«А где же ещё храниться, как не в пустом сосуде?..»
Ну, это уж слишком! Хочешь меня оскорбить?
«Хочу внушить немного гордости... В те дни я была безгласной и бесправной...»
Неужели?
«Не перебивай! Да, именно такой, хоть ты и не веришь... Да, я могла ограждать тебя от внешней угрозы, если речь шла о магии, но...»
Ты нарочно позволила мне принять последний вздох?
«На самом деле, я даже хотела, чтобы ты его принял...»
Почему?
«Так ты мог на маленький шаг приблизиться к пониманию того, что иная смерть не заканчивает цепочку событий, а начинает её... И в том нет совершенно никакой магии...»
И правда. Начинает. Вашади добилась того, чего желала. Сколько сейчас лет её ребёнку? Около восьми? Столько же, сколько Юлеми. Интересно, на кого он похож?
«Не на тебя, это точно...» — тихий смешок.
На мать?
«Отчасти... Белые волосы и красные глаза у людей появляются очень редко...»
Значит, он похож на отца.
«Как предначертано и осуществлено...»
И всё же, с твоей стороны было жестоко оставлять меня один на один с...
«Истомившейся женщиной? А кто утверждает, что вы были одни?..»
Ты... подглядывала?!
«Конечно, нет: смотрела во все глаза!..» — невидимый рот явно растягивается до ушей в довольной ухмылке.
Ты...
— Это у тебя щёки на солнце обгорели или к ним кровь прилила? — Осведомился Бэр, участливо приподняв брови.
— Вы ещё здесь? А ну, марш на работу!
* * *
Выпроводив гогочущих сорванцов (Румен участие в общем веселье не принимал, видимо, ещё мало интересуясь постельными утехами в силу возраста и горы других забот, а вот брюнет и рыжик вовсю заливались смехом, представляя, что могло происходить в той самой пустыне, где я нашёл женщину... хотя не думаю, что их фантазии хватило на все подробности), я отправился к ближайшему колодцу за водой. Раз уж не могу пить «сладкую», надо попробовать порченую. А то придётся переходить на ром, как знакомый мне капитан.
Внешний осмотр показал только наличие мутной взвеси, в течение получаса оседающей на дно сосуда белесым осадком. Но вода прозрачной не становилась, напротив, приобретала заметный зеленоватый оттенок. Как будто в ней плавали мельчайшие частички тины. Впрочем, тиной она отдавала и на вкус, а ещё казалась слегка подсоленной. Похоже, и в самом деле, тот пласт пород, в котором находятся водяные линзы, соприкоснулся с морем. Но не так уж противно пить эту воду. Непривычно? Да. Но не смертельно: я спросил Юлеми, и та подтвердила, что домашний скот поят из прежних колодцев, и животные чувствуют себя вполне хорошо. Да и для хозяйственных целей пользуются городской водой.
— Почему же люди рвутся пить именно ту, сладкую?
Девочка удивлённо расширила глаза:
— Так она же вкуснее!
Логично. Зачем глотать через силу невесть что, если перед тобой разложены изысканные яства? Жаль только, что мне творения местного повара не нравятся...
Мэтт попробовал зеленоватую воду и кивнул:
— Пить можно.
— Что ж, тогда оставим всё, что набрали, для Юли. Согласен?
Молчаливое пожатие плечами.
— Кстати, о девочке. Как у тебя обстоит с лекарским делом?
— То есть? — Тёмные глаза мага чуть сузились.
— Ты можешь определить, чем она больна?
Белобрысая голова устало качнулась:
— Да какая болезнь, о чём ты? Жрать у них дома нечего, отсюда и все недуги. Ей молока надо парного, фруктов, мяса жареного с кровью... Восемь лет, а выглядит совсем крохой.
— Считаешь, в этом всё дело?
— А в чём?
Я не ответил, думая над словами Мэтта и поглядывая на ребёнка, торопливо глотающего из чашки привезённую воду.
Действительно, крайне тщедушная. Наверняка, голодает, а в таком возрасте вынужденный голод может свести в могилу и совершенно здорового человека. Ну, ничего, парни немного подзаработают, да и лето почти у порога: подкормится, маленькая. Других способов помочь всё равно не вижу...
Оставив мага и девочку дома отдыхать после праведных трудов по наведению относительного порядка (размели пыль по углам, да выкинули истлевшие тряпки), я повесил на плечо сумку и объявил, что удаляюсь на природу с целью приобщиться к мудрости предков. Жадный взгляд Мэтта свидетельствовал, что белобрысый тоже не прочь взглянуть, какие чудеса прячутся за обложкой покусавшей его книжки, но возражений не последовало: кому, как не магу понимать, что личные записи неприкосновенны.
Свернув по берегу вправо от портовых построек, я потратил битых три четверти часа, но нашёл ложбинку, из которой недавно ушло солнце, и расположился на не успевших сильно нагреться, но и не промозгло сырых камнях, которые из-за близости моря каждую ночь наверняка покрывались потом росы.
Несмотря на ранний час, воздух уже казался похожим на горячий сироп. В тени береговых холмов ещё можно было дышать, но представляю, как тяжело будет парням в каменоломне. Там ведь ещё и пыли целые тучи... Надеюсь, меня не слишком сильно возненавидят. Хотя, Бэр после моего опрометчивого обещания снабдить его эльфийским луком, будет стараться за двоих. И придётся держать слово. Что ж, пойду на поклон к Кэлу или Кайе: уж они-то знают, где взять «радугу». Лучше, конечно, было бы сделать на заказ... Ладно, потом подумаю, а сейчас займусь делом.
Я достал из сумки книгу и открыл на первой странице.
«Три Стороны Зеркала» — представилась она мне, подмигивая кривой припиской, сделанной, судя по всему, отнюдь не автором: «А нужна ли тебе Третья Сторона, если ты и с двумя первыми не справился?»
Хм. Выглядит, как предупреждение. Но если Ксо уверен, что мне нужно прочитать книгу, прочитаю. Я ведь не обещал вникать в прочитанное? Не обещал. Только пробегусь глазами и...
Но «пробежаться» не получилось: чтение захватило меня целиком и полностью. И не в последнюю очередь этому способствовала раскинувшаяся передо мной изумрудно-зелёная гладь застывшего моря.
* * *
«Взгляни на зеркало, мой друг. Что ты видишь? Нет, не так! Я же просил посмотреть НА, а не В! Неужели трудно понять разницу? Трудно? Тогда послушай, в чём она состоит, и не спеши перебивать, пока не дослушаешь до конца.
Что есть зеркало? Предмет, позволяющий тебе увидеть, кто ты есть. Не разглядеть цвет волос и форму носа: это ты можешь узнать и без помощи зеркала, но отражающий всего тебя целиком, со всем внешним и внутренним, тем, о чём ты даже не подозреваешь. Но я говорю не о полированной пластине, которую красотки вешают на стену, чтобы любоваться собой. Я говорю о зеркале глаз. Только во взгляде, обращённом в твою сторону, ты можешь увидеть себя без прикрас.
