Спустя несколько мгновений среди мальчишек показались звериные спины – упитанные и не очень, черные, рыжие, полосатые. Серый волк, явно красуясь, выпрыгнул вперед и пошел рядом с медведем, опустившимся на четвереньки (иначе не проходил в дверь). Следом пристроились темноволосый подросток и идущий рядом крупный черный волчище, весело блестевший по сторонам зелеными глазами.
Санитарки и целительницы пищали и жались к стенам. Больные выглядывали из палат и улыбались. В детском отделении визг при виде посетителей поднялся до небес, сменившись смехом и забавным щебетанием самых маленьких.
У входа в одну из палат движение застопорилось.
– Я туда не пойду, – говорил рыжий парень с высокомерным лицом, усыпанным веснушками, – я не игрушка для людишек!
– Там не только люди, – заметил Карс, шедший мимо вместе с Весем в звериной ипостаси, – вон, в углу, маленькая фарга!
– Бродяжка… От них воняет, как от тебя, крейский сукин сын, – ощерился рыжий и неожиданно был сбит с ног ударом чьего-то кулака.
Весь с удивлением посмотрел на ударившего – им оказался его давний противник Сандр рю Кравиц, потомок аристократического рода, который оборотней терпеть не мог. Упитанный парень за последний год, полный ночных побудок, полевых испытаний, пробежек по пересеченной местности и тому подобных удовольствий для курсантов, превратился в широкоплечего крепыша, с которым явно не стоило выходить в кулачном бою один на один.
– Ты идиот, Закас, – презрительно сказал он, – дети вонять не могут, они еще маленькие. Но, к сожалению, многие из них, вырастая, начинают попахивать… как ты!
Весь, Рахен и Карс едва успели встать между ребятами, готовыми вот-вот сцепиться. Неслышно подкравшийся к ним со спины медведь рыкнул так, что у шедший мимо санитарки сдуло с рук поднос с корпией.
– Идиот, – еще раз проворчал Сандр и, смело войдя в палату, направился прямиком к рыжей фарге, смотрящей на него серьезными голубыми глазами. – Как тебя зовут, малышка?
Поколебавшись, Весь зашел следом. Подойдя к кровати мальчишки, чьи обе ноги были в лубках по самые бедра, радостно осклабился и положил морду на край его кровати. В глазах мальчишки боролись страх и восхищение.
– Погладь его за ухом, не бойся, – предложил подошедший Карсатис, – он любит, когда ему уши чешут! Волки – такие почесушники!
Проходящий мимо серый зверь угрожающе щелкнул зубами у его бока и подошел к другой кровати, где сидела еще одна маленькая девочка. На этот раз человеческая. В руках у нее была самодельная куколка. Рахен сел рядом с кроватью и так тоскливо посмотрел на игрушку, что даже Сандр, начавший рассказывать фарге какую-то сказку, засмеялся.
– Он хочет поиграть с тобой, – перевел Карс. – Если бросишь куколку – он тебе ее принесет назад!
– Он ее съест! – девчушка прижала куколку к груди.
– Он куколок не ест, все больше говядину, – подал голос рю Кравиц из своего угла.
– Целую корову может съесть? – заинтересовалась фарга.
Рахен величественно кивнул.
– Может, – подтвердил Карс, – недели за три!
Черный волк беззвучно захохотал широко раскрытой пастью, а глаза серого запылали негодованием.
Объединенный курс людей и оборотней во главе с принцем Аркеем весь день провел в больнице, и для многих курсантов это оказалось куда сложнее бега по пересеченной местности. Они мыли полы и окна, меняли постельное белье, кормили маленьких пациентов, рассказывали им сказки и пели песенки, уговаривали потерпеть горькие лекарства и болезненные перевязки. В результате к вечеру детское отделение блистало чистотой, как курсантские казармы перед еженедельным осмотром коменданта, а уставшие от новых ярких впечатлений дети засыпали, едва дожевав ужин. Вышедшие на улицу Его Высочество и подполковник Сормаш ждали, когда курсанты покинут больницу, чтобы объявить построение в обратный путь.
– Я снова чувствую себя живым! – задумчиво улыбнулся Аркей. – И, кажется, у меня есть мышцы. Во всяком случае, после мытья трех пролетов больничной лестницы и двух коридоров я их ощущаю! Подполковник, напомните мне включить такие посещения в еженедельный план для всех курсов. Думаю, больнице, существующей на народные средства, подобная помощь не помешает.
– Да, Ваше Высочество, это намного лучше, чем скакать по холмам, задравши хвост! – согласился с ним Сормаш.
* * *
Рю Вилль откинулся в кресле и по привычке тронул пальцем пиратскую серьгу в ухе. Радужник закачался, разбрасывая разноцветные отблески.
– И что же сказал тебе Его Величество, когда ты рассказала ему об угрозе, нависшей над Тикреем? – лениво спросил он.
Лень была вызвана только лишь тем, что Его Светлость до безобразия наелся морских гадов. Кухня в «Трюме», принадлежащем ему кабаке в порту, переоборудованном под ресторан, становилась лучше день ото дня.
Ники задумчиво покачала перед глазами бокал с белым вином и пожала плечами.
– Его Величество сказал: «Иди, мне нужно подумать!» А после вызвал тебя, Твоя Светлость, глав гильдий и огорошил всех идеей строительства объединенных храмов! И что это на него нашло?
Троян хмыкнул.
– Это тебе лучше знать, Ники, а не мне. Идея посетила его именно после разговора с тобой! Что ты наговорила ему?
– Ничего сверх того, что мы с тобой знаем оба, – архимагистр холодно посмотрела на него. – И меньше всего я ожидала подобной реакции! Все, что мне было нужно, – получить разрешение на отправку призраков…
– Кого? – рю Вилль удивленно поднял брови.
– Ласурские призраки, я их так называю, – улыбнулась Ники, – поскольку их задача – оставаться незамеченными и проникать в места, куда обычному человеку хода нет.
Герцог кивнул, соглашаясь. Подлил ей вина, а себе – рому.
– Ты будешь настаивать на прежнем составе команды?
Никорин пожала плечами.
– Трой, почему нет? Они справились в Лималле. Без связи, без помощи, без надежды когда-нибудь вернуться домой или остаться в живых сделали такое, что я и представить себе не могла! Насколько я понимаю, ты взял со всех расписку о неразглашении, которая не имеет срока давности, а значит, будет действовать и по отношению к следующей операции. Кроме того, они сработались…
Рю Вилль поднял длинный палец.
– Есть одно «но», Ники. И даже, пожалуй, два!
– Ты знаешь то, чего не знаю я? – искренне удивилась архимагистр.
– Я все-таки начальник Тайной королевской канцелярии, – тонко улыбнулся Троян. – Ники-Ники, сделай мне приятное, скажи хотя бы «ах!».
Архимагистр не выдержала – засмеялась. Перегнувшись через стол, чмокнула его в щеку, с удовольствием вдохнула аромат сильного и опытного мужчины, крепкого одеколона и табака, рома. Родной такой аромат, портовый. Села на место и произнесла:
