– И что делать?! – вызверился на меня загнанный в угол неудачливый донжуан.
– Секунду! – попросил я и, повернувшись к своим друзьям, уже в голос рявкнул: – На выход! Бегом!
Моя группа слитно выперлась в коридор, и, немного успокоившись, я вновь развернулся к собеседнику, вернувшись к переговорам.
– Я тебя понимаю, – мягко кивнул я. – Гарантии всегда важны. Особенно сейчас. Мы поступим так: разверни свою ненаглядную девушку личиком к себе, чтобы она не видела меня и не засекла мой ник.
– А они? – быстро сообразил Алый Крестоносец, подтягивая к себе дочь господина Седри и одновременно кивая на дверь ведущую в коридор.
– Я за них в ответе, – пожал плечами я. – Завалиться сюда – моя идея. И я их пати-лидер. Так что все шишки можешь на меня валить, если случится что нехорошее.
– Показывай личико, Гюльчатай, – после секундного раздумья велел глава клана Алый Крест, и я послушно стянул маску.
С легким хрустальным звуком сопровождения моя анонимность исчезла, открывая мои персональные данные любому взглянувшему на меня. Прощай, таинственность.
Едва произошло сие печальное событие, я увидел, как медленно зашевелились губы рыцаря. Пришлось поспешно рявкнуть:
– Не вслух! Про себя читай!
– Я прочел, – многообещающе взглянул на меня рыцарь. – И запомнил. И даже запишу. Но твой ник… я знаю этот ник!
– Угу, – кивнул я, пятясь назад. – И хорошо. Вот и познакомились.
Ничего хорошего – надеюсь, у него не хватит мозгов расспросить своих подчиненных служащих у Карстовых Пещер. Те вполне могут запомнить, с кем именно я отправлялся на приключения в пещеру. Впрочем, игроков там было много. Да и доказательств никаких. Одно дело знать и совсем другое – предполагать. Насчет себя я тоже волновался – но выбора не было. Вслепую он нас не отпустит. Я бы так не поступил. Врага надо знать в лицо.
– Через четыре минуты сделке конец, – напомнил мне рыцарь.
– На твоем месте я бы не стал торопиться, – парировал я. – И чего ты так напрягся из-за этой ерунды… все мы грешны бываем…
– У меня жена играет! В моем же клане! – не подумав, брякнул рыцарь, и я поспешно вывалился в коридор. Не стоило ему это говорить. Не стоило…
– Кто у тебя? – прозвучал из зала резко похолодевший голосок юной хозяйки поместья. – Ты сказал – «жена»?
– Ты ослышалась, милая, – засюсюкал Алый Крестоносец. – Какая еще жена? Я только и только твой рыцарь! Рыцарь твоего сердца! Ведь я тебя сейчас спас, да, милая? Ты ведь все еще любишь своего… черт, надеюсь, они уже не слышат… ты ведь все еще любишь своего милого зайчонка с мягкими бархатными ушками… ведь любишь?
Дальнейшего я не слышал – передо мной стремительно замелькали стены коридора, крутая лестница с ковровой дорожкой, комната прислуги и, наконец, дверь, ведущая на крышу. Подобно пушечному ядру я пролетел сквозь дверной проем и с размаху уткнулся в… в кровать!
Здоровенную кровать шутя удерживал в руках Бом – наш главный барахольщик. Настоящий дубовый мастодонт с пышной периной. В реале такая под два центнера весить будет. А полуорк даже не замечал ее тяжести, задумчиво прикидывая, что делать с такой негабаритной добычей. Правильно – в рюкзак она залезть не могла. Не из носимых в инвентаре объектов. Ну вот на хрена он ее упер? Когда-нибудь жадность погубит Бома. И почему все мои товарищи по грабежу замерли словно вкопанные?!
Удерживаемая на весу просторная кровать загораживала обзор, и, с матерным выкриком отскочив в сторону, я взглянул на крышу.
Да… за короткое время нашего отсутствия мелкий монстрик не терял времени даром и не на шутку отъелся.
Сейчас середина крыши была занята огромным… огромной… черт… короче, посреди крыши лежало нечто вроде гигантской медузы. Просто гигантской, к чертям сплющенной и жутко страшной на вид.
– Что это за хрень? – рыкнул Крей, оторопело глядя на привольно разлегшееся чудовище.
– Наш выход отсюда, – ответил я, торопливо доставая из кармана густо исписанную бумажку. – Все за мной! Бом, брось кровать! Орбит, отойди ты от края чертовой крыши!
Едва я подошел к распластавшемуся гиганту, на меня уставился большущий глаз с круглым серым зрачком. Раньше непонятный монстр был бурым, теперь же стал зеленоватым.
– Все собрались! – не оборачиваясь, велел я, вчитываясь в бумажку. – Действовать будем быстро. Иначе не свалим. Так…
– Нам что, в его пасть залезать надо? – предположил Бом, опуская кровать на крышу и усаживаясь на нее.
– У-у-у, – протянула Кэлен. – Страшно!
– Нет, – отмахнулся я и обрадованно улыбнулся, найдя искомую команду. Указав на монстра правой рукой, четко и с выражением прочел: – Тилорий! Служи мне верно, брат воздушный! Пора нам вверх, пора нам к солнцу!
– И что ты щас ляпнул? – поинтересовался Крей. – Новогодний стишок?
– Сам толком не знаю, – признался я. – Что в инструкции было, то и прочел! О! А он, по ходу, понял меня!
Да, монстр определенно понял меня отчетливо и принял мои слова к действию – огромный слизняк пришел в движение. Причем двигался вверх, стремительно раздуваясь. Несколько секунд, и мы оторопело уставились на покачивающийся над нашими головами живой воздушный шар с огромным глазом, нетерпеливо ворочающимся в орбите. Свесившиеся вниз щупальца монстра намертво ухватились за края доставившей нас сюда клетки, превратившейся в корзину.
Зрелище страшноватое – этакий воздушный кальмар со страшным глазом и кучей щупалец. Зеленовато-бурое тело, какие-то трепещущие отверстия на теле и щель пока еще сомкнутого рта.
– Все на борт! – сипло велел я, оглядываясь на дверь пристройки, откуда вот-вот мог выскочить злющий любовник дочери господина Седри. – Живо!
– Трево-о-ога! – надрывно завопили откуда-то снизу, с обширного двора поместья. – Трево-о-о-га-а-а!
– Бегом! – взревел я уже без нужды, ибо все и без понуканий спешно забирались в корзину живого воздушного шара.
Вновь взглянув на бумагу, я звонко выкрикнул:
– Тилорий! Вверх! Вздымай нас к… а, блин! К черту стихи! Тилорий! Вверх! Вверх! И быстро!
Монстр издал сиплый вздох, его бока раздулись еще больше, корзина мягко дернулась, и ее неудержимо потянуло вверх – а я все еще стоял на крыше. Еще пара секунд бездействия, и мой выход отсюда улетит в воздушные дали, помахав мне на прощание щупальцем.
Подпрыгнув, я уцепился за прутья корзины, заболтав ногами в воздухе. Меня ухватили за шиворот сразу несколько рук, и я благополучно перевалился через край корзины внутрь. Тут же подскочил и с тревогой взглянул вниз, увидев стремительно удаляющуюся крышу поместья, украшенную одинокой кроватью. Чем выше поднимался летающий кальмар, тем шире становился мой обзор, и вскоре я узрел и двор, по которому бегала целая толпа стражников и прислуги. Все как один орали и тыкали пальцами в небо. Еще бы. На их глазах наглые враги совершали дерзкий побег.
