— Разумеется, в доме, — заверил ее Пол. — Моя квартира — далеко не идеальное жилище для девятилетнего ребенка.
— Тогда тебе придется кого-нибудь нанять, чтобы присматривать за ней, когда я уйду.
Он с равнодушным видом посмотрел на нее.
— Почему ты думаешь, что это потребуется?
Робин удивленно подняла брови.
— В противном случае тебе придется ограничить свою светскую жизнь. Девятилетнего ребенка нельзя оставлять без присмотра на целый вечер.
— Возможно, миссис Мэрфи согласится оставаться на ночь, когда потребуется. Тем более что дома ее никто не ждет, она живет одна.
— Я не знала, что она по-прежнему работает у тебя.
Он пожал плечами.
— За домом по-прежнему нужен уход.
— Это осложнит ситуацию, ты не находишь? — помолчав мгновение, спросила Робин. — Ведь она быстро догадается, что мы живем в разных комнатах.
В серых глазах загорелся насмешливый огонек.
— Существует достаточно простой выход.
Она демонстративно скривила губы.
— Ответ тебе уже известен!
— Я слышал, что ты говорила. Но чувствовала при этом совершенно иное.
— Прекрати рассказывать мне о моих чувствах! — яростно выпалила она. — Ты не должен…
Появление официанта с вином прервало ее на полуслове. Тот с бесстрастным лицом совершил свой ритуал. Ему случалось слышать и худшее, сказала себе Робин, но легче ей от этого не стало. Место для споров было явно неподходящим.
— Может, поговорим о чем-нибудь нейтральном? — предложила она, когда официант ушел.
Пол состроил шутливо-мрачную гримасу.
— Я слышал, надвигается эпидемия гриппа.
Ее злость сменилась невольным смехом.
— Но не до такой же степени!
— В эпидемии гриппа нет ничего смешного. Я сам перед Рождеством свалился в гриппе. Мне совсем не помешало бы тогда, чтобы поблизости оказалась ты и отерла лихорадочную испарину с моего страдальческого лба.
У тебя не было недостатка в заботливых руках, мой милый, мысленно усмехнулась Робин и весело произнесла:
— Тем не менее, ты выздоровел.
— Надеюсь. С тех пор прошло уже три месяца.
Это число просто преследует ее! Робин наблюдала за тем, как Пол подносит к губам бокал с вином, гадая, насколько серьезно он был болен на самом деле.
Однажды ей и самой случилось переболеть гриппом, и она не пожелала бы подобного даже врагу. Трудно было представить это мускулистое тело обессиленно лежащим на кровати, а ведь именно такое воздействие оказывает на организм инфекция. Ей, насколько Робин помнила, потребовалось несколько недель, чтобы полностью восстановиться.
— Будем надеяться, что в ближайшее время ты избежишь этой напасти, — сказала она. — Не уверена, что смогу справиться одна. — Робин помедлила, прежде чем переменить тему. — А ведь ты почти ничего не рассказывал мне о своей сестре. Я знаю только, что ее звали Бетти, и она умерла молодой.
— В двадцать четыре года. — Серые глаза оставались непроницаемыми. — Ей был двадцать один, когда она вышла замуж за Артура и уехала с ним в Южную Африку. Уэнди родилась семь месяцев спустя. И должен добавить, она не была недоношенной.
— А… понимаю.
— Сомневаюсь, — сухо сказал он. — Обо всем этом мы впервые узнали, получив письмо из Кейптауна. До этого все полагали, что она поехала навестить друзей в Англию.
— Ты когда-нибудь встречался с Артуром?
— Пару раз.
— И он тебе не понравился?
Пол резко пожал плечами.
— Он был совсем не тот, кого мы хотели бы видеть рядом с Бетти. Но, возможно, мы бы с этим примирились, будь у нас такая возможность.
— Мне кажется, ожидая ребенка и зная, как ты относишься к Артуру, Бетти сочла, что будет лучше для всех, если она начнет жизнь с чистого листа, — предположила Робин. — Впрочем, думаю, ты этого так не оставил?
— Да, я поехал повидаться с ней.
— Только ты?
— Родители уже затеяли развод, и на уме у них было совсем другое. В любом случае это ничего бы не дало. Она была без ума от этого человека.
— Может, — рискнула Робин, — он был лучше, чем ты о нем думал?
Пол хмыкнул.
— Даже если и так, он тщательно это скрывал. Бетти смогла бы справиться с вирусом, который ее убил, если бы Артур сразу же обратился за медицинской помощью. К тому времени, когда он раскачался… — Пол, сжав челюсти, замолчал. — Мы были бессильны что-либо сделать, когда он отказал нам в любых дальнейших контактах с Уэнди. Но он прилично зарабатывал и был в состоянии обеспечить ей ежедневный уход. Поэтому мы сочли за лучшее не превращать ребенка в яблоко раздора.
— Однако ты винишь себя за то, что оставил все как есть, — проницательно заметила Робин.
— Пожалуй, да. Мне следовало бы не упускать ее из виду и не ограничиваться наведением справок через агентство.
— Ты исправляешь это сейчас.
— Самое меньшее, что я могу сделать.
«Больше, чем многим мужчинам твоего возраста пришло бы в голову», — могла бы сказать Робин с немалой долей правдивости. Примирить его нынешний образ с тем, что рисовался ей в последние полтора года, было нелегкой задачей. И лишний раз свидетельствовало о том, как мало она его знала.
— Эй, вы там! Привет! — воскликнул чей-то голос, и Робин, вскинув голову, увидела их общую приятельницу-романистку, с жадным интересом взирающую на них. — Как поживаете?
— Замечательно! — сказал Пол, прежде чем Робин успела сформулировать ответ. — Лучше не бывает, правда.
Интерес усилился еще больше.
— Если сие означает, что вы снова вместе, я рада за обоих! Надеюсь, это не секрет?
— Уже нет. — Пол улыбался, стоически перенеся удар в лодыжку, которым наградила его под столом Робин. — Спасибо. Мы тоже рады.
— Ты не имеешь права так поступать! — взорвалась Робин, когда женщина пошла дальше.
— Именно это она и хотела услышать, — невозмутимо ответил он. — Не люблю разочаровывать леди.
— Перемирие всего лишь временное, — напомнила Робин. — Не надейся, что тебе удастся уговорить меня на нечто большее!
— С тобой я не стал бы полагаться на уговоры. — Насмешливо улыбнувшись, Пол поднял бокал. — Приятного аппетита!
Перелет был долгим и утомительным. К тому времени, когда после шестимильной поездки на такси из аэропорта они добрались до отеля в центре города, Робин была слишком измотана, чтобы интересоваться вопросом их обустройства. Пол вышел из положения, заказав номер с двумя спальнями.
