* * *
Я стала все хуже и хуже спать. У меня постоянно болела спина, как будто кожа на ней трескалась и разрывалась на куски. Когда я ложилась в кровать, я чувствовала каждую косточку на своем теле и не могла никак найти удобную позу для сна. К тому же постоянным источником моих страданий был желудок. Лошадиные дозы слабительного больше не приносили мне должного успокоения. Как только что-то попадало внутрь желудка, даже если это был малюсенький кусочек приготовленной на пару рыбы или четвертинка медовой дыни, создавалось ощущение, будто я проглотила воздушный шар. Я просматривала фотографии с моего первого показа и видео, которое мы сделали между двумя кастингами для Silent в саду дома фотографа, живущего в Бруклине. Там я выглядела худой, практически прозрачной, эфемерной. Но так мне нравилось больше – я предпочитала, чтобы люди видели мои кости, а не жир!
Слегка смущенная Матильда указала мне на одну деталь на фотографиях, которая меня тоже повергла в некоторое замешательство: на фотографиях с показа Ду-Ри было видно, как по всему моему телу дыбом стоят волоски! Я точно помню, как дрожала от холода в том помещении, где кондиционер работал на полную мощность, так что моя кожа вся была покрыта мурашками. «Ты должна побриться, Виктуар. И ноги, и руки». Я согласилась с ней насчет ног: я даже никогда не думала, что была настолько волосатой. Хотя где-то в глубине души я продолжала думать, что все дело было просто в холоде, установленном со спины освещении и сверхмощной фотокамере, что и дало в совокупности подобный эффект. Но руки? Я не собиралась брить свои руки! В тот же вечер мама согласилась со мной, что это была плохая идея. Если я начну брить свои руки, потом я должна буду делать это всю свою оставшуюся жизнь! Это даже не обсуждалось.
Я была приглашена на показ склонного к минимализму модельера Мэтью Эймса, где представляла красивые платья из плиссированной ткани и драпировок. А затем на показ неудержимого Дэнниса Бассо, создающего наряды для принцесс из шикарного меха. Я приезжала померить их заранее в его ателье в центре Бронкса. Я появилась на огромном «Хаммере», управляемом шофером и заказанном специально для меня в агентстве. Мне казалось, что я еду на бронированном танке! Именно на этом показе, когда я переодевалась, меняя платье-сетку из тончайшего шелка и белой норки на удивительно элегантное черное платье-футляр с воротником из лисицы, я заметила юную модель, которой едва было шестнадцать лет и которая была вместе со своей мамой. Так, значит, такое было возможно? Значит, мама сможет сопровождать меня в Милан? Я просто обязана поговорить об этом с Себом. Я была уверена, что только так я смогу задержаться в этой профессии и быть по-настоящему счастливой. По крайней мере, на какое-то время.
* * *
Моя Неделя моды завершилась показом коллекции Филиппа Лима. Это был совершенно очаровательный дизайнер, чей стиль мне очень нравился. Это была профессиональная любовь с первого взгляда. Мне импонировал его элегантный, современный и творческий подход к созданию одежды, а также утонченность и сдержанность его торговой марки. Но больше всего мне нравилась его солнечная доброта, почтительность в общении и заботливость. Когда я пришла на примерку одежды, меня ждал тот же сюрприз, что и в студии Ду-Ри: комната с сокровищами из предыдущих коллекций, где можно было выбрать себе что-нибудь на сумму в одну тысячу долларов! Я тут же выбрала себе пару платьев, которые, как мне казалось, я никогда не надену, потому что они были очень экстравагантными, длинный джинсовый полукомбинезон и безумно привлекательную черную сумку из кожи и замши с искусной отделкой, которая с того самого момента везде следовала за мной.
Филипп был единственным американским дизайнером, кто изъявил желание представить свою коллекцию в реальном месте, как частенько делали в Париже: мы шли по залам Американского музея естественной истории, и это было роскошно! Платья и костюмы были великолепными, а сама атмосфера отвечала духу модельера: все было элегантно и мягко, несмотря на легкие опасения моделей поскользнуться в своих красивых туфлях на платформе и упасть прямо на паркет, отполированный до зеркального блеска. За пару минут до выхода на подиум я увидела, как он совершенно один стоит в углу, нервно обкусывая ногти. Меня настолько это тронуло, что я подошла и поделилась с ним своим мнением: его коллекция была восхитительная, она мне безумно нравилась, и я была уверена, что все «они» тоже оценят ее по достоинству. Он выглядел настолько ошеломленным, что на какой-то миг я испугалась, что мой поступок был совершенно не уместен. Но он вдруг горячо поблагодарил меня. Думаю, что посреди всей этой помпезности и всепоглощающего цинизма небольшая капля человечности, искренности и доброты была необходима нам обоим.
После показа меня ожидал еще один сюрприз! Помимо фотографов, которые теперь обращались ко мне по имени, меня обступила небольшая группа взволнованных и застенчивых девушек, попросившись сфотографироваться с ними и рассказать о том, что на мне надето. Слегка смущаясь, я ответила, что на мне маленькое платье из детской коллекции (что заставило их рассмеяться) Ральфа Лорена, обувь марки Aldo и прекрасная сумка, дизайнер которой Филипп Лим. Все это привело их в полный восторг.
В такси по дороге домой Себ, наблюдавший за всей этой картиной, объяснил, что меня только что поймали в свои сети блогеры, всегда пристально следящие за всеми текущими событиями и обсуждающие все показы с Недели моды. «Это прекрасные новости, Виктуар. Это означает, что тебя реально начинают воспринимать как восходящую топ-модель. Я говорил тебе, дорогая, – ты сведешь их всех с ума!»
Но мне хотелось только одного: побыстрее собрать чемоданы и отправиться домой. На следующее утро был запланирован еще один, последний показ коллекции канадского модельера Джереми Лэнга, после которого я сразу должна была отправиться в аэропорт. Я упаковала чемоданы с вечера, чтобы можно было просто забрать их после показа и сразу запрыгнуть в такси.
Возможно, я простудилась, меня укусил какой-нибудь жук или я съела что-то, чего не стоило есть (хотя я и так ела одни только фрукты), потому что меня рвало всю ночь. А может, это уже мое тело умоляло меня положить конец этой изматывающей диете, стрессу и давлению. Когда Себ заехал за мной перед показом, меня сильно рвало в туалете. Он сказал, что он все отменит: иногда модели заболевают, и в этом случае их могут экстренно заменить. Но я категорически отказалась. Я не собиралась закончить свою неделю в Нью-Йорке срывом договоренностей! Я приняла необходимое лекарство, выпила огромный стакан пепси макс и направилась прямиком к Джереми Лэнгу. Я едва стояла на ногах, но знала, что доведу дело до конца. Либо ты профессионал, либо нет.
Дом, милый дом
Весь полет я провела, укутавшись в большой белый свитер, который отец купил мне в магазине Abercrombie, когда мы приехали в Нью-Йорк. В окне здания аэропорта я уловила свое отражение и поняла, что моя фигура идеально подходит для подобной одежды, которую еще шесть месяцев назад я даже не рискнула бы на себя надеть. Большие белые свитера красиво смотрятся только на худых девушках. К счастью, у моего была еще и флисовая подкладка, что спасало меня, поскольку меня знобило больше обычного, несомненно, из-за усталости, а также из-за волнения, что я скоро попаду домой, пусть всего только на пару часов.
