– Некоторые из нас с самого начала знали, что нам угрожает, король Бренор. – Харнот фыркнул; судя по всему, он стремился побольнее уколоть дворфа, который некогда подписал договор ущелья Гарумна.
– Ты что, собираешься нас поссорить, король Адбара? – быстро вмешался король Эмерус. – Потому что твои слова нацелены именно на это. Но только знай: если ты продолжишь сеять раздор, Фелбарр станет на сторону Мифрил Халла.
– А также Серебристая Луна и Эверлэнд, – добавила Алейна таким же суровым голосом.
Король Харнот, молодой и преисполненный гордыни, начал было возражать, вспыльчивым тоном произнес несколько злобных слов, но Оретео Шип положил ему руку на плечо, чтобы успокоить. А когда молодой король резко повернул голову и недовольно уставился на «дикого дворфа», Оретео отвел его в сторону.
– Он упрям, – отметила Кэтти-бри.
– Он не так уж давно потерял отца, а брата его убили орки, – напомнил ей Дзирт. – Кроме того, на этой войне погибло много его самых мудрых советников. Сейчас Харнот сидит на троне, но он одинок и не уверен в себе. Он знает, что за последний год наделал много ошибок и что только наше появление спасло его от неминуемой гибели.
– В таком случае не мешало бы ему проявить хоть немного благодарности и каплю подобающей ему скромности, как ты считаешь? – Бренор хмыкнул.
Дзирт пожал плечами:
– Проявит, но на его собственных условиях.
– Если Адбар откажется участвовать в нашем походе, то ты и я вместе соберем армию, которая нужна для выполнения твоей задачи, мой друг, – пообещал король Эмерус.
– Нам не собрать столько воинов без участия Адбара, – вздохнул Бренор.
– Значит, отправимся в Мирабар и найдем союзников там – все равно я давно уже подумывал об этом, – сказал Эмерус. – Эти ребята – потомки дворфов королевства Делзун, так же, как и твои парни в Долине Ледяного Ветра. Я уверен, мы отвоюем Гаунтлгрим!
– «Мы»? – переспросил Дзирт, уловив намек Эмеруса.
– Нам еще о многом нужно поговорить. – Это было все, что счел нужным ответить король твердыни Фелбарр в тот момент на эту тему.
Подошли Харнот и Оретео Шип; король Адбара, казалось, немного успокоился.
– Вот мой друг думает, что Адбар вполне сможет выдержать осаду, даже если уйдет две тысячи воинов, – заговорил Харнот. – Так что половина твоей армии выступит под знаменами твердыни Адбар, король Бренор.
– Нет, – быстро ответил Бренор, хотя остальные уже заулыбались, и раздались восторженные возгласы. Услышав этот неожиданный ответ, все присутствующие в недоумении уставились на рыжебородого дворфа. – Не будет никаких знамен Адбара, Фелбарра или Мифрил Халла, – заявил Бренор. – Точно так же, как и на войну, которую мы только что выиграли, наша армия отправится в поход под флагом рода Делзун, к которому мы все принадлежим, под флагом Гаунтлгрима!
– Нету никакого флага Гаунтлгрима! – возразил Харнот.
– Тогда мы его придумаем, – предложил Эмерус Боевой Венец, широко ухмыляясь.
Он протянул руку Харноту, и, помедлив лишь долю секунды, молодой король Адбара крепко стиснул ее в своей руке.
Бренор тем временем начал извлекать из-за своего волшебного щита кружки с элем, и каждый из четырех дворфских королей, собравшихся на поле, получил свою долю.
И они стукнулись кружками, провозгласив: «За Гаунтлгрим!»
* * *
Работа на развалинах крепости Темная Стрела продолжалась несколько декад. Могучая твердыня орков была разобрана и превратилась в небольшой сторожевой пост с парой уцелевших башенок. Среди победителей возник небольшой спор относительно того, нужно ли сносить крепость до основания или следует перестроить ее в соответствии с обычаями дворфов. Однако Бренор резонно заметил, что, если они оставят на этом месте нечто, хотя бы отдаленно напоминающее крепость Темная Стрела, у орков может возникнуть желание захватить ее.
В конце концов, захватить крепость гораздо проще, чем отстроить ее заново из руин.
И поэтому дворфы снесли последние постройки, за исключением двух невысоких сторожевых башен, перетащили крупные бревна к реке и пустили их вниз по течению, чтобы жители Мифрил Халла выловили их и использовали как топливо для очагов и кузнечных горнов.
Пристани тоже были уничтожены, а заодно разрушили и близлежащие орочьи деревни, покинутые жителями. Таким образом, с Серебристых Болот исчезли последние напоминания о существовании Королевства Многих Стрел. С наступлением осени дворфы и их союзники разошлись по домам, и короли трех цитаделей пообещали друг другу встретиться зимой и обсудить план весеннего похода на запад.
– Что тебя тревожит? – спросила Кэтти-бри у Реджиса как-то раз во время путешествия в Мифрил Халл. Реджис, разумеется, участвовал в шумных вечеринках, вместе со всеми кричал «ура» и хлопал в ладони, но Кэтти-бри ежедневно наблюдала за ним и время от времени замечала, как его розовощекое лицо омрачает тень.
– Я устал, вот и все, – ответил он, но женщина поняла, что это неправда. – Этот год был долгим и трудным.
– Для всех нас, – сказала Кэтти-бри. – Но ведь мы победили, разве не так?
Реджис поднял на нее взгляд; он ехал на пони, который был гораздо ниже призрачного единорога Кэтти-бри. Он негромко произнес: «Да здравствует король Бренор» – и улыбнулся от души.
А затем тревога и печаль снова промелькнули в его взгляде, и, когда он посмотрел вперед, на дорогу, уходившую вдаль, Кэтти-бри догадалась.
– Ты не пойдешь с нами в Гаунтлгрим, – произнесла она. Ей не нужно было спрашивать – она все поняла по выражению его лица.
– Я ничего подобного не говорил, – возразил Реджис, однако при этом он не смотрел в лицо Кэтти-бри.
– Но ты этого и не отрицаешь, даже сейчас.
Она заметила, что лицо хафлинга застыло, хотя он не поднимал головы и не оборачивался к женщине.
Давно ли ты решил? – спросила Кэтти-бри через несколько минут, когда ей стало ясно, что Реджис не собирается продолжать этот разговор.
– Если бы Бренор пошел войной на Гаунтлгрим, а Дзирт в это время находился бы в Кормире или, допустим, в Землях Бладстоуна, как бы ты поступила? – ответил Реджис вопросом на вопрос.
– Что ты хочешь этим сказать?
– Ты бы отправилась вместе с Бренором в его поход, в этот очередной поход в бесконечной череде его приключений, или решила бы найти Дзирта снова и продолжать свою жизнь рядом с ним?
– Доннола Тополино, прошептала Кэтти-бри.
– Моя любовь к ней не менее сильна, чем твоя любовь к Дзирту. Я оставил ее, чтобы выполнить свое обещание и еще потому, что знал: мой друг Дзирт нуждается во мне. Я покинул Агларонд, прошел половину Фаэруна, до Долины Ледяного Ветра, чтобы присоединиться к тебе и остальным в тот день, когда мы обнаружили нашего друга умирающим.
