Суров был закон не по-детски, но так и остался пустой бумажкой. Что-что, а уж подобные пустяковины не в состоянии остановить влюбленную женщину. Екатерина отмахнулась от знатных ухажеров, круживших вокруг нее, влюбилась по уши в молодого валлийского дворянина по имени Оуэн Тюдор и вскоре с ним обвенчалась. Брак считался тайным, но о нем знали буквально все. Тем более что от второго мужа Екатерина родила четверых детей, а уж такое дело в секрете не удержать. Парламент это как-то проглотил, мало того, новым указом признал детей Екатерины полноправными членами королевского семейства, крайне многочисленного к тому времени.
И Ланкастеры, и Йорки с высоты могущества и происхождения отнеслись к новоявленным родственничкам благодушно, даже откровенно пренебрежительно. Никакой сильной партии за молодыми Тюдорами не стояло, они были сами по себе. А потому их оставили в покое. Пусть живут как хотят, мало ли в Англии людей с королевской кровью, ровным счетом ничего собой не представляющих.
Кто бы мог подумать, что через полсотни лет именно Тюдор станет и основателем новой династии, и могильщиком Ланкастеров и Йорков, кого в переносном, а кого и в самом прямом смысле.
Смело можно сказать, что Генрих Шестой был самым невезучим из всех английских королей. В этом убеждает даже беглое знакомство с его биографией. Как выражались Стругацкие о другом герое, «за что бы он ни брался, все проваливалось».
Он стал единственным из английских королей, кто был по всем правилам коронован и французской короной, но именно при нем Англия лишилась практически всех владений во Франции. Невзгоды пошли чередой. Сначала умер герцог Бедфорд, лучший английский полководец того времени. Потом пришлось сдать Париж французам. Появилась Орлеанская дева, Жанна д’Арк, нанесла англичанам ряд чувствительных поражений, вынудила их оставить некоторые области и стратегически важные города. С Англией порвал ее многолетний и сильный союзник – герцог Бургундский. Англичане потеряли Нормандию.
Наконец,15 апреля 1450 г. они потерпели сокрушительное поражение в полузабытой, но решающей в истории Столетней войны битве под Форминьи. После чего Англия из всех владений на континенте сохранила только город Кале еще на сто восемь лет. Потом французы и его отняли.
В 1450 г. в Англии полыхнуло очередное крупное восстание, вызванное в том числе и постоянным повышением налогов из-за военных расходов. Мятежники снова ненадолго стали хозяевами Лондона.
Предводителем восстания стал некий Джек Кэд, личность, во многом так и оставшаяся загадочной. Достоверно известно, что он воевал во Франции, не исключено, что получил хорошее образование. Не зря один из его врагов, лорд Сэквилл, сказал потом: «Каково бы ни было происхождение Кэда, его познания дают ему полное право называться джентльменом».
Образование играло тогда огромную роль в жизни человека и давало ему нешуточные права. К примеру, было время, когда от наказания за любое уголовное, но не политическое преступление автоматически освобождался всякий англичанин, имевший право быть рукоположенным в священники, то есть умевший читать и писать, даже при отсутствии у него духовного образования. Легко представить, сколько всего наворотили образованные люди, надежно защищенные от уголовного суда.
Не зря со временем закон был изменен. Теперь этой привилегией можно было воспользоваться один-единственный раз. Чтобы избежать рецидивов, каждому грамотею, попавшемуся на какой-то уголовной статье, ставилось на палец особое клеймо. Судьи предупреждали его о том, что в следующий раз он уже не отвертится от наказания и получит по всей строгости.
Происхождение Кэда так и осталось неизвестным. Сам он упрямо твердил, что зовут его Джон Мортимер. Была такая весьма знатная англо-шотландская фамилия. Так этот человек и подписывался, когда возникала такая необходимость.
Некоторые историки считают, что именно претензии Кэда на знатное происхождение обеспечили ему поддержку многих рыцарей и мелкопоместных дворян графства Кент, в чьих руках было управление на местах. Случилась вещь, для восстаний уникальная. Жители многих деревень примкнули к мятежникам Кэда не в результате агитации, а потому, что получили приказ это сделать от властей графства. Высказывается предположение, что за спиной Кэда стояли сообщники, так и оставшиеся неизвестными, располагавшие и военными специалистами, и значительными суммами. Неподалеку от Лондона, в Блэкхите, мятежники построили самый настоящий укрепленный лагерь по всем правилам тогдашней фортификации, со рвами и оборонительными сооружениями. Для такого дела одного энтузиазма мало. Необходимы и опытные люди, и деньги.
Мятежники разбили отряд королевских войск, посланный против них. После этого они через посредников передали королю «Перечень жалоб и требований народа Кента», состоящий из полутора десятков пунктов.
На сей раз там не было ничего о правах и вольностях вилланов. Чистейшей воды финансы и экономика. Мол, короля окружают продажные фавориты, которые без зазрения совести грабят государственную казну и покрывают свое воровство непосильными налогами, накладываемыми на народ. Защитить свои права в суде можно только с помощью взяток и обмана. Приближенные короля не платят долгов, сделанных ими во время поездок по стране. Честные люди несправедливо обвиняются в измене, чтобы знатные бароны и дворцовая челядь могли на законном основании присвоить их земли и собственность. Народ стонет от произвола слуг короля, алчущих безгранично увеличить свое богатство. Система налогообложения несправедлива и разорительна для народа.
Особых славословий в адрес короля как отца и заступника народа на сей раз не было. Правда, вновь всплыл вопрос о дурных советчиках, которых король должен был удалить и заменить лояльными лордами.
Как всегда и случается, восстание стало раскручиваться уже без малейшей агитации со стороны мятежников. Люди собирались в отряды и приходили в лагерь Кэда. Другие ограничивались тем, что на свой манер наводили справедливость на местах. Так в Уилтшире взбунтовавшиеся вилланы вытащили из церкви и убили епископа Солсберийского, жестоко их притеснявшего.
После получения известий о разгроме королевского отряда и убийстве его командира сэра Стаффорда среди знати, пребывавшей в Лондоне, началась настоящая паника. Воспоминания о мятеже Уота Тайлера еще не успели изгладиться из памяти этих людей. Тем более что лондонские низы, как и в прошлый раз, откровенно сочувствовали мятежникам. Столичные олигархи, тогдашние промышленные тузы, категорически выступили против плана дать мятежникам бой в городе. Они опасались, что понесут немалые убытки, а их мастерские окажутся сожжены и разрушены.
Король со свитой и всеми войсками, остававшимися при нем, деликатно выражаясь, отошел на заранее подготовленные оборонительные позиции, в хорошо укрепленный замок Кенильворт. Многие бароны, состоявшие при нем, разъехались по своим неприступным замкам.
Перед воинством Кэда распахнулись городские ворота. Он вступил в столицу, но свой штаб устроил и основную часть войска разместил не там. Руководитель восстания, видимо, решил, что в случае чего воевать на кривых и перепутанных лондонских улочках будет крайне трудно. Поэтому главные силы Кэд оставил в пригороде Саутворк, откуда можно было контролировать основные подходы к Лондону.
