«На вашем счете недостаточно средств для совершения этого звонка», – прогнусавила она. Не-до-ста-точ-но-средств. Звучало, как обвинение.
Колокола совсем обезумели, кувыркаясь в воздухе, как акробаты.
Бомба в голове грозила вот-вот взорваться.
Не-до-ста-точ-но. В автоматическом голосе слышался зов судьбы. Моей судьбы. Я отключила телефон и убрала его на самое дно рюкзака. Сбегая от колокольного перезвона, я нырнула в узкую улочку, тесную от припаркованных фургонов и разбросанных повсюду картонных ящиков. Big Issue, Big Issue
[13], зазывал какой-то парень. Мой типаж, подумала я. Не то что эти «летучие мыши» в причудливом круглом здании. С пирсингом в ушах, носу, на щеках и губах и, возможно, на языке, он был из тех, кого Грейс называла людьми-магнитами. Вся прелесть в том, что люди-магниты не становятся могитами. Грейс ужасно хотела проколоть язык, но трусила, а я не могла с ней пойти, зная, что мне станет плохо при виде такого надругательства. Металла на парне-газетчике было достаточно, чтобы потопить «Титаник».
– Спешите, спешите! – кричал Магнит. – Big Issue? – Он протянул мне газету, которая выглядела так, будто прошла через миллион грязных рук.
– Нет, спасибо.
Он осклабился. Щель между его передними зубами зияла такая, что через нее могла проехать машина. Я сразу вспомнила Колетт, девочку из нашего дома в небесах. Она жила двумя этажами ниже, и мы играли в сломанные куклы на пугающе высокой лестнице, сбрасывая их вниз со всей силы. Так вот у этой Колетт выпала половина зубов. А может, они вообще у нее не прорезались.
– Ну же, давай, бери, – сказал Магнит. – Последняя осталась.
– Я бы с радостью, – ответила я. – Но у меня нет наличных.
– Нет наличных?
– Я на мели.
– Ты не можешь быть беднее, чем я, детка. В таких-то шмотках.
Брюки у него были рваные, а футболка выглядела так, будто ее носили еще в каменном веке. Я улыбнулась.
– Не подскажешь, где площадь с автобусами?
– Глостер Грин?
– Да. Точно.
– Пойдем, провожу.
– Не надо. Просто покажи, куда идти.
– Долго объяснять. – Его пальцы изобразили петляющую змейку.
– Ладно. Ты ведешь. Я – следом.
Парень повернулся и зашагал вперед. Через каждые десять метров он оборачивался, проверяя, не отстала ли я.
– Как тебе Оксфорд? – спросил он.
– Отстой.
– Это точно. А ты откуда?
– Хэмпстед Хит
[14], – сказала я.
– Так я и поверил.
– Правда. А ты?
– Местечко под названием Дадли. – Он произнес «Дадли» так, словно это райская планета.
– Это многое объясняет, – ухмыльнулась я.
– Что объясняет?
– Оттуда такие чудики берутся?
Он повернулся и погрозил мне пальцем.
– Не чудики, а настоящие чуваки. До мозга костей.
– Ладно. Пусть будут чуваки. – Я улыбнулась. – Крутые парни.
Он усмехнулся в ответ и продолжил путь. Мелькали перекрестки, повороты, кинотеатр. Наконец мы остановились на углу площади, где оглушительно ревели автобусы.
– Прибыли, – объявил Магнит.
Я посмотрела на его грубую щетину и подумала, что, если его побрить и причесать, он стал бы очень даже ничего.
– Спасибо, – поблагодарила я.
– Куда путь держишь? – спросил он.
– В Лондон. Хочу заклубиться.
– Ты вроде говорила, что на мели.
– Парень платит.
– Парень платит, – повторил он приторным голосом. – Хорошо некоторые устроились. Не всем по карману такие платья.
Я разгладила розово-мятно-зеленые облака.
– Нравится?
– Выглядишь как супермодель, детка.
Никто и никогда не говорил мне таких слов. Грейс талдычила, что мне нужно срочно сбросить пяток килограммов, сделать что-то с волосами и вытянуть шею. Трим считал, что я выгляжу неплохо, но при правильном освещении. Я подмигнула Магниту, и он рассмеялся. Поэтому я наклонилась к нему и прошептала:
– Я его сперла.
– Молодчина, – сказал он. – Так держать, девочка.
– Постараюсь. – Я по-королевски махнула ему рукой, и он отправился в обратный путь.
Я бродила по площади, пока не увидела продавца билетов. Мне не очень-то хотелось обращаться к людям в форме, но решила, что с париком я в безопасности. Так что я спросила у него, как добраться до Уитни, и он сказал, что автобус отходит не от этой площади, и назвал место, о котором я никогда не слышала. Пришлось задать вопрос, где это, и он начал объяснять, пока я окончательно не запуталась. Наконец я поинтересовалась, сколько стоит проезд, на что он ответил, что это не его автобусная компания, но скорее всего, около четырех фунтов.
И это был полный облом.
Не-до-ста-точно-средств.
17. Пятнадцать минут славы
Оксфорд все сильнее затягивал меня в свою пучину. Я вспомнила, как Майко говорил, что, когда путешествуешь автостопом, нельзя засиживаться в большом городе, потому что оттуда трудно выбраться, и он оказался прав.
Скоро ночь, и куда мне деваться?
Я покинула площадь и наматывала круги по окрестностям, пока не увидела знакомую вывеску. Clone Zone. Клуб занимал половину улицы и выглядел притихшим. Я заглянула в дверь – никого. Ни одного клона в поле зрения. Наверное, слишком рано. Вывеска гласила, что заведение открыто с 8.30 вечера.
Тогда у меня появилась идея.
Потусуюсь ночь в Оксфорде, а утром снова отправлюсь в путь. Скоротать время можно в кино, а оттуда рвануть в клуб, где сегодня вход для девушек бесплатный, и повеселиться от души. Я еще ни разу не была в клубе – с такой детской физиономией меня бы туда и не пустили. Другое дело – Солас, с ней можно пробраться куда угодно. Кто знает. Может, мне повезет, и я встречу парня со спортивной машиной, который довезет меня до Фишгарда. Или, может, мы с Ким зажжем на пару, а у нее окажется машина, и тогда мы махнем вместе на запад.
Ага, размечталась. Но по крайней мере, в клубе сухо и безопасно, и это лучше, чем бродить по темным улицам одной, шарахаясь от психов, наркоманов и убийц с топорами. Не говоря уже о том, что всюду рыщут копы и так и норовят сцапать тебя и отправить в камеру.
