– Бедняги, – сострил Ву.
Класс захихикал. Миссис Мэйес осуждающе на него посмотрела, но все знали, что его не накажут.
Арло послушно просматривал страницу за страницей учебника географии, ища карандашные пометки.
Ему вдруг пришла в голову мысль, что последний день учебного года был посвящён тому, чтобы уничтожить все следы пребывания учеников в школе. Они мыли парты, освобождали шкафчики и снимали листовки с доски объявлений. Всё обнулялось. Стиралось начисто.
Он подумал о букве «А», выцарапанной на гранитном блоке у Обрушенного моста. Кто-то намеренно пометил его, по всей видимости, тот же человек, который положил под него фонарик. Но зачем? Если в нём было спрятано нечто ценное, зачем совать его под камень так глубоко в Долгом лесу?
Пролистав ещё немного, Арло дошёл до раздела учебника с картами и фотографиями Азии. Они не успели закончить последние несколько глав. Судя по состоянию этих страниц, вряд ли кто-то из прошлых шестых классов их проходил.
На карте Китая, на его южном побережье, он нашёл город Гуанчжоу. Там жил его папа. Завтра Джейси улетит туда повидаться с ним. У них хватило денег только на один билет, и все согласились, что должна поехать именно Джейси. Из них двоих она нуждалась в папе сильнее всего. Арло мог подождать.
Он перевернул страницу, и в этот момент к нему наклонилась его одноклассница Мэрили Майерс и прошептала:
– Кто такая Селеста?
Её вопрос поставил Арло в тупик.
– Так зовут мою маму, – шепнул он в ответ. – А что?
– Я слышала, как о ней говорили. И о тебе. Вот я и решила, что ты должен её знать. – Она робко улыбнулась. – Подумала, вдруг она твоя подружка.
Арло растерянно молчал. За последние несколько месяцев он не раз ловил на себе заинтересованные взгляды Мэрили, хотя в нём, конечно же, не было ничего интересного.
Ещё она начала носить сапоги на высоких каблуках и стала красить губы красной помадой, которая часто отпечатывалась на её передних зубах.
Арло почувствовал необходимость перевести разговор в менее странное русло.
– Кто говорил о моей маме?
– Ветер, – ответила Мэрили.
Арло решил, что неправильно её расслышал.
– Ты сказала «ветер»?
Она кивнула.
– Ветер за моим домом. Он иногда разговаривает. Ему нравится, когда я держу голову вот так. – Она взялась за край парты и наклонила голову вниз, так что её длинные волосы едва не касались пола. – Ветер любит их обдувать. Можешь потрогать, если хочешь.
– Нет, спасибо.
Арло заметил, что Индра наблюдала за ними с другого конца класса. Ей явно было крайне любопытно, с чего это Мэрили перевесилась через парту и демонстрирует ему свои волосы. Арло с не меньшим изумлением на лице пожал плечами. Волосы здесь, волосы там… Что сегодня за день такой?
Миссис Мэйес в передней части класса была занята считыванием штрих-кодов на учебниках и мало обращала внимания на то, чем занимались ученики.
Мэрили резко подняла голову.
– Погоди… сколько лет твоей маме?
– Сорок, кажется. Или будет.
– Тогда нет. Это не она. Ветер говорил о девочке. Поэтому я решила, что она твоя подружка.
Арло не знал, что сказать. Наконец он спросил:
– А что ветер говорил обо мне?
Мэрили улыбнулась.
– Он сказал, что ты герой.
После чего она встала из-за парты и понесла свой учебник географии миссис Мэйес. Арло в замешательстве остался сидеть на месте.
* * *
– Мэрили чокнутая, – сказал Ву. – Во втором классе она утверждала, что шнурки плетут из паутины.
Арло стоял вместе с Индрой и Ву у стола в библиотеке и ждал, когда миссис Фитцрэндольф договорит по телефону.
– Мэрили не чокнутая, – возразила Индра. – Она специально так себя ведёт. Хочет привлечь к себе внимание.
– Как когда вы вдвоём одевались принцессами и швырялись блестками, – хмыкнул Ву. Индра пригвоздила его взглядом. Ву повернулся к Арло. – Индра дружила с Мэрили до того, как стала рейнджером.
– А ты постоянно с ней играл! – огрызнулась Индра.
– Только потому, что она живёт через улицу!
Арло было странно представлять этих двоих, какими они были до его переезда в Пайн Маунтин. Поначалу он думал, что Ву и Индра дружили с пелёнок, но за последние месяцы узнал, что до его появления они мало общались, хотя были в одной детсадовской группе, затем учились в одном классе, что было обычным делом для таких маленьких городов.
– Но откуда Мэрили узнала, как зовут мою маму? – спросил он.
– Твоя мама работает в закусочной, – напомнила Индра. – Все туда ходят, а на её бейджике написано «Селеста».
Миссис Фитцрэндольф повесила трубку.
– Дайте угадаю. Вы хотите взять ту самую книгу.
Они смущённо заулыбались. За последний год редкая неделя проходила без того, чтобы они не попросили у неё «Бестиарий примечательных созданий Кульмана». Миссис Фитцрэндольф со вздохом перебрала ключи на своём кольце в поисках того, что отпирает ящик, отведённый специально для этой книги.
– А можно нам взять его домой на лето? – спросила Индра своим сладчайшим голосом.
Миссис Фитцрэндольф улыбнулась:
– Дорогая, если бы я разрешала детям брать её на дом, мне бы из-за этого все уши прожужжали. Родителям стоит лишь заглянуть в неё, и они немедленно решат, что она жестока и неприемлема. Работа школьного библиотекаря требует в равной степени смелости и осмотрительности. – И она подтолкнула к ним том.
– Вы не думаете, что что-то из этого существует на самом деле? – спросил Арло.
– Разумеется, нет! Но я верю, что бурное воображение – это свойство пытливых умов. А мир в них очень сильно нуждается.
Арло не переставал удивляться тому факту, что большинство жителей Пайн Маунтина и не подозревали о том, что их дома стоят на границе Долгого леса и что сразу за деревьями начинался другой мир с невероятной географией и населённый удивительными существами, многие из которых были описаны в «Бестиарии Кульмана». Магия Удивительного ограждала местных жителей от встречи с ними… и заставляла блёкнуть воспоминания об Удивительном.
Лишь немногие взрослые знали о творящихся здесь странностях. Дядя Уэйд разбирался в потусторонних созданиях и помог Арло изгнать Кошмарную Кобылу. Некоторые из смотрителей были огнетворцами и устраивали на рейнджерских мероприятиях целые представления. Но никто из них не говорил об этом как о чём-то особенном. «Они потеряли ощущение необычности», – думал Арло.
Может, в этом тоже было виновато Удивительное. А может, все взрослые такие.
– Пять минут.
