– Дело не в доверии, Проф. Проблема некоторых опытных бродяг в другом. Плохо, когда человек решил, что он Зону уже знает, и особенно нехорошо, когда об этом заявляет. Как только он в этом себя убедил, вот тогда-то и не жилец он больше. Интуиция, инстинкт в этом плане надежнее. Не панацея, конечно, и с этим сталкеры мрут, но все-таки надежнее, чем прямое знание.
– А как в случае ученых? – Профессор явно заинтересовался разговором. – Вы действительно считаете, что Зону нельзя узнать, изучить? Неужели человеческая мысль не способна проникнуть в местные тайны и разобрать их, как она уже много раз делала с тысячами других тайн? Вы, уважаемый, я смотрю, не сильно верите в авторитет науки.
– Нет, Проф, науку я уважаю и сам на Институт не просто так работаю, – не согласился я. – Но наука никогда не поймет сущность Зоны, и вот в это я уже верю. Скажите, Проф, как биолог. Все ли мы знаем о своем собственном разуме? И если вдруг знаем, в чем я сильно сомневаюсь, то почему не создан такой же искусственный полноценный интеллект, как у нас с вами? Ведь знаем же, нет?
– М-да, Лунь… хороший вы подняли вопрос. – Проф поправил очки и вздохнул. – Но ведь существуют психология, психиатрия, психоанализ, хотя об этом спорят. Довольно неплохо изучен мозг. Но если брать глобально, то да. Разум еще не поддается ни полному изучению, ни уж тем более конструированию.
– Ну, так и НИИАЗ изучил физику многих аномалий, нашел прикладное значение артефактов, простите, анобов, имеет несколько весомых, солидных теорий относительно Зоны. Но если брать глобально, как вы говорите, то…
Профессор кивнул:
– То. Так и есть, уважаемый.
Я подобрал рисунок, передал Зотову.
– Было бы неплохо, чтобы психология, ну, в крайнем случае психиатрия, объяснила бы вот такой момент, профессор.
– А что это? – Проф внимательно осмотрел картонку. – Детский рисунок, надо полагать?
– Это урочище «Совхоз-7», квадрат Н-11, как я думаю, – сказал я негромко и передал Профу ПМК Бонда с открытой фотографией.
– Действительно, это определенно оно, хотя пейзаж здорово хромает. Где же вы это нашли?
– Нарисовал, Проф. А что рисунок не очень, так у меня до сегодняшней ночи и опыта не было. Во сне еще ни разу не пробовал.
– То есть… вы хотите сказать… – профессор выглядел одновременно и удивленным, и встревоженным, – вы это нарисовали, пока спали?
– Натурально так. Спросите Хип, она мне и рассказала.
– И до этого ни разу не видели этой съемки?
– Не видел. Нашли уже потом, сравнивая рисунок и данные беспилотников.
– Знаете что, Лунь? – Зотов выглядел очень серьезным. – Нам обязательно нужно побывать в этом урочище. Непременно нужно побывать!
– Спасибо, Проф. Я уж думал, вы не предложите.
– Это не совсем по пути. – Зотов вывел на ПМК карту, подумал. – Но… но с урочища ПГТ-1 на северо-запад можно доехать, заодно и проверить жизненные формы. Но, Лунь, хочу предупредить… в районе «Совхоза» и на северо-западе ПГТ встречаются, скажем, некоторые образцы, способные создать очень тягостное впечатление на неподготовленных людей. Я не вас, Лунь, имею в виду, а нашего молодого солдата.
– И что за образцы?
– У них пока нет научного определения, мы еще не пришли к соглашению. Но неофициально, чтобы хоть как-то их обозвать, мы приняли термин «эксгуматы». Кладбища восточнее больших каналов, как правило, неактивны, но южнее и западнее, увы, это явление встречается повсеместно. Более половины срабатываний фотоловушек за большими каналами, скажем, связано с этими существами, и поэтому разбор снимков и видео мы делаем ограниченным коллективом. Одной пожилой сотруднице когда-то стало плохо с сердцем при просмотре.
– Значит, здесь это тоже есть…
– Это есть во всех Зонах без исключения, Лунь, – тихо произнес профессор. – Все они почему-то неравнодушны к человеческим останкам и к земляным могилам в особенности. Поэтому хоронить как в самой Зоне, так и в прилегающих к ней землях настоятельно не рекомендуется.
– Как утром со связью, профессор? – спросил я.
– Дальняя не работает по-прежнему во всех диапазонах, ближняя с сильнейшими помехами. Боюсь, все настолько плохо с радиоуправлением второго вездехода, что нам сегодня придется немного постоять, пока товарищ Бондарев не смонтирует управление по кабелям. Если по радио вести, то, уверяю вас, аварии не миновать.
– Ну, лады. – Я быстро глянул на экран ПМК, чтобы узнать время. Без трех минут шесть, значит, лейтенанту спать еще час. Проверил гарнитуру, вызвав Хип. Та услышала, но связь и впрямь была отвратительной – в наушнике шумел настоящий прибой из шелеста и свистов, но слова разобрать было можно.
– Стажер, давай вон туда, на тот холмик, и последи за пейзажем. Там вид хороший открывается. Я буду слева, в кустах, во-он там. Держи связь, хоть она сегодня и паршивая.
Девушка кивнула, поудобнее перехватила Кару и ушла на «пост». А я устроился на другом глинистом холмике под густым навесом из частых кустов бузины, уже покрывшейся молодой листвой. Хакер удобно встал на легкие сошки, щелкнули крышки оптики, и пейзаж сразу приблизился, стал детальнее, в поле зрения качались травинки, на дальних холмиках засеребрилась на паутине утренняя роса. «Покров-2» хоть и был костюмом, в сущности, никчемным, но преимущество относительно простой «камуфляги» имел – сквозь многослойную плотную ткань на груди и локтях не пробивались мелкие камешки и твердые неровности грунта. Часок можно и посидеть в дозоре, пока Бонд не проснется и не поколдует с вездеходами. Позиция вполне себе неплохая. И меня не видно, и давно заброшенное, но так и не заросшее поле почти все как на ладони, не считая рощиц ольхи и березняка да длинной гривы краснотала у дальнего, мелкого канала.
Потянулось время. Несмотря на то что небо с утра закрыло высокой белесой облачностью, становилось теплее, хотя и не было прямых солнечных лучей. Тихо звенела мелкая мошкара, изредка мимо пролетали необычно крупные серые мухи, гудя с каким-то шмелиным звуком. Проснулся Бонд, вытащил плотные пружины яркого желтого кабеля и подвешивал их на тросиках, протянутых между двумя вездеходами. В утренней тишине слышалось только позвякивание инструментов, скрип изоляции на кабелях да редкий прерывистый писк модуля спутниковой телефонии. Проф все пытался наладить связь.
Сквозь тихий звон мошкары пробился новый звук, но тут же стих, затерявшись в воздухе. Но мне на секунду показалось, что где-то далеко хрустнул хворост под колесом машины и негромко подвыл мотор. Напрягая слух, я буквально процеживал тишину, но звук не повторился.
– Лунь… – сквозь шипение и соловьиные посвисты помех пробился голос Хип. – Вижу человека.
– Может, зомби? – тихо спросил я.
– Нет, это сталкер… от меня на два часа, идет прямо к тебе. Сейчас увидишь.
– Сиди тихо, наблюдай, сейчас посмотрим, что за гость, – тихонько проговорил я в гарнитуру.
