За последние два с половиной десятилетия позитивное девиантное поведение было задействовано для борьбы с неправильным питанием, внутрибольничными инфекциями, калечащими операциями на женских половых органах и другими проблемами общества и здравоохранения
[215]. Также это явление использовалось корпоративными структурами для внедрения успешных программ изменений, основанных на талантах позитивных девиантов, уже работающих в компании, а не на попытках насадить новую дисциплину «сверху». В итоге эти программы позволяют людям принять на вооружение продуктивное неповиновение своих позитивно-девиантных коллег вместо того, чтобы требовать от них жить по правилам аутсайдеров, и способствуют укреплению креативности и новаторского духа рабочего процесса
[216].
В индустриальном обществе массового производства XIX и XX столетий лишь малой горстке людей дозволялось проявлять креативность — от остальных ожидалось, что они будут делать, что им скажут. Но автоматизация, 3D-печать и другие технологии быстро формируют новый рабочий ландшафт, где от каждого требуется креативность. И сильнее всех в новой среде преуспеют те, кто задает вопросы, доверяет собственным инстинктам и отказывается следовать правилам, когда правила преграждают им путь.
* * *
Подобно множеству тех, кому повезло оказаться на перекрестье миров компьютерной безопасности и цифровых валют, Остин Хилл иногда старался подходить к своим предпринимательским усилиям с точки зрения гибкого толкования таких вещей, как стандартная деловая этика. Хилл появился на свет 18 июня 1973 года в Калгари
[217] вторым из семи детей в семье и с юных дней посвятил себя компьютерам и предпринимательству
[218]. К 11 годам он уже вел доску объявлений в интернете, а в 16 лет основал свою первую компанию. Эта компания, как он сегодня признается, была чистой аферой — он и его друзья, назвавшись компанией Nelson Communications, размещали объявления в канадских газетах, где предлагалось «от 400 до 600 долларов в неделю за просмотр телепередач». Каждый, кто откликался на такое объявление, разумеется, оказывался «выбран для просмотра» своих любимых шоу — после того, как заплатит 49 долларов за курс обучения. За три месяца Nelson Communications заработала 100 000 долларов на этом «курсе обучения» и могла бы заработать еще больше, если бы Хиллу не позвонила его подруга. Хилл вспоминает, что она сказала: «Ты один из самых толковых людей, которых я встречала в жизни, и мне правда-правда очень грустно, что это все, на что ты способен». И он осознал, что девушка права. «С каждой компанией с той поры, — рассказывает Хилл, — я совершал кучу ошибок, но у меня было представление, что я мог бы улучшить этот мир… И с того дня мне никогда не приходилось сожалеть»
[219].
Формальное образование для Остина закончилось в десятом классе, когда его временно исключили за то, что он «ругался» с одним из учителей. Видимо, тут сыграла некоторую роль семейная традиция: его старший брат Хэмнет бросил школу еще раньше — в девятом классе. Позже Хэмнет поступил в Университет штата Монтана (и сопровождал в турне группу Grateful Dead), а Остин получил работу в магазине компьютеров. В 1994 году Остин навестил своего отца Хэмми (компания временно откомандировала того в Монреаль) и убедил Хэмнета присоединиться к нему. Вскоре братья основали Infobahn Online Services — одну из первых в Монреале компанию — поставщика интернет-услуг, получив 50 000 долларов в качестве инвестиции от Хэмми и бывшего босса Остина. В январе 1996 года компания осуществила слияние с Total.net, а в 1997 году Хиллы продали свою долю примерно по 180 долларов за акцию — сравните с первичной ценой предложения 2,85 доллара
[220].
Деньги от продажи пошли на следующее предприятие Хиллов — компанию по защите личной информации в электронной сфере, которая на целые годы опередила свое время. В их первом продукте — Freedom — на основе криптографии с открытым ключом генерировались защищенные псевдоанонимные (в противоположность анонимным) цифровые идентификаторы пользователей. Но Zero-Knowledge Systems (под этим именем компания получила известность) вызвала бурные дебаты. Хотя ряд журналистов поддержал послание Freedom с точки зрения защиты потребителей, другие углядели только возможность для кибермошенников скрывать свои неблаговидные поступки под маской псевдоанонимности. В декабре 1999 года Дэвид Калиш из Associated Press представил Zero-Knowledge Systems как «торговца камуфляжем в сфере киберпространства», заявив: «Хотя подобная услуга должна предоставить пользователям интернета повышенную приватность для представления своих идей или совершения покупок в сети, ее критики обеспокоены тем, что она также позволяет нещепетильным лицам рассылать назойливую интернет-рекламу и торговать запрещенными товарами — например, детскими порноснимками и пиратскими программами»
[221].
Хилл, признавая, что некоторые пользователи Freedom злоупотребляли системой (угрозы в адрес президента США становились удручающе обычным делом), тем не менее утверждает: «Мы видели тысячи позитивных вариантов применения нашей технологии, а не только лишь негативные». На самом деле всё во Freedom с самого начала разрабатывалось для того, чтобы препятствовать злоупотреблениям, — от денежной стоимости услуги до внедрения псевдоанонимных (не анонимных) идентификаторов. Хилл говорит так: «Беседы, сообщества, взаимоотношения и сильные эмоциональные связи формируются при посредстве некоей социальной формы итеративной «дилеммы заключенного
[222]»
[223]. Когда участник итеративной игры «дилемма заключенного» не имеет идентичности или чувствует себя свободным от ответственности за свои поступки в рамках социальных взаимодействий, сообщества быстро скатываются в «гонку по нисходящей»
[224].
