Кто-то из террасенцев дрогнул, спеша убежать с передовой. Солдаты бросали щиты и неслись куда глаза глядят, только бы подальше от сил Мората. Враги это заметили и изменили тактику. Центр террасенской армии еще держался, невзирая на слабеющие фланги. Значит, нужно пробить брешь в центре.
И брешь была пробита. Террасенскую армию охватил хаос.
Откуда-то из глубин ада, в который превратился центр, донесся голос Эдиона:
– Срочно перестроить ряды!
Его приказ оставили без внимания.
Солдаты легиона Беспощадных пытались удержать оборону, но им это не удавалось. Ансель из Верескового Утеса кричала на своих, требуя вернуться. Ее командам вторил Галан Ашерир, чьи солдаты тоже дрогнули. Страх обуял и лучников Рена Ручейника. Меткие стрелки покидали свои посты.
Перед Лисандрой возник очередной моратский солдат – она тут же располосовала ему голени. Наступавшему рядом она вцепилась в горло. А за ее спиной… оказалось пусто. Отсекать головы убитым было некому. Террасенские солдаты разбежались.
Вот и конец.
Эдион называл ее бесполезным оборотнем.
Лисандра взглянула на правый фланг, где пировали илки, и поняла, как ей поступить.
Глава 47
Прежде Эдиону казалось, что его солдаты будут до конца стоять плечом к плечу и погибать, сражаясь. А их убивали, как зайцев, спасающихся бегством. По одному.
Удар сил Мората по центру вынудил Эдиона удалиться в тыл. К этому времени лошадь под ним убили. Даже солдаты легиона Беспощадных покидали передовую. Еще немного – и вся террасенская армия начнет разбегаться.
Лучники еще продолжали стрелять. Рену удалось сохранить остатки порядка. Стреляли в основном для прикрытия отступления.
Какой там упорядоченный марш на север! Солдаты бежали со всех ног, расталкивая соратников.
Позорный конец, о котором даже стыдно упоминать. Позор для Террасена.
Эдион решил, что не отступит. Останется и будет сражаться, пока его не убьют. А мимо него бежали тысячи террасенских воинов с вытаращенными от страха глазами. Морат устроил за ними погоню. Валгские принцы улыбались, ожидая скорой победы.
Разгром. Полный разгром на безымянном поле близ Перранта.
И вдруг между дрогнувших цепей разнесся крик. Беглецы начали останавливаться и поворачиваться туда, откуда он прилетел.
Эдион проткнул мечом подскочившего к нему моратского солдата и лишь потом окончательно понял смысл услышанного.
«Королева вернулась! Королева на передовой!»
Питая глупую надежду, он даже поднял глаза к небу, ожидая увидеть волну пламени.
Небо оставалось серым. И тогда в сердце Эдиона проник страх. Такого страха он еще не испытывал.
«Королева на передовой! Она сражается на правом фланге!»
Лисандра. Лисандра вновь приняла обличье Аэлины.
Эдион устремился к несуществующему правому флангу. Там золотоволосая королева, позаимствовав чьи-то доспехи, билась с двумя илками. Меч в одной руке, щит в другой.
Нет!
Это слово ударило его изнутри сильнее, нежели внешние удары. Эдион побежал, расталкивая своих же солдат. Он несся к правому флангу, оказавшемуся слишком далеким. Туда, где оборотень сражалась с двумя илками. Ни когтей, ни клыков. Только меч и щит, владеть которыми она не умела.
Нет!
Эдион бежал дальше. Испуганные солдаты, снег, грязь – все замедляло его бег. Илки лениво приближались к оборотню, предвкушая убийство.
Но число беглецов уменьшилось. Иные вновь выстраивались в цепи, когда над охваченной паникой армией прозвучало: «Королева с нами! Она сражается на передовой!»
Эдиону был понятен отчаянный замысел, обрекавший Лисандру на гибель. Легкая добыча для илков.
Нет!
Илки кружили над нею, скаля свои отвратительные, уродливые лица. А Эдион был еще слишком далеко, чтобы вмешаться.
Илк протянул длинную когтистую руку и полоснул ядовитыми когтями по бедру Лисандры. Ее пронзительный крик перекрыл гул битвы. Лисандра упала, пытаясь прикрыться щитом.
Эдион был готов отречься от всего. От всех обидных, унизительных слов, сказанных Лисандре. От каждого мгновения гнева, охватывавшего его сердце. Ноги несли его вперед, а сам он утратил способность думать и, кажется, даже дышать.
Он готов просить у нее прощения за все. Он сам не понимал, как эти жуткие слова выскакивали из него.
Лисандра попыталась встать на раненую ногу. Илки захохотали.
– Пощадите ее! – закричал Эдион. Его крик потонул в криках и стонах умирающих. – Пощадите!
Если илки ее пощадят, он пойдет на любую сделку. Он продаст душу темному богу.
Все эти месяцы он был рабом своего гнева. Гнев повелевал им, как валгский демон.
Он посмел назвать ее «бесполезным оборотнем». Выгнал на снег босую, в одном плаще.
Он готов стоять перед ней на коленях. Только бы осталась жива.
По щекам Эдиона текли слезы. Лисандра вновь попыталась встать, опираясь на щит.
Террасенские солдаты молча смотрели на нее, ожидая, как поведет себя Огненосица. От нее ждали, что сейчас она испепелит илков дотла… Не будет вдохновляющего зрелища. Не будет ничего, кроме ее смерти.
Однако Лисандра встала. Золотистые Аэлинины волосы лезли ей в лицо. Она подняла щит, направив меч на илков.
«Королева вернулась! Королева сражается в одиночку!»
Опомнившиеся солдаты спешили на передовую. Меч в руке Лисандры не дрогнул, гневно и дерзко указывая на илков.
Она была готова к скорой смерти. Она с самого начала была готова пожертвовать собой. Согласившись с замыслами Аэлины, Лисандра понимала, что они могут окончиться, как сегодня.
А ведь вернись она в обличье дракона, от илков только бы мокрое место осталось. Но она оставалась в облике Аэлины, стоя с высоко поднятым мечом – своим единственным оружием.
Террасен был ее родиной. Аэлина – ее королевой.
Она погибнет, только бы заставить дрогнувшую армию опомниться, укрепить передовую и собрать солдат для последнего боя.
Кровь из раненой ноги вытекала на снег. Илки принюхались и снова засмеялись. Они знали: королева перед ними – ненастоящая и магическим огнем их не сожжет.
Лисандра держалась, не отступая ни на шаг. Илки не торопились. Добыча никуда от них не уйдет. Она делала это во имя Террасена. Ради Аэлины.
Он покается за все.
До Лисандры оставалось локтей тридцать, когда илки ее атаковали. Эдион закричал, видя, как тварь слева взмахнула когтями. Тот, что был справа, метнулся к ней с явным намерением опрокинуть в снег.
