– Ладно. – Эллис вручил Уоррену стопку бумаг. – Пусть останутся у тебя.
– Зачем?
– На всякий случай.
– Какой такой случай?
– Если сработает.
– Что сработает? – Уоррен сначала прищурился, потом широко распахнул глаза. – Погоди-ка… Ты о чем вообще? Собрался проверить свою теорию? Соорудить машину времени?
– Не просто собрался. Я начал строить ее сразу после того, как понял, в чем ошибка Гофмана. Сейчас стоит у меня в гараже.
Точнее сказать, гараж и стал его машиной времени, но Эллис решил не вдаваться в подробности. Уоррен и так уже хмурил брови, будто старался разглядеть трехмерный объект на точечной картинке.
– Это ведь не опасно?
Роджерс промолчал, и брови Уоррена поползли вверх.
– Эллис, ты башковитый парень! Самый умный из всех, кого я знаю. Не делай глупостей, а…
Эллис покачал головой.
– Не беспокойся. Возможно, оно и не сработает. Просто, понимаешь… Вот тебе не довелось сыграть на больших стадионах… – Он махнул в сторону телеэкрана. – А мне не удалось стать астронавтом, выйти в космос, ступить на поверхность Марса. Может, это и опасно, но я уже старею. Времени почти не осталось, и я не успел совершить ничего по-настоящему важного… ничего смелого, авантюрного.
– А как же Пегги?
Эллис отпил из полной бутылки; пена перелилась через край и расплылась лужицей на столе, потому что Фредди забыл положить свежую салфетку. Хотелось переспросить: «Какая Пегги?»
– Так будет лучше. Думаю, вздохнет с облегчением. Несколько лет назад мне предложили отличную должность в Техасе, и я завел разговор о переезде. Пегги сказала, что останется там, где похоронен Айсли, а я могу отправляться куда угодно. В итоге, я никуда не поехал, и она даже слегка расстроилась.
– Она все еще винит тебя в том, что случилось?
– Не без весомых причин.
– Вот только не кори себя. Я бы на твоем месте сделал то же самое. – Уоррен покачал головой и скривился, будто откусив лимона. – Любой бы поступил точно так же.
– Ладно, хватит на эту тему.
– Хорошо. Извини. Я не хотел…
– Забудь. – Эллис крикнул Фредди: – Эй, дружище, плесни-ка нам пару шотов «Джека Дэниэлса»! Надо отметить это дело.
Фредди налил им виски, и Уоррен поднял бокал:
– За долголетие!
Эллис поднял свой:
– За будущее.
Они чокнулись и выпили.
Глава вторая. Время уходить
Эллис вернулся домой. К тому времени он уже успел до конца осознать, что ему предстоит, и первоначальный восторг пошел на убыль. Нельзя было просто взять и уйти, не сказав ни слова, будто в магазин за сигаретами. Да, они с Пегги давно стали друг другу чужими, но что с того? Тридцать пять лет в браке – жена заслуживала того, чтобы Эллис с ней по-человечески попрощался. А вдруг он ошибся, вдруг неправильно подключил провода, вдруг Гофман допустил просчет и…
«Что, если Пегги снова наткнется на труп в гараже? Нельзя с ней так поступать!.. О, господи, о чем я вообще думаю?»
Надо было рассказать обо всем, объяснить. Может быть, она поймет и отпустит, если узнает, как это важно, – ведь в будущем для его болезни может найтись лекарство. Эллис начал формулировать аргументы, но вдруг заметил, что в кухне все еще горит свет. Большие часы, стоявшие в холле, недавно пробили одиннадцать. Он пришел домой раньше обычного, но в последние шесть лет жена всегда укладывалась спать в половину одиннадцатого.
«Но почему горит свет?»
В холле и гостиной тоже горели все лампы. А телевизор был выключен. «Странно это. Даже как-то зловеще. Она никогда не выключает телевизор».
– Пегги? – позвал он. Заглянул в пустую ванную. – Пегги? – крикнул Эллис еще громче и зашагал вверх по лестнице.
Он зашел в спальню, но жены там не было, и зловещее предчувствие сменилось настоящим испугом. Потом Эллис заметил на кровати открытую шкатулку с драгоценностями и все понял. Пегги обнаружила следы его преступления. Разумеется, он ведь оставил все на виду. Шкатулка наверняка сразу бросилась Пегги в глаза, стоило ей заглянуть в шкаф.
«Ох, чтоб тебя! Наверно, решила, что нас ограбили! Перепугалась до смерти и не захотела оставаться дома одна. Главное, чтобы Пегги не пошла в полицию. Нет, сначала она бы обязательно поговорила со мной…»
Он вытащил телефон. Ага, вот и сообщение от Пегги. Эллис коснулся иконки и включил громкую связь.
«Эл? Черт побери, Эл, возьми трубку! Пожалуйста, ответь. – Голос жены дрожал. Говорила она громко, испуганно, но без оглушительных криков. – Нам надо поговорить. Я хочу знать, что у тебя на уме. – Долгая тишина. – Прости меня. Правда, прости, это случилось давным-давно. Не знаю, зачем я хранила письма. Глупость какая-то. Напрочь о них забыла.
Знаю, надо было сразу рассказать тебе обо всем. Господи, ну возьми трубку! Послушай, ты еще в «Брэди»? Я сейчас туда приеду. Через двадцать минут, не больше. Там и поговорим, ладно? Пожалуйста, не злись. Уоррен не виноват. Никто не виноват. Просто так получилось, надо было рассказать тебе, но… Если ты услышишь это раньше, чем я приеду, не уходи никуда и не делай глупостей, хорошо?»
Сообщение закончилось.
Эллис смотрел на телефон с открытым ртом.
«Не знаю, зачем я хранила письма».
Он подошел к кровати, вспоминая о том, что лежало в шкатулке – открытка от сына, театральные билеты, фотографии, стихи и письма. Но теперь их там не было. Шкатулка оказалась пустой. Пару мгновений Эллис просто смотрел на нее, а потом вдруг понял, что он сам выгреб оттуда все содержимое.
«Глупость какая-то».
Эллис опустил руку в карман пальто.
«Знаю, надо было сразу рассказать тебе обо всем».
Вытащил пачку бумаг, позволяя фотографиям, стихам и билетам соскользнуть на пол. В руке остались только конверты. Штемпели 1995 года, несколько месяцев прошло после смерти Айсли. В строке адресата – абонентский ящик Пегги, который она использовала для деловой переписки; а почерк принадлежал Уоррену.
«Уоррен не виноват…»
Эллис стоял посреди комнаты, неподвижный и ошарашенный. Услышав шум подъехавшей машины, он вспомнил о Пегги, сложил письма в карман и отправился к гаражу. Отдельный маленький домик на заднем дворе – его единственное убежище. После смерти сына Пегги ни разу туда не заходила. Сейчас Эллис хотел поразмыслить в одиночестве, а гараж был его собственной секретной базой.
* * *
Внутри он совсем не был похож на гараж. Из-за многочисленных проводов помещение напоминало жутковатую скульптуру Гигера. В самом центре стояло автомобильное сиденье, вытащенное из старого минивэна. Под креслом располагался черный каучуковый куб, из которого в разные стороны тянулись длинные шланги; всю эту конструкцию стеной окружали пластиковые ящики для бутылок. Десяток толстых кабелей переплетались в паутину, соединявшую медные пластины, аварийные выключатели и аккумуляторы, закрепленные на стенах и потолке. Раньше это был обычный гараж на два автомобиля, но теперь он больше походил на адронный коллайдер.
