с непередаваемым удивлением.
— А по поводу доверия чужим людям… — мама хмыкнула. — Ну, так Светка моя уже не раз в пионерских лагерях бывала. Тоже на чужих людей, считай, её оставляла. И ничего страшного же не случилось. Вернулась отдохнувшая, загоревшая, поздоровевшая… так что не сгущай краски!
— Ну, как знаешь, — тётя Люба оскорблённо поджала губы, всем своим видом демонстрируя, что съёмки фильма и лагерная смена — это совершенно разные вещи. Кофе ей внезапно расхотелось, поэтому Кострова сухо попрощалась и поспешила ретироваться.
— «Стоит ли оно того», — ядовитым тоном передразнила мама подругу, едва за той захлопнулась дверь. Затем она повернулась к дочери, словно приглашая разделить свои мысли:
— Если бы в кино взяли Сашку, а не тебя, она даже не стала бы напрасно задаваться этим вопросом — просто сразу помчалась бы, сломя голову, подписывать все бумаги!
— А ты… подпишешь? — робко спросила Светка. Мама энергично кивнула, но на всякий случай добавила — видимо, для того, чтобы дочь не вздумала расслабляться:
— Я, конечно, удивлена их выбором, не стану скрывать… Откровенно говоря, не думаю, что ты справишься на все сто. Не обижайся, но… кто тебе ещё скажет правду, если не я?.. Мне кажется, они просто купились на твою энергию и обаяние, ошибочно приняв их за актёрский талант. Но, в любом случае, надо быть полными идиотами, чтобы отказаться от такого предложения! — заключила она, ободряюще улыбнувшись дочери.
Вот только, несмотря на эту улыбку, у Светки почему-то всё равно испортилось настроение.
1991
Жемчужиной коллекции Тимофея, его гордостью среди многочисленных газетных и журнальных вырезок, календариков и афиш, была цветная фотография Светланы Звёздной, подписанная актрисой лично и присланная ему по почте.
