Несмотря на все оборудование, часть стены осталась нетронутой – там по-прежнему висели два старых, ничем не примечательных украшения. Календарь 1993-го года с черно-белыми фотографиями Йосемитской долины, сделанными Анселом Адамсом. Эллис получил календарь в подарок от Айсли на рождество – сыну тогда было всего пятнадцать. На страницах красовались удивительные горные пейзажи и водопады, но Эллис перестал переворачивать листы на сентябре. Сентябрьская фотография нравилась ему больше всех. А еще в сентябре погиб Айсли…
Вторым украшением служил постер с семеркой астронавтов из проекта «Меркурий». В детстве он висел у Эллиса в спальне вместе с постерами экипажей «Аполлона». Эллис случайно наткнулся на него, когда искал на чердаке связку с кабелями, и не удержался – повесил здесь, в гараже. С поблекшей фотографии взирали семь первых астронавтов, представленных миру девятого апреля 1959-го, когда Эллису было всего три года. Решительные мужчины в блестящих скафандрах и белых эмалированных шлемах стояли в два ряда. Эллису больше всего нравились Джон Гленн и Алан Шепард – причем Шепард выигрывал не только потому, что стал первым американцем в космосе, но и потому, что его полет пришелся как раз на пятый день рождения Эллиса…
Зайдя в гараж, он запер за собой дверь. Дышать было трудно. В груди опять клекотал кашель, но на этот раз Эллису казалось, что дело не в легких. Он чувствовал, будто внутри что-то сломалось и рассыпается на куски.
Если бы Эллиса спросили, любит ли он свою жену, он бы сразу ответил «да», хотя не очень хорошо понимал, что имеется в виду. Размышлять о любви – все равно что пытаться вообразить рай: сразу скатываешься на слащавые глупости. В фильмах и песнях так старательно твердят про любовь, что она превратилась в сентиментальную банальность. «От любви вырастают крылья», «встреча двух половинок» – отличные слоганы, но ведь в обычной жизни все совсем по-другому. Он не чувствовал ничего подобного к Пегги, да и Пегги вряд ли испытывала такие чувства к нему самому.
Они познакомились на вечеринке у Билли Реймонда, одного из приятелей Уоррена. Праздновали шестую годовщину школьного выпуска, и Уоррен уговорил его прийти. Эллис как раз получил свой первый магистерский диплом, а его друг в то время работал на конвейерном производстве в Уиксоме. Уоррен умел найти подход к женщинам, зато у Эллиса всегда было больше шансов получить молнией в лоб, чем с кем-нибудь познакомиться. Поэтому когда Пегги заговорила с ним, Эллис был сражен наповал. Приятно, когда тебя замечает красивая девушка! Они встречались время от времени, а через несколько месяцев она сообщила, что беременна. Пегги боялась, что он бросит ее точно так же, как Уоррен бросил Марсию. Но Эллис не пошел на попятную. Он поступил правильно – по крайней мере, тогда он не сомневался в верности своего решения.
Они с Пегги разговаривали мало и редко. Эллис работал в «Дженерал моторс», проектировал фотоэлементы для солнечных батарей, а жена посвятила себя ребенку. Айсли был связующим мостиком между ними, точкой соприкосновения… После смерти сына они стали совсем чужими – два незнакомца под одной крышей. И все равно, Эллис не ожидал, что предательство жены откликнется такой болью.
Пусть между ними не было родства душ, но Пегги всегда его поддерживала. Они доверяли друг другу. Эллис знал: даже если земное притяжение исчезнет, свет изменит свою скорость, а смерть и налоги перестанут существовать, Пегги все равно будет ждать его дома к ужину и готовить лосося по четвергам. Письма, лежавшие у него в руках, означали, что солнце больше никогда не взойдет, планета перестанет вращаться и время замрет.
Но, разумеется, все шло своим чередом…
Пегги обязательно вернется, чтобы поговорить. Однако Эллис не хотел с ней разговаривать, он вообще не хотел никого видеть. Хотелось одного – просто исчезнуть…
Он покосился на автомобильное кресло в окружении пластиковых ящиков.
«Время. Я могу его остановить – хотя бы для себя».
Эллис подошел к электрическому щитку и щелкнул новенькими переключателями, выбирая обходную цепь на каждой линии. Теперь вся энергия от «Детройт Эдисон» направится к гаражу и будет идти неудержимым потоком, пока не расплавятся провода или пока Эллис не сдвинет рубильник у себя на подстанции – а он обязательно его сдвинет, но сначала выдоит нужное количество мегаватт. Напряжение в домашней сети упало, и лампы над головой разом потускнели. Весь гараж гудел, как высоковольтные провода.
Эллис снял пальто и засунул его под катушку с тросом. Все необходимое было уже давно упаковано несколько месяцев назад. Он остановился, обвел взглядом гараж и посмотрел на календарь – на свой маленький мир. Эллису было одиноко, словно он оказался посреди пустыни. Ничего не осталось… Только машина времени. Дверь, пройдя через которую нельзя вернуться назад.
Эллис пробрался к креслу и поставил ящики на место. Сквозь пластиковые ячейки был виден постер астронавтов из «Меркьюри». Наверное, они испытывали такие же чувства, когда садились в ракету и готовились к встрече с неведомым. Понимали, что после возвращения все изменится: и для них самих, и для всего мира.
Эллис пристегнул ремень. Взял планшет, отключил блокировку. Потом открыл приложение, которое разрабатывал сам, и перепроверил все числа.
«Не уходи никуда и не делай глупостей, хорошо?»
А почему бы и нет? Как пела Дженис Джоплин, «свобода – это всего лишь, когда нечего больше терять».
Кнопка на панели управления светилась красным – заряда хватит, можно отправляться в путь. Ракета «Атлас» готова к старту. Первый сверхзвуковой самолет «Очаровательная Гленнис» уже стоит на борту бомбардировщика «Б-29» и вот-вот станет частью истории.
Люди путешествуют во времени каждый день, не осознавая этого. Одни двигаются быстрее, другие медленнее, потому что тело в состоянии покоя перемещается во времени немного быстрее тела, которое движется. Эйнштейн обнаружил, что пространство и время взаимосвязаны. Время для всех течет по-разному: если человек тратит слишком много усилий на зарабатывание денег, то у него не останется ни одной свободной минутки. Обычно замедления времени никто не замечает, потому что разница ничтожно мала. Но если отправить ракету к ближайшей звезде, то для космонавта путешествие может занять двадцать лет, а на Земле пройдут столетия. Правда, для такого эксперимента понадобится космический корабль. Однако на время можно повлиять и другим способом – изменив его связь с пространством.
И тогда не нужно отправляться в дальний космос. Все, что потребуется, – это масса, эквивалентная массе Юпитера и сжатая до состояния черной дыры, с помощью которой можно сгенерировать огромный гравитационный колодец. Пространство исказится, время замедлится. А путешественник должен находиться в пределах сферической массовой оболочки, которая останется не тронутой ветрами времени – затишье в сердце бури. Надо только выждать определенный промежуток, а потом можно выбираться наружу, уже в другой эпохе. Разумеется, у этого способа есть свои очевидные недостатки. Точнее, были, пока Гофман не разработал метод, который позволял создать контролируемый гравитационный колодец, защитить человека, находящегося в его центре, и предотвратить поглощение окружающего пространства.
