Закончив тренировку, Филипп снял эмкан и вытер вспотевшее лицо.
– Молодец! - сказал подошедший Ребров, внимательно разглядывая его ошеломленное лицо глубоко запавшими глазами.Темп держали хорошо, но в третьей и пятой позициях я заметил растерянность.
– Но ведь это ненормально… я хотел сказать, нереально с точки зрения игровых положений. Ваши согласующие призраки перестали быть мастерами, пасы их были неточны, вот и приходилось играть нестандартно. В действительности, в нормальной обстановке ни один координатор игры просто не способен играть так… неаккуратно, даже примитивно, поэтому ваша программа, мне кажется, не отражает истинного положения дел.
– Надеюсь, что это именно так.- Ребров кольнул Филиппа испытывающим взглядом, помедлил.- У меня к вам вопрос не по существу.
– Слушаю, - сказал Филипп, внутренне собираясь.
– Почему вы перешли на работу в спас-службу?
У Филиппа несколько отлегло от сердца, он ожидал услышать другой вопрос. "Зачем ему это? - подумал он, разглядывая свои ладони,- неужели будет читать мораль?"
– Из-за Аларики? Или по зову души?
Так, приехали! Все-таки спросил… Что он спросит еще? И что ему ответить?
– Не отвечайте,- сказал Ребров, словно читая мысли.- Плохо, если только из-за Аларики, некорректный прием.
– А по какому праву вы судите? - не выдержал Филипп.
– По праву брата ее мужа, пусть и погибшего. Не обижайтесь.- Ребров положил руку на плечо спортсмена.- Мы любим ее и не хотим, чтобы ей была причинена боль… любая.
Еще один говорит о боли, будто я специально собираюсь эту боль ей причинить.
– Я думал, вы скажете - честь брата…
– Не честь - память. Но Аларика жива, и ей жить дальше, хотя без любви жить трудно. Я хочу, чтобы она любила достойного. Если сможете, станьте им, не сможете…
– Я понял.
– Тогда идите,- Ребров легонько подтолкнул его к двери.Судьбу не выбирают, ее творят.
Лишь через час Филипп унял наконец бурю чувств, поднятую в душе коротким разговором с тренером. Ни злости, ни обиды на него он не чувствовал, наоборот, оценил прямоту и благородство Реброва, как доказательство расположения к своей особе. Видимо, Май Ребров чем-то был похож на своего брата, иначе трудно было понять его власть над Аларикой по сей день…
"Пусть,- сказал сам себе Филипп по пути домой, продолжая делать вид, что слушает Гладышева.- Посмотрим. Она сказала, что идти мне далеко. Пусть так, но цель видна, и я дойду. Иначе просто не стоит жить. Странно, что я этого не понимал раньше…"
Куттер бесшумно опустился рядом с горой контейнеров, ослепительно синих в лучах полуденного солнца. Томах сдвинул прозрачный колпак и первым выпрыгнул на траву.
За контейнерами шел лес, преимущественно липа и ясень. В противоположную сторону раздвигался вширь пустырь с редкими кустиками бересклета, поросший в низинке лопухами и чертополохом. Неухоженный, в общем-то, был пустырь, забытый. Дальний его конец утыкался в стену длинного серого здания - одного из корпусов старого завода, чьи трубы подпирали небо и были видны издалека.
Возле контейнеров уже стояли машины: куттер с синим пульсирующим "глазом" оперативной службы УАСС и пинасс, белый, с зеленой полосой, аппарат технического сектора Управления.
От группы суетящихся у контейнеров людей отделился высокий, худой и остроносый, с редкой сединой в волосах, старик в форме эксперта первого ранга.
– Материал стенок контейнеров деформационно неустойчив,сказал он с басовитой хрипотцой.- Впечатление такое, будто контейнеры испытали многовекторный ТФ-резонанс. Лежат они здесь ровно двадцать один год.
– Спасибо, Бруно,- произнес Станислав.- Вы уже проверили содержимое?
– Естественно. Оборудование терраформистов: комплекты для горновзрывных работ, генераторы плазмы, вакуумбомбы и тому подобное.
Томах повернулся к Богданову.
– Несомненно, это исчезнувший груз, предназначавшийся для Садальмелека. Совпадает все до мелочей. Но как он оказался здесь, да еще двадцать один год назад - ума не приложу! Неужели мы плохо знаем ТФ-теорию и она преподносит сюрпризы? Ведь получается, что контейнеры испытали путешествие не только в пространстве, но и во времени!
– Комплекты для горновзрывных работ…- медленно проговорил Богданов.- М-да… Точно такого же характера груз предназначался на Шемали и в систему Суинберна.
– Помню. Странный вывод напрашивается. Надо бы узнать в центре Даль-разведки и у пограничников - не пропадали у них подобные грузы?
– Даль-разведка не использует комплекты для терраформистских работ, как и пограничники, но запросить можно. Но если контейнеры и в самом деле вынырнули здесь двадцать лет назад…
– Ты сомневаешься?
– Слишком уж экзотична гипотеза. Выходит, наш Наблюдатель более могущественная личность, чем мы себе представляем. Чего он только добивается, хотел бы я знать? Кстати, контейнеры обнаружил Филипп, тебе не кажется это символичным? Везет парню на открытия.
– Он приглашал меня на игры чемпионата Системы, завтра первый матч. Не хочешь сходить ради любопытства? Все же игрок он классный, да и игра сама по себе красивая, не пожалеешь.
Богданов с сомнением приподнял бровь.
– Едва ли удастся выбраться, но на всякий случай напомни завтра. Я пойду только из-за того, что Филипп, возможно, играет на таком уровне в последний раз. Ну, теперь в Даль-связь или сразу в отдел?
– Надо узнать, что нового у Тектуманидзе, потом уже к себе в отдел. По-моему, Керри недоволен медленным течением дела.
– Вины нашей в этом нет, уж очень рассеяна нужная информация, да и состав оперативных групп ограничен. Ты в вопросе с Филиппом прав в одном, его помощь пришлась нам очень кстати.
К ним снова приблизился эксперт техсектора, похожий на журавля.
– Скоро заканчиваем, подробные данные по анализу доставим сегодня вечером.
– Хорошо, Бруно,- кивнул Богданов.- Я вызвал бригаду транспортного обеспечения, они доставят контейнеры по назначению. Благодарим за работу.
– Не за что,- буркнул Бруно, потоптался и добавил.- Ваш стажер обнаружил на контейнерах любопытную деталь, не хотите взглянуть?
Инспекторы переглянулись. Бруно подвел их к одному из контейнеров и мотнул головой:
– Полюбуйтесь.
Богданов потрогал невозмутимо мерцавшую в материале стенки звезду, нагнулся.
– Все правильно,- сказал он, рассматривая искру света.Наблюдатель честен, он везде оставил свой след, чтобы мы не спутали его с кем-нибудь другим.
– Слишком честен,- повел плечом Станислав.- Одним словом, джентльмен. Непонятно, зачем ему все это? "Зеркала" с палиндром-эффектом, "звезды", кража грузов… их возвращение… в прошлое! Чушь собачья!