Теперь и Манона покинула седло. Аброхас тревожно запыхтел, поглядывая на сверкающее оружие крошанок.
– Между всеми нами, – с заметным напряжением пояснила Манона. – Они вас не тронут, – добавила она, указав на драконов. Не тронут, пока она не отдаст приказ. А тогда откусанные головы крошанок упадут на снег раньше, чем те успеют схватиться за мечи. – Можете опустить оружие.
– Чтобы потом о нас вспоминали как о дурочках, поверивших вам? – засмеялась какая-то крошанка. – Нет уж. У нас своя голова на плечах.
Предводительница сердито посмотрела на смазливую крепенькую ведьмочку с каштановыми волосами. Та пожала плечами и нарочито громко вздохнула.
– Оружие мы опустим не раньше, чем нам прикажут, – заявила Маноне предводительница.
– Кто прикажет? – поинтересовался Дорин, разглядывая их ряды.
Пожалуй, Маноне пора объявить, кто она такая и зачем явилась сюда со своим отрядом.
– Она, – ответила королю предводительница, указывая вглубь лагеря.
Крошанки, летающие на метлах. С вершины горы они казались Дорину сказочными существами. Но сейчас, когда они были вокруг него… Это вовсе не выдумка, не миф. Перед ним были грозные воительницы, в глазах которых светилось нескрываемое желание прикончить его, паучиху и всех Черноклювых ведьм.
Повсюду мелькали кроваво-красные плащи, резко выделяясь на фоне снега и серых гор. Многие крошанки выглядели столь же молодо и привлекательно, как ведьмы отряда Маноны. Однако среди них встречались ведьмы постарше и даже старухи. Дорин не представлял, сколько сотен лет прожили ведьмы, приобретшие старческий облик. Но в том, что даже они с легкостью оборвали бы его жизнь, король не сомневался.
Предводительница указала в сторону шатров, поставленных аккуратными рядами. Ведьмы расступились. Их мечи и метлы отражали заходящее солнце.
– Ну и ну! – послышался старческий голос.
Это на нее указывала предводительница. Ведьма не была согбенной, но седые волосы говорили об очень почтенном возрасте. Зато синие глаза были прозрачными, как горное озеро.
– Охотницы превратились в загнанных зверей.
Старуха остановилась возле переднего ряда соплеменниц, разглядывая Манону. Дорина удивила не столько мудрость на ее лице, сколько непривычная для ведьм доброта. И еще что-то, похожее на печаль. Однако это не помешало королю как бы невзначай опустить руку на эфес Дамариса.
– Мы разыскивали вас, чтобы поговорить. – Холодный, спокойный голос Маноны звучал в морозном воздухе, отражаясь от скал. – У нас нет намерения причинить вам зло.
Эфес Дамариса потеплел. Манона говорила правду.
– В этот раз нет, – пробормотала та же ведьмочка с каштановыми волосами.
Предводительница пихнула ее локтем в бок, требуя замолчать.
– Кто ты такая? – спросила старуху Манона. – Ты возглавляешь здешние шабаши?
– Меня зовут Гленнис. Моя семья служила крошанской королевской династии задолго до того, как наш город пал.
Глаза древней ведьмы заметили красный лоскут, вплетенный в косу Маноны.
– Вижу, Рианнона все-таки разыскала тебя.
Дорин помнил, как Манона рассказала соратницам правду о своем наследии и о том, кем была крошанская ведьма, которую она по приказанию бабушки убила на Омаге.
Золотистые глаза Маноны вспыхнули, но в ее лице ничего не дрогнуло.
– Рианноне не удалось выбраться из Ферианской впадины.
– Сука! – прошипела одна из крошанок, и остальные вторили ей.
– Так ты знала ее? – не обращая внимания на ропот, спросила Манона у Гленнис.
Ведьмы умолкли.
Старуха наклонила голову. Ее глаза вновь наполнились печалью. Дорину не требовалось подтверждение от Дамариса. Он и так знал, что услышит правду.
– Она была моей правнучкой.
Стало еще тише. Даже ветер угомонился.
– Как и ты, – добавила Гленнис.
Глава 14
По приказу Гленнис – так называемой прабабушки Маноны – крошанки опустили оружие. Манона забросала ее вопросами, желая знать эту ветвь своей родословной, но старуха лишь махнула рукой, предложив следовать за нею.
Среди белых шатров горели костры. Ведьм, следящих за ними, было дюжины две, если не больше. Все они побросали работу и молча провожали взглядами Манону. Она впервые видела крошанок, занимающихся хозяйственными делами. Кто возился с кострами, кто носил воду, а кто помешивал в тяжелых котлах, где варилось мясо горных коз, приправленное сушеными травами.
Манона смотрела в настороженные лица крошанок. Все слова, какие она собиралась сказать, куда-то исчезли. Ведьмы отряда Тринадцати тоже молчали. Но не Дорин.
Король шел рядом с нею. От него веяло приятным теплом.
– А ты знала, что среди крошанок по-прежнему живет твоя родня? – тихо спросил он.
– Нет.
Во время их поединка бабушка умолчала об этом.
Манона сомневалась, что здешний лагерь был постоянным пристанищем крошанок. Разумеется, ей они ничего не скажут. Сама Манона вряд ли нашла бы их лагерь, умело замаскированный среди гор. Но ведь Кирена каким-то образом сумела его найти.
Возможно, выслеживая Манону по запаху. Запах отчасти выдавал ее родство с крошанками.
Паучиха шагала между Астериной и Соррелью. Дорин по-прежнему связывал ее своей магией, не испытывая при этом никакого напряжения. Однако правая рука короля лежала на эфесе меча.
Поймав суровый взгляд Маноны, Дорин убрал руку.
– Какую роль ты отведешь мне в разговоре? – поинтересовался он. – Молча слушать или оказывать поддержку?
– Мне достаточно поддержки Астерины.
– В таком случае кто я?
Насмешливый вопрос сопровождался странным ощущением. Маноне показалось, что невидимые руки Дорина гладят ее по спине.
– Ты – король Адарлана.
– Значит, я тоже буду участвовать в обсуждении?
– Если пожелаешь.
Уловив его нарастающее недовольство, Манона спрятала ухмылку.
Голос Дорина превратился в тихое мурлыканье:
– А знаешь, что я сейчас подумываю сделать?
Манона недоверчиво покосилась на него. Дорин усмехался.
– Ты сейчас похожа на лошадь, которая вот-вот понесет, – сказал он, продолжая усмехаться. – Это лишь повредит переговорам.
Он пытался ее рассердить, чтобы она ослабила свою железную хватку.
– Они знают, кто ты, – продолжал Дорин. – Доказывать это незачем. Важно другое: согласятся ли они тебя признать.
На что он намекает? А-а, на то, что прабабушка может и не принадлежать к королевской ветви ее родословной.
