Иногда Дорин отчетливо ощущал: Ключ где-то поблизости. Он улавливал магию иного мира, которую не спутаешь ни с чем. И Дорин вновь устремлялся на поиски этой жуткой силы, ловил ее по древним коридорам и на истоптанных ступенях таких же древних лестниц. Но везде ему встречались лишь тени и пыль.
Часто поиски приводили его к башне Эравана. К запертой железной двери и валгским караульным возле нее. Покои Эравана были единственным местом, куда он не отваживался проникнуть. Оставлял на потом, пока были другие возможности.
Зловоние из подземелья достигло ноздрей Дорина еще на середине винтовой лестницы. Спустившись по ней, он оказался в полутемном коридоре. На сей раз он обернулся мухой. Для нее этот коридор выглядел громадной пещерой. Сегодня обличье мухи было самым безопасным. Кухонная кошка отправилась на охоту. По крепости носились Железнозубые ведьмы. Они готовились к… Ясное дело, они получили приказ лететь на север.
Сегодня Дорин с раннего утра занимался поисками Ключа. Маэва с Эраваном находились на другом конце крепости, в катакомбах западной стороны. Скорее всего, наблюдали, как валгские принцессы осваиваются в телах паучих.
Он еще ни разу не спускался так глубоко. Ниже кладовых. Ниже застенков. Лестницу он нашел по запаху, проникавшему сквозь щели обыкновенной двери в обыкновенном коридоре. Слабому запаху, который Дорин сумел уловить только благодаря мушиному чутью. В дни своих бесплодных поисков он столько раз проходил мимо этой неприметной двери, считая, что она ведет в заурядный пыльный чулан, полный такого же пыльного хлама. И только сегодня, обернувшись мухой, почуял совсем иное.
Дорин пролетел над последними винтовыми ступеньками и едва не грохнулся на пол. Зловоние атаковало его со всех сторон, а с чутьем мухи это было в тысячу раз хуже.
Пахло смертью, гниением, ненавистью и отчаянием. Пахло миром валгов. Запах, который он никогда не забудет и не оставит в прошлом.
«Убирайся отсюда, – слышался предостерегающий шепот в его мозгу. – Немедленно убирайся».
Коридор здесь освещался редкими факелами в ржавых стенных скобах. Караульных не было ни в самом коридоре, ни возле единственной железной двери в дальнем конце.
Волны зловония, плывшие по коридору, исходили оттуда. Манили войти.
Неужто Эраван держал Ключ здесь, без всякой охраны? Дорин отправил вперед волну своей магии, проверяя, нет ли скрытых ловушек. Их не было. Ни одной. Но, достигнув железной двери, его магия отскочила и устремилась назад. Дорин вернул магию внутрь себя, спрятав поглубже.
Железная дверь была испещрена вмятинами. Время тоже оставило на ней свои следы. Дверь имела девять замков, один хитроумнее другого. Дорину приходилось видеть древние замки, но подобные этим – никогда.
Не теряя времени, Дорин принялся искать хотя бы крохотную щель между дверью и каменным полом, а когда нашел, из мухи превратился в комара. В крошечного комарика размером чуть больше комочка пыли. Он проскользнул в щель, стараясь не поддаваться зловонию, проникшему даже в кровь.
Быстро оглядевшись, Дорин понял, что находится в помещении, вырубленном в скале. Со сводчатого потолка свисал маленький светильник, внутри которого мерцало зеленоватое пламя. Магический огонь мира валгов.
Свет разливался по черной каменной глыбе, занимавшей середину помещения. Части саркофага. По стенам, на выдолбленных каменных полках, зловеще поблескивали ошейники из Камня Вэрда.
Только инстинкт, присущий комариному тельцу, держал Дорина в воздухе, заставляя кружить над разбитым саркофагом.
Помещение, куда он попал, было гробницей Эравана, устроенной в толще скалы. Тысячу лет назад Элиана и Гавин загнали его в каменный саркофаг, а сверху построили крепость, дабы валгский король никогда не вышел наружу.
Здесь Эраван провел долгие века, пока не случилось то роковое событие. Дорин вспомнил рассказ отца, как в юности он со своим дружком Перангтоном, движимые любопытством, пробрались сюда. У них был один Ключ Вэрда, которым они открыли дверь, а затем и саркофаг. В результате их безрассудства Эраван оказался на свободе.
Валгский король завладел телом Перангтона. А отец Дорина…
У Дорина гулко стучало сердце. Он кружил по бывшей гробнице, и со всех полок на него зловеще поглядывали ряды блестящих каменных ошейников. Эраван не надел ошейник на его отца. Зачем, когда бывший король Адарлана не обладал никакими магическими способностями?
Отец Дорина подчинился Эравану, но не до конца. Валгский король сам об этом сказал. И сопротивление длилось не один десяток лет.
Дорин запретил себе думать об этом. День за днем гнал мысли и воспоминания о последних словах отца на вершине стеклянного замка. Дорин не хотел выяснять, правду ли тогда сказал отец. С особым упорством он гнал мысль, что в момент убийства на его шее уже не было каменного ошейника и им двигала собственная ненависть, а не приказ демона.
Голова Дорина тяжелела. Каждый круг по бывшей гробнице давался все тяжелее. От ошейников исходило не только зловоние, но еще и какой-то странный ритм, подчинявший себе течение крови в жилах Дорина.
Ошейники казались спящими. Ждущими своего часа. Неужели в каждом уже таился демон? Или здесь лежали оболочки, готовые к заполнению?
Кальтэна предупреждала Дорина об этом помещении. Если Эраван его схватит, то потащит не куда-нибудь, а сюда. Но почему валгский король сделал бывшую гробницу местом хранения ошейников?.. Возможно, для него она была чем-то вроде святилища, если в сознании валгского короля существовало такое понятие. Возможно, Эраван приходил сюда – взглянуть на место собственного пленения и напомнить себе, что больше никогда не окажется в плену. А тех, кто попытается загнать его обратно в саркофаг, он сделает своими рабами.
Магия Дорина билась, словно в судорогах. Требовала покинуть это страшное место, и поскорее. Может, где-то здесь лежал ошейник, предназначенный для него? И такой же для Аэлины?
Дорин продолжал летать по гробнице, не ощущая никаких признаков спрятанного Ключа. Он помнил начальное ощущение, когда ошейник защелкнулся на его шее. Ледяной укус Камня Вэрда.
Кальтэна сопротивлялась. Сумела уничтожить демона, обитавшего внутри.
Дорин и сейчас ощущал у себя на груди тяжесть отцовского колена, придавившего его к мраморному полу. И не важно, что стеклянного замка больше не существовало. Он помнил скользкий, холодный каменный обруч, сомкнувшийся вокруг шеи. Видел безжизненную руку Сорши, до которой в последний раз пытался дотянуться.
Гробница безостановочно кружилась, подчиняя себе движение крови в его жилах.
Никчемный принц, никчемный король.
Ошейники протягивали к нему невидимые когтистые пальцы.
Он был ничуть не лучше их. Плененный ошейником, Дорин привык наслаждаться тем, что показывал ему валгский принц. Убивал хороших людей, скармливая демону свой гнев и ненависть.
