Не знаю, о чём именно вопрошал эльф, но успеха он не добился по двум причинам. Во-первых, Мантия очень удачно подставила под остриё макры подушечку Щита, подозрительно похожего на творчество какой-нибудь сельской ведуньи. Я хотел было начать ругаться, но неожиданно возникшая мысль заставила отложить недовольство на потом: персонаж, которого я пытаюсь играть, не принадлежит к самым высоким уровням посвящения, так что вполне может прибегать к услугам дешёвых, но веками проверенных заклинаний. Так даже интереснее: пусть думает, каким чудом йисини обзавелась действенной поддержкой природного чародея. Может быть, мозги сломает. Хотя на подобный исход надежды мало...
Макра завязла в оборонительных порядках, воздвигнутых Мантией, и листоухий чуть сморщился. Я тоже сморщился, но совсем по другой причине: магия эльфов действует на меня, как... Например, недозрелое яблоко. Во рту возникает вязкая кислинка, а губы начинают сохнуть и припухать, ввиду чего... Ай-вэй, как не к месту! Я лизнул верхнюю губу, всеми силами стараясь, чтобы это действие не выглядело кокетливым и призывным. Эльф приподнял бровь. Ещё не хватало, чтобы он считал йисини покорённой его совершенной красотой! А впрочем... Почему бы и нет? Каждый из нас достоин своих заблуждений.
— Мы не могли встречаться раньше, воительница? — холодно-вежливо осведомился lohassy. Мне бы такую выдержку: получил по ушам, но и ухом не повёл. Ха, снова каламбур. Может, серьёзно начать подумывать о тёплом месте шута при каком-нибудь небольшом, но перспективном королевском дворе?
— Каждое мгновение рядом со столь высокородными персонами навечно запечатлено в книге моей памяти, h’assary. Но, к сожалению, я не нахожу на тех страницах упоминания о вас.
Вот и решайте сами, что я отвесил: изысканный, почти раболепный поклон или небрежную оплеуху. Эльф не склонился ни к одному из предложенных вариантов, что говорило о большом опыте участия в словесных дуэлях. Кто бы сомневался!
— Досадное упущение с моей стороны, воительница. — О, я удостоен снисходительной улыбки? Польщён, но... Я не нуждаюсь в снисхождении.
— Вы можете это исправить, если пожелаете... Ради такой чести я найду чистое место в своей книге.
Тёмно-фиолетовые глаза чуть сузились. М-да, балансирую на грани вызова. Неужели двое незадачливых насильников не погасили мой пыл? Печально. Надо будет принять меры. Несколько капель снотворного. Или кружечку эля. Или — работу до седьмого пота. Чтобы и думать забыл о развлечениях, балбес!
— Не смею затруднять вас, воительница. — В голосе листоухого почти осязаемо проступила сталь.
— О, мой труд слишком хорошо оплачивается, h’assary, чтобы я от него отказывалась!
— Уверен, любая плата недостойна сравнения с вашими достоинствами, воительница.
— Увы, мир несправедлив. Но если нельзя изменить правила игры, следует научиться хорошо играть.
Зачем я это ляпнул? Чтобы казаться умнее, чем есть на самом деле? Наверное. Не задумывался, уж точно! Правда, и на сей раз «глубокомыслие» сыграло на моей стороне: эльф опустил глаза, несколько вдохов внимательно изучал щербинки на поверхности стола, потом слегка склонил голову набок и вернул мне удар:
— Играть интересно только с достойным противником, воительница, вам ли этого не знать.
— Склоняюсь перед вашей наблюдательностью, h’assary. — Теперь настал мой черёд опускать ресницы и улыбаться уголками губ.
В эти минуты для сидящего за столом эльфа не существовало ничего, кроме Игры. Какой купец, какие товары, что вы! Листоухие интересуются только той тайной, которую не могут разгадать. Зато как только ответ найден, можешь выбиться из сил, но взгляд прекрасных глаз больше ни разу не скользнёт в твою сторону. В этом смысле я мог себя поздравить: эльф заинтересован. Не настолько, чтобы предпринять решительные действия, но достаточно, чтобы не уделять пристального внимания посторонним вещам.
— Мне хотелось бы продолжить беседу с вами, воительница, но сейчас для неё нет времени... Может быть, в Аль-Танайре, когда песчаная лилия выбросит четвёртый бутон
[36]
?
Я фыркнул. Точнее, шумно выдохнул, поскольку фырканье выглядело бы совсем неприлично. Последняя попытка поймать меня на «незнании материала»? Браво, lohassy! Ты бы мог составить конкуренцию многим моим знакомым. Всего одна крохотная ошибка: я играю только в те игры, правила которых знаю до мельчайшей подробности. Четвёртый бутон, говоришь? Хм. Я опустил лоргу одним концом на пол, а на другой положил правую ладонь. Мягко-мягко.
— Сожалею, h’assary, но вам придётся наслаждаться цветением лилий в одиночестве. У меня слишком много неотложных дел.
Уффф! Кажется, удалось. Листоухий понял, на что намекают мои слова и мой жест. Понял и сделал правильный вывод: не здесь и не сейчас. Иначе... Иначе его может ожидать неприятный сюрприз. Посему эльф решил вернуться к ошарашенному нашей занимательной беседой продавцу, а я получил возможность перевести дух и погулять взглядом по комнате. Впрочем, далеко мой взгляд не ушёл, встретившись с глазами младшего эльфа.
Ну а этот-то почему на меня уставился? Ах да... Сам виноват: не надо было вворачивать словечко про любовь. Романтически настроенная молодёжь, услышав о предмете на букву «л», как по команде начинает вести себя... очень занятно, если не сказать грубее. Да не пялься ты так, lohassy! Вот влип... Ладно, будем смотреть на стол, тем более что на нём разворачивается весьма любопытное действо...
— Итак, почтенный торговец, вы выполнили мой заказ? — абсолютно равнодушно поинтересовался эльф. Я уж было подумал, что речь идёт о сущей безделице, но когда старик открыл принесённую шкатулку... ваш покорный слуга едва не прикусил себе язык.
В жёлто-серой костяной чаше лежали лепестки. Десяток, не больше. Причудливо изрезанные по краям вытянутые овалы. Густо-красного цвета, испещрённые хаотичным узором белоснежных прожилок. Ну, старик, ты и учудил... «Рубиновая роса», будь она неладна! Интересно, как ты провозил это сокровище через посты Пограничной стражи? Наверняка сунул мзду старшему офицеру. И немалую мзду. Насколько я помню, на территорию Западного Шема ввоз даже ничтожной части этого цветка карается чуть ли не смертной казнью. Нет, вру, всего лишь изгнанием. Правда, вечным. А всё потому, что в Западном Шеме живут эльфы, дуреющие от одного запаха «росы». Впрочем, эйфорический экстаз — отнюдь не единственное и далеко не главное достоинство сего растения. Оно может очень многое... Может подарить жизнь и может безжалостно её отобрать — как пожелаете. Но это сугубо в философском смысле. А если по-простому... Из лепестков «рубиновой росы» готовится некое зелье, которое... ммм... грубо говоря, усиливает магические возможностей листоухих. До предела. Разумеется, предел у каждого свой, и об этом нельзя забывать, но проблема состоит в другом. Повышение эффективности творимых чар достигается за счёт чего? Правильно, за счёт подпитки этих самых чар дополнительной Силой! Но в данном случае Сила выкачивается из собственного Кружева заклинателя. Что в итоге? Догадайтесь сами. Кстати, именно эльфы и запретили ввоз, жестоко карая контрабандистов. Но, видимо, не все из них считают «росу» злом...
