Дорин выглядел обыкновенным погонщиком, водившим дракона на прогулку. Караульные у ворот (сплошь смертные люди) едва взглянули на него, когда он появился из-за поворота.
Перчатки внутри взмокли от пота. Только бы удержать созданный облик. Может, он напрасно беспокоится? Вряд ли кто-то здесь узнает его в лицо. Если магия вдруг подведет, его облик был создан с таким расчетом, что изменения цвета глаз и кожи всегда можно списать на игру света.
Нарена пыхтела, дергая цепь. Ей очень не хотелось приближаться к этим местам. Дорин ее понимал. Из недр веяло таким зловонием, что у него самого колени подгибались.
Но Дорин умел волевым усилием преодолевать воздействие запахов. Этому он научился еще в замке, где его мать и придворные дамы имели пристрастие к крепким духам, от которых у него поначалу болела голова. Каким далеким казался ему тот мир: стеклянный замок, пряные ароматы, кружева, изысканная музыка. Если бы они не сопротивлялись Эравану, сохранил бы валгский демон все это? Продолжал бы оставаться в облике Перангтона и править, как смертный король?
После долгого пути по снегу у Дорина гудели ноги. Манона и Астерина пробирались где-то рядом, прячась за скалами и сугробами. Ведьмы наверняка видели каждый его шаг к воротам.
Перед тем как превратиться в погонщика, Дорин передал Маноне свое оружие и Ключи Вэрда. Оба держались напряженно, обмениваясь колкими фразами. Ключи легли на ладонь Маноны. Амулет Оринфа негромко звякнул, ударившись о ее железные ногти. Только отъявленный глупец взял бы с собой Ключи, отправляясь в этот оплот Эравана.
– Хотя ты и не считаешь их чем-то важным, без них нам Эравана не победить, – сказал он Маноне.
Ведьма прищурилась и небрежно убрала Ключи в карман – вместилища силы, способной сровнять с землей целые королевства.
– Опасаешься, что я их выброшу, словно хлам?
Астерина деликатно отвернулась, разглядывая тени на снегу.
Дорин пожал плечами, затем отстегнул Дамарис. Древний меч слишком подозрительно выглядел на поясе заурядного погонщика. Меч он тоже передал Маноне. Кинжал оставил себе – единственное ныне его оружие, не считая магии. Манона молча прицепила Дамарис к своему поясу.
– Если я не вернусь, Ключи нужно переправить в Террасен.
Даже если там сейчас и не было Аэлины.
– Ты вернешься, – сказала Манона.
В ее устах это прозвучало скорее как угроза, чем пожелание успеха.
– А ты бы тосковала, если бы я не вернулся? – с усмешкой спросил Дорин.
Манона не ответила. Дорин не знал, отчего подспудно ждал ее ответа.
Он успел сделать пару шагов, когда Астерина коснулась его плеча.
– Не прохлаждайся. Одна нога здесь, другая там, – напутствовала его ведьма. – И береги Нарену.
В черных с золотыми крапинками глазах Астерины сквозила тревога за дракониху.
– Буду беречь, как собственную жизнь, – пообещал Дорин и схватил болтающиеся поводья.
Он заметил, как потеплел взгляд Астерины. Манона успела отвернуться. Это он тоже заметил.
Не надо было ему сближаться с Белой Демонессой. Мог бы еще тогда понять, к чему это приведет.
Когда лица караульных стали различимыми, Дорин придал себе облик усталого погонщика, которому осточертела такая жизнь.
Он ждал, что его остановят и о чем-то спросят. Но ему лишь махнули, чтобы проходил. Караульные тоже устали от прозябания в здешних холодных краях.
Астерина описала ему расположение коридоров и проходов в недрах Северного Клыка и соседней Омаги. Войдя, Дорин сразу же повернул налево. Уши болели от драконьих воплей. В ноздри набился стойкий запах гнили.
Он без труда нашел стойла. Голубая дракониха не брыкалась, когда он не слишком крепко привязал ее к большому заржавленному крюку, торчащему из стены.
Ободряюще похлопав Нарену по шее, Дорин отправился разведывать Ферианскую впадину.
Никогда еще время для Маноны не тянулось с такой отвратительной медлительностью. «Это от ожидания», – твердила она себе. От того, что ей предстоит сделать.
Где-то через час их с Астериной разыскал Аброхас. Манону это ничуть не удивило. От поводьев остались одни обрывки – значит, сражение с Соррелью он выиграл. Дракон подошел к Маноне и застыл, глядя на ворота, в которых исчезли Дорин и Нарена.
Время еле ползло. Меч короля оттягивал ей бок. Манона ругала себя за необходимость доказывать Дорину и себе самой, что она не пустила его в Морат по чисто обыденным соображениям (и ни по каким другим). В Ферианской впадине Эравана нет, а потому там безопаснее.
Отчасти. Но если там окажутся верховные ведьмы…
Потому Дорин и отправился на разведку: узнать, там ли они, действительно ли Петара командует здешней воздушной армией – и какой численности.
Его не обучали ремеслу шпиона, но он вырос при дворе, где сражались с помощью улыбок и нарядов. Дорин умел смешиваться с окружающими, умел слушать, а еще он мог заставить людей видеть то, что им хочется видеть.
Манона вспомнила, как посылала Элиду в моратские подземелья. «Чтоб мне сгинуть во тьме за такие деяния», – мысленно пробормотала она. Теперь вот отправила адарланского короля в пекло Ферианской впадины.
Аброхас замер, оглядывая небеса. Возможно, он слышал то, что было недоступно слуху ведьм. Манона тихо выдохнула. Драконьи глаза радостно сверкнули. Других подсказок Маноне не требовалось.
Вскоре к ним подлетела Нарена. Неторопливо, даже лениво, словно ей наскучило летать над здешними горами. В седле сидел темноволосый, бледнокожий погонщик. Дорину удалось частично изменить облик, сделав лицо почти неузнаваемым. В таком виде он вернулся к ведьмам.
Астерина бросилась к своей драконихе. Даже Манона моргнула, когда ее заместительница крепко обняла шею Нарены. Дракониха склонила голову к спине Астерины и засопела.
Дорин вылез из седла, оставив поводья болтаться.
– Что там? – спросила Манона.
Глаза короля (черные, как у валга) сверкнули. Наверное, увидел, как у Маноны Черноклювой дрожат колени. Не пытаясь унять дрожь, она вернула Дорину меч, затем ключи, оцарапав железными ногтями перчатку на его руке.
Постепенно глаза Дорина вернули свой потрясающий сапфировый цвет. Кожа приобрела золотистый оттенок.
– Верховных ведьм там нет. Только Петара Синекровная и около трехсот Железнозубых ведьм из всех кланов.
Губы Дорина скривились в жестокой полуулыбке, холодной, как окрестные горы.
Черт бы тебя побрал, короленок!
– Путь свободен… ваше величество.
Дозорные Ферианской впадины заметили их еще на подступах. Отряду Тринадцати позволили приземлиться на Омаге.
Манона оставила Дорина на небольшом перевале, где собрались ведьмы ее отряда. Условились так: если через день они не вернутся, он волен делать что пожелает. Хоть в Морат отправляться, в объятия к Эравану, если настолько безрассуден.
