Мигом выросший и утвердительно качнувшийся из стороны в сторону бугорок.
Теперь ты можешь скушать то, что я тебе обещал. Только начинай снизу, а не сверху, понятно?
Ещё одно покачивание, исчезновение и... Чувствую мягкие поглаживания позвоночника. Как будто кто-то слизывает с ложки варенье — с наслаждением, но предельно медленно и осторожно.
А когда последний «червяк» растворяется в пасти моего серебряного зверька, слышу яростный вопль:
«Маленькое мстительное чудовище!..»
И я тебя люблю.
«Ты! Как ты посмел?!.. Как тебе только в голову пришло...»
Мне открылись новые горизонты, драгоценная. Я не мог не отправиться к ним.
«Эгоистичный сопляк!.. Ты всегда думаешь только о себе!..»
А кое-кто считает иначе.
«Этот драный кот?.. Пусть он возьмёт своё мнение и...»
Я не вправе запретить тебе ругаться, но поверь: в устах дамы крепкие выражения звучат ужасно.
«А мне всё равно, как они прозвучат: ты этого заслуживаешь!..»
Очень может быть. Но прежде, чем называть эгоистом меня, задумайся о причинах своей ярости. Ты злишься потому, что несколько дней не могла меня контролировать, верно?
«Да что ты понимаешь?!..»
О, представь себе: понимаю. Тяжко расставаться с безграничной властью? Даже на один вдох?
«Это не власть, это...»
Именно власть. В числе всего прочего. Ты привыкла знать всё о моих мыслях и чувствах. Привыкла к возможности направлять мои действия. И когда лишилась любимой игрушки, поняла, каково это — быть никому не нужной.
«Я не властвовала над тобой!..» — Отчаянный возглас.
А что ты делала? Заставляла поступать в соответствии со своими... Даже не знаю, как назвать: желаниями, понятиями, а может быть, заблуждениями?
«Я не заставляла...»
Не отпирайся, драгоценная. Не полученный вовремя ответ на вопрос толкает в сторону от верного пути. А сколько раз я не мог добиться объяснений? Сколько раз совершал ошибки, которые приходилось исправлять? Они могли привести меня к гибели, и очень скорой. Не думаю, что это входило в твои скромные планы, но... Такую возможность ты не исключала, это точно. И я даже знаю, почему. Если результат эксперимента отклоняется от запланированного, его следует уничтожить. Верно?
Мантия молчит, и легко можно представить, как она покусывает губу, но не решается оспорить услышанное.
Я не сержусь, драгоценная. Хотел бы сердиться, но не получается. Наверное, потому, что хорошо понимаю всю сложность и противоречивость твоего положения. В тебе борются два желания: защитить и оградить.
«Разве это не одно и то же?..» — Робкий вопрос.
Нет, увы. Защищать, значит, беречь от опасностей. Ограждать, значит, препятствовать распространению. Просто, правда?
«Ты слишком многое понял...»
Это плохо?
«А что скажешь сам?..»
Хорошего мало. Приятнее ничего не знать и клясть Судьбу за все получаемые синяки и шишки.
«Ты, в самом деле, не сердишься?..»
Нет.
«Но почему? Ты имеешь на это право...»
А ещё я имею право простить тебя. И воспользуюсь им, пока не передумал.
«Меня... А её? Её ты простишь?..»
Не сегодня.
«Когда?..» — Голос переполняется нетерпением.
Не торопись, драгоценная. Достаточно уже того, что я не могу её ненавидеть.
«А любить? Можешь ли ты её любить?..»
После всего, что узнал? Пока я могу только...
«Только?..»
Восхищаться. И в качестве извинения за доставленные волнения хочу сделать подарок.
«Мне?..»
Возможно. Но больше его оценила бы Элрит.
Беру со стола отцовский бокал.
Это стекло ещё хранит тепло Моррона. Хочешь прикоснуться к нему?
Молчание затаённого дыхания.
Хочешь?
Дотрагиваюсь стенкой бокала до щеки. Ловлю губами край хрустального бутона.
Чувствуешь?
Делаю глоток.
И моё сознание полностью поглощается чужим, но я с радостью уступаю ему место...
* * *
Труд двигался к завершению, холода — тоже. Но в Драконьих Домах весна наступает лишь, когда того желают их обитатели. А ещё точнее, когда их души устают от снежного ковра забвения и требуют, чтобы чёрная земля памяти проросла зеленью надежды. Поэтому ещё вечером может подмораживать и вьюжить, а наутро первым звуком, который потревожит слух, окажется весёлый стук капели за окнами. Скажете, так не бывает? Бывает. Сейчас объясню, почему.
Дома Драконов расположены не в Пластах Пространства, а на так называемых Островах, передвигающихся в Межпластовом Потоке, что имеет ряд неоспоримых преимуществ. Например, удобство перемещения не только от одного Дома к другому, но и к любому месту неподвижных Пластов, мимо которых течёт Поток. Причём, перемещаться можно и со скоростью Потока, и даже быстрее него, прибывая в пункт назначения раньше, чем отправился в путь. Но куда более приятной является возможность устанавливать время года по своему желанию и не тратить на это ровным счётом никаких усилий! Достаточно лишь попросить Поток, чтобы он вынес твой Остров в те места, где буйствует лето или дремлет осень. Это не магия. Это просто добрая воля мира, с радостью исполняющего скромную просьбу тех, кто заботится о равновесии сущего.
В детстве и юности мой неокрепший разум щадили, не спеша менять морозы на жару, но я вырос, а обстоятельства изменились. И когда в оконное стекло заглянули жаркие лучи весеннего солнца, стало ясно: пора поторопиться с подарком. Если бы меня ещё не отвлекали все, кому не лень...
— Я же говорила: останется целая гора шерсти! — Победно заявила Тилирит, окидывая взглядом хаос, царящий в моей комнате.
Тётушка норовит зайти ко мне всякий раз, когда наведывается в Дом Дремлющих. Но вовсе не из желания узреть любимого племянника, о нет! Просто я обретаюсь совсем близко к кухне: можно сказать, соседняя дверь, а Тилирит обожает сласти, появившиеся на свет трудами нашей кухонной мьюри. Говорят, давным-давно моя мать переманила кухарку у Дарующих, за что те веков пять или шесть не желали иметь с нашей семьёй никаких дел. Потом помирились, конечно, но в гости предпочитают не являться.
Невинно улыбаюсь:
— Разве я возражал?
— Ворчал, уж точно, — напоминает тётушка.
— Это запрещено?
— Это некрасиво по отношению к близкой родственнице.
— Ну зачем тебе мои кривобокие шедевры? — Спрашиваю не из праздного интереса, а потому, что никак не могу понять настойчивости, с которой Тилирит напоминает о своём «заказе».
