Виновато качнувшиеся плечи:
— У меня не было выбора...
— Чушь! Перед Вами простиралось необозримое поле деятельности, а Вы остановились на самом его краю. Как недальновидно! Или Вы не желаете дожить до седин?
Мэвин опустил взгляд. Что ж, продолжим в том же духе.
— Значит, Ваши действия были подчинены стремлению умереть? Позвольте узнать, почему Вы решили так рано уйти из жизни?
— Вы кажетесь умным человеком, лэрр, а задаёте такие глупые вопросы, — это что, попытка уколоть? Не то оружие выбрал, дурачок!
— Я задаю правильные вопросы! Вы считаете их глупыми только потому, что не можете найти подходящий ответ. Итак, я жажду узнать причину! Почему?
— Вы уже могли заметить, что моё тело...
— Несовершенно? Ну и что?
— Да, Вам не понять... — слегка презрительное и очень грустное откровение.
— Понимать нужно только то, что имеет смысл! Не хотите думать? Хорошо. Тогда извольте выслушать МОЁ объяснение Ваших проблем. Только не смейте перебивать! — добавляю, видя, что губы Мэвина дрогнули, собираясь возразить. — Ваши родители, в силу каких-то причин, наделили Вас неполноценным физическим обликом. В детстве Вас всячески оберегали от столкновения с реальностью, и Вы росли, считая, что ничем не отличаетесь от прочих людей. Но время имеет свойство проходить быстрее, чем того желаешь... Рано или поздно Вам пришлось бы выйти в мир. Наверное, следовало бы сделать это, как можно раньше, но тут уж исправить ничего нельзя. За порогом дома оказалось, что всё не так, как представлялось в надёжном укрытии родных стен, верно? Насмешки и насмешников можно терпеть, но куда тяжелее видеть в глазах окружающих презрение и жалость... А когда старшая сестра, которая проводила с Вами столько часов, начала постепенно отдаляться, и Вы почувствовали, что делите её нежность с кем-то ещё... Вас охватила ненависть. Ненависть к тому, кто родился и вырос здоровым, сильным и красивым. Ненависть к человеку, которому сестра отдала своё сердце. Но, мой милый мальчик, Вам не приходило в голову, что сердце, в котором пылает любовь, становится больше с каждым ударом пульса? Почему Вы решили, что Селия разлюбила Вас? Её чувства лишь немного видоизменились, а Вы, вместо того, чтобы измениться самому — перестать быть собственником и радоваться тому, что сестра нашла свою любовь — решили отомстить. Очень грязно, кстати... Но месть не принесла ни облегчения, ни желаемого результата: чувства Селии лишь вспыхнули ещё ярче. И тогда Вы поняли, как жестоко ошиблись. Поняли, но исправить содеянное уже не могли, потому что несчастная девочка-магичка, которая сотворила Подобия по Вашему рецепту, умерла. Умерла очень страшной смертью.
— Я не хотел... — тихое, еле слышное признание.
— Убивать Вийсу? Разумеется, не хотели. Вам нужно было заставить страдать Дэриена. Вы и заставили, забыв о том, что любящие сердца всё делят пополам... Как скоро Вам стал ясен Ваш промах? Спустя месяц? Два?
— Весной.
— Что ж, лучше поздно, чем никогда. Как видите, я вполне понимаю Ваши обиды и Ваши сомнения, но... Какого фрэлла Вы намеревались сегодня умереть?!
— Я... — Мэвин испуганно вжался в кресло.
— Вы, кто же ещё?! Заклинание такого уровня убило бы Вас вскоре после этих несчастных!
— Откуда... откуда Вы знаете? И про Подобия... — карие глаза затопил ужас. — Вы... Вы хотите наказать...
— Наказать? — я едва не поперхнулся от возмущения. — Вы сами себя наказываете каждым днём совершенно бездарного существования! А теперь ещё и это! Кроме «закатного костра» Вы больше ничего не умеете? Управление стихиями — не Ваша стезя, сударь! Вы можете стать великолепным теоретиком и Мастером Структур, но, ради богов, не лезьте в практическую магию! В следующий раз рядом может не оказаться того, кто способен остановить Ваше сумасбродство без разрушительных последствий.
Пауза.
— Так это... это Вы? Это Вы спасли мою жизнь?
— С чего Вы взяли? Я и не намеревался...
— Не обманывайте... пожалуйста! — неожиданно искренняя мольба. — Я почувствовал, как заклинание отделяется от меня, но это произошло так быстро... И я не был опустошённым, как обычно... Словно всё, что я потратил, было возмещено... Как Вы это сделали?
— Если говорить честно, ЭТО делал не я. Я всего лишь выбрал из имеющихся возможностей те, которые показались мне приемлемыми. В этот самый момент. Надеюсь, выбор был правильным. А практической стороной дела занимался не я. И, как теоретик теоретику, хочу сказать: главное в нашем деле — холодный и трезвый расчёт. А Вам в ближайшее время следует забыть о чарах и иже с ними!
— Почему?
— Потому! Вы же не хотите оставить Равель без своего общества? Она девушка терпеливая и понятливая, но любому терпению есть предел... Если графиня Агрио что-нибудь для Вас значит, посвятите ей хотя бы несколько дней своей жизни. Она того заслуживает.
— Кто? — ну вот, совсем запутал парня...
— Ваша жизнь. И Равель, разумеется! А уже потом, когда успокоитесь... Когда окончательно определите для себя важность вещей и людей, которые Вас окружают... Вот тогда Вам и следует вернуться к занятиям магией. Если хотите, я даже подыщу наставника.
— О, это было бы замечательно! — воодушевление, но не настолько сильное, чтобы можно было тревожиться о будущем влюблённых. — Но... Что же будет с его высочеством?
— Ничего страшного, полагаю.
— Но ведь он...
— Вполне здоров. Я бы даже сказал, совершенно здоров.
— Откуда Вам может быть известно... — снова круглые глаза. Это начинает утомлять.
— Вы же умный мальчик... Знаете, что мой дядя — Ректор Академии. И вообще: есть великое множество способов оказываться в курсе событий!
Мэвин кивнул, делая вид, что понимает. Глупый! Он даже не может себе представить, какой способ имею в виду я. Очень простой, кстати: если хотите знать все подробности какой-нибудь переделки, участвуйте в ней сами! Как ваш покорный слуга.
Однако я так и не спросил...
— Зачем Вы пришли в дом Агрио, сударь?
Беспомощная улыбка:
— Я хотел просить у Вас совета.
— По поводу чего? Дальнейшего существования? Вы посчитали меня способным дать такой совет?
— Да... А разве я ошибся? — о, беспомощность начинает сменяться лукавством. Я даже завидую Равель: какой замечательный муж ей достанется!
— Если ошиблись, то самую малость...
Получив каракули, содержащие наставления незабвенного учителя, Лаймар готов был официально признать, что три трупа с выгоревшими изнутри черепами мирно преставились по причине преклонного возраста. На том и порешили: маг предпринял некоторые усилия, чтобы избавиться от нежелательных издержек магических упражнений Мэвина, а я подъехал ко дворцу в экипаже Королевского Дознавателя, чтобы...
