Странное волнение охватило Кейти, когда она вспоминала подробности. Эти вещи были такими далекими и чужими, и все же непостижимым образом являлись частью ее. Они встраивались в долгую линию истории, которую она теперь унаследовала. Кейти провела пальцем по музыкальной шкатулке и открыла крышку. Пластмассовая балерина приподнялась на пружинке и закачалась как пьяная. Улыбаясь, Кейти завела шкатулку ключиком. Мэри, эта квартира, мелодия, льющаяся из музыкальной шкатулки, – все это на короткое время (может быть, всего на несколько дней, пока мать не подыщет для бабушки дом престарелых) стало для Кейти очень важным и интересным.
– Может быть, мне поискать чемодан, если ты сама не хочешь? – предложила Кейти. – Как думаешь, он наверху?
– «Зеленые рукава»!
[13] – сказала Мэри. – Эту мелодию я угадываю с первой ноты!
Кейти решила, что Мэри не против ее предложения.
Ступеньки скрипели под ногами. Кейти шла, крепко держась за перила, и старалась не думать о Джеке, пролежавшем какое-то время на площадке второго этажа, и обо всем, что из него могло вылиться. Она надеялась, что на полу не осталось пятна.
Наверху Кейти увидела три двери, и все они были закрыты. Она подумала: «Я совсем как Златовласка». Но, с другой стороны, чемодан – вещь большая. Найти его будет легко. «Ты просто дыши глубже, Кейти, – уговаривала она себя, – и все получится». Она приоткрыла первую дверь – за ней оказалась ванная комната с санузлом. За второй – маленькая кладовка. Кейти заглянула под старую кровать и увидела там пыль и свернутый рулоном ковер. В обшарпанном шкафу несколько полок занимали джемперы, а внизу лежала груда старых туфель. Чемодан здесь искать было бессмысленно.
На площадке около комнаты сверкнул и тут же исчез солнечный луч. Казалось, кто-то посветил с неба факелом в то мгновение, когда Кейти остановилась перед последней дверью. Она испугалась. А вдруг в этой комнате кто-то есть? Вдруг Джек вправду превратился в зомби, и Мэри видит его повсюду именно поэтому? А вдруг его убил какой-то психопат, и теперь он вернулся, чтобы прикончить всех остальных?
Не глупи, Кейти. Ты сумеешь!
Все правильно. Это была хозяйская спальня. Неприбранная двуспальная кровать (последнее место, где спал Джек, но думать об этом сейчас не стоило), туалетный столик, заваленный безделушками, гардероб и кресло. Кейти раздвинула шторы, чтобы в комнате стало совсем светло, вдохнула поглубже и заглянула под кровать. Шлепанцы, старые туфли, везде пыль. Дверцы шкафа-купе открылись легко, но там Кейти увидела только несколько рядов мужских костюмов. Она провела рукой по пластиковым чехлам, обрадованная и огорченная одновременно. У нее мелькнула мысль, не сказать ли Крису о том, что тут полным-полно старой винтажной одежды, но она сразу же отказалась от этой мысли. Крис в костюме? Разве это вообще возможно? К тому же, увидев эти вещи, мальчишка тут же стал бы размышлять обо всех мужчинах, которые исчезли из его жизни.
Кейти села на кровать и зажмурилась, гадая, где же искать чемодан. Получалось, что идея изначально была дурацкой. Они проделали такой долгий путь, им наверняка грозила выволочка от матери, а Мэри, похоже, просто выдумала его. А если и не выдумала, то в прошлый раз по этим комнатам прошлась мама, а уж она заметила бы что-нибудь ценное или интересное. Если чемодан вообще существовал, наверняка внутри была какая-нибудь скукотища.
Самые важные документы Кэролайн держала в ящике из огнеупорной стали. Она называла этот ящик сейфом своей жизни, потому что в нем лежали ее свидетельство о рождении, медицинская карта, документация к банковскому счету и свидетельство о браке. «Все важное в одном месте», – так она говорила. Кейти знала, что на случай непредвиденных обстоятельств в ящике лежал конверт, а в нем – сто фунтов наличными, также телефон менеджера местного банка и документы по страховке. Кейти порой гадала, не в этом ли ящике мать хранила еще и документы по разводу, которые отказалась подписать, но спрашивать ее об этом было бесполезно. Ключ от ящика висел на зеленой ленточке на крючке в маминой спальне, и она с убийственной серьезностью запретила детям прикасаться к нему – только в случае крайней необходимости.
Таким образом, жизнь матери сосредоточилась в каких-то бумажках в стальном ящике, а жизнь Мэри – в таинственном чемодане.
Что бы хотела сохранить Кейти? Семейные фотографии были собраны в ее мобильном телефоне. Ничем из своей одежды она особо не дорожила, кроме шелкового платья Мэри (но разве оно принадлежало Кейти, чтобы его хранила именно она?) и любимых ботинок. А что их хранить, когда она их постоянно носила? Книги… Пожалуй, она погрустила бы о любимых книгах, но для чего тогда существуют библиотеки? Кейти была просто шокирована этим выводом: ни одной из своих вещей она не дорожила слишком сильно.
С этой мыслью она сдвинула дверцы шкафа-купе в противоположную сторону, предположив, что если на одной половине – мужская одежда, то, возможно, на другой – женская, и там можно обнаружить что-нибудь ценное.
Палитра красок поразила Кейти. В ее одежде, хранившейся дома, не было ничего бирюзового, оранжево-красного или темно-золотого. Просто поразительно, как ей шли все эти цвета, когда она прикладывала вещи к себе. Похоже, Мэри знала какой-то секрет про бледную кожу и рыжие волосы – секрет, неведомый Кейти.
Несколько платьев были сшиты дома на машинке. Лиф одного из них скроен из нескольких кусков ткани, так, что они сходились к талии под углом. На рукаве чайного платья
[14] недоставало пуговицы, но это легко можно было исправить, обтянув другую пуговицу кусочком ткани от подола. Молния на боку работала превосходно. Кейти несколько раз расстегнула и застегнула ее.
Много в шкафу оказалось одежды известных марок, и не только «Marks&Spencer», но еще «Biba», «Mary Quant» и даже настоящее маленькое черное платье от «Givenchy». Некоторые из этих вещей наверняка стоили целое состояние.
А что, если их примерить?
Кейти Бакстер всегда носила джинсы и джемперы и боялась жаркой погоды, потому что не любила легкую одежду. Она мечтала о том, чтобы волосы у нее были не такие рыжие и хоть чуточку не такие пышные. Но эта девушка в зеркале выглядела так здорово! Вот, например, это оливковое платье-трапеция очень шло к ее волосам. Такое красивое, и цвет приятный. Ведь ничего ужасного с ней не случится, если она станет носить такую одежду?
– Туфли, – проговорила Мэри, внезапно возникнув на пороге.
