– Что это?
– Нас засекли.
Он отрицательно покачал головой:
– Не может быть. На такой высоте нас радаром не взять!
Голос уверенный, словно сам с таким радаром родился или играл им в детстве по крайней мере.
– Наземным радаром, – поправил его я. Левее нас кучерявились низкие облака, и я положил самолет на крыло, чтобы скрыться в них. – Похоже, что это авиационная система раннего обнаружения. Есть такие тут у нас…
Председатель выдохнул сквозь сжатые зубы:
– Знаю. Попробуем удрать?
Попробовать-то можно, но, скорее всего, ничего из этого не выйдет. Не дадут. И так летим, а нас словно сзади кто-то за штаны держит. Вот чего они еще от игрока ждут? Перестреливаться с истребителями, что наверняка сейчас появятся, у меня желания не имелось. Это, с какой точки зрения ее ни рассматривай, хоть с человеческой, хоть с точки зрения Программы, было смертельно глупо. Значит – что? Значит, будем придумывать что-нибудь. В той информации, которой я уже располагал, должен быть намек…
В моей голове складывался план еще более отчаянный и рискованный, чем наше положение, но все же дающий шанс на спасение.
– Не сдаваться же…
Возможно, в моем тоне Председатель услышал слишком много снисходительности, но, честное слово, не ему этот тон был адресовался, а мне самому. Пришедшее в голову показалось сперва настолько безумным, что я поспешил внушить своему коллеге уверенность, которой у меня самого пока не было. А ему ведь еще с делегатами разговаривать…
Почему пришла именно эта мысль, объяснить я не мог. Уже не раз замечал – когда судьба припирала меня к стенке, откуда-то брались решения, позволявшие вывернуться. Подсознание ли, интуиция? Позже, разбираясь в случившемся, убеждался, что выбрал наилучший вариант, что иных вариантов просто не существовало, поэтому и в этот раз доверился ей.
На всякий случай еще с десяток секунд поворочал мозгами, но ничего нового придумать не смог. Ища и не находя альтернативы задуманному, я развернул самолет в сторону Большого Заржавленного озера. Введя данные в блок автопилота, вышел в салон. Делегаты и моя группа вповалку лежали друг на друге. Кое-кто даже расслабленно улыбался.
– Прошу внимания! – сказал я. – Через несколько минут мы покидаем самолет.
В повернувшихся ко мне лицах не нашлось ни капли понимания. Тогда я объяснил, что имею в виду, и с удовольствием посмотрел на вытягивающиеся лица у всякого повидавших на своем веку народных героев. Чтобы товарищи не посчитали меня сумасшедшим, объяснил:
– Сесть мы не можем – нас ведут радаром. Поэтому придется покидать самолет в воздухе.
Я бросил взгляд на часы. Судя по минутной стрелке, в дискуссию мне с ними лучше не вступать.
– В нашем распоряжении не более пяти минут. Через шесть минут будем над Большим Заржавленным озером. Десантируемся на его поверхность…
– Это же верная смерть, – сказал кто-то, явно ждавший от меня каких-то других слов. – Полшанса…
Я покачал головой, точно зная, что будет, если мы останемся «во чреве».
– Верная смерть – это остаться в самолете! – как можно спокойнее пояснил я. – Минут через десять нас перехватят истребители… И тогда шансов не будет вовсе.
– Неужели не сможем добраться до границы?
Ну как им объяснить, что вовсе не для того, чтобы мы просто сбежали за границу, потрудился целый коллектив программистов, придумавших эту игру? Нет уж…
Я знаком приказал группе готовиться. Чего бы сейчас ни сказали, выход оставался только один – тот, к которому я их подталкивал.
– У нас есть горючее, но нет времени.
– Других возможностей нет?
– Можно подождать, пока нас собьют, – подсказал Зорбич еще один вариант. – И тогда мы окажемся на земле вместе с обломками.
Я кивнул, никак такую перспективу не прокомментировав. Никто больше ничего не сказал. Считая, что разговор окончен, я вернулся в кабину. Табло продолжало угрожающе мигать, но впереди уже блестела вода.
Нет! Не зря они мне ту рекламную брошюрку подбросили! Очень нужную информацию подогнали, и как вовремя-то! Не прочитай я ее, что бы мы сейчас делали? Надо на разные мелочи и впредь внимание обращать – кто знает, что и когда пригодится?
* * *
…Озеро тянулось длинной извилистой полосой километров на тридцать, с двух сторон его окаймляли невысокие, поросшие лесом горы. Ох, как не хотелось падать туда, но ничего другого не оставалось. Я двинул штурвал от себя. Самолет резко пошел вниз.
– Снижаюсь! – крикнул я в салон. – До десяти метров! За моей спиной протяжно заскрипели створки раскрывающегося люка.
– Пошли!
Команды никто не услышал – от перепада давления заложило уши, но за мной рванулись все. Я вылетел спиной вперед и видел, как люди высыпались из самолета одним большим комком. Еще в воздухе тот распался на отдельные фигуры. Размахивая крыльями пиджаков, люди в секунду долетели до воды, и вверх полетели фонтаны брызг.
* * *
Так… Ощущения? Вода – мокрая. Удар о воду вполне терпимый… Почки, во всяком случае, целы… Молодцы они. Ну и я, конечно, молодец, что все это придумал. Короче, все вокруг молодцы…
* * *
Двадцать секунд спустя, подчиняясь команде автопилота, пустой самолет изменил курс, направляясь к границе, но смотреть на всю эту красоту уже никто не хотел – барахтающимся в воде людям было не до этого.
Шумно отфыркиваясь, они изо всех сил гребли к берегу, до которого оказалось метров пятьдесят, не больше. Поодиночке и по двое, там, где приходилось тащить к берегу тех, кому больше других досталось при падении, мои пиксельные прыгуны добрались до границы воды и песчаного пляжа. В числе последних доплыли Зорбич и Кастуро, тащившие на себе потерявшего сознание Председателя. Пребывая в безвременье, тот не увидел, как, оправдывая самые мои неприятные предчувствия, над нами с нарастающим ревом пронеслись истребители. Заметили они нас или нет – неясно, но второго шанса пилотам я давать не хотел.
На наше счастье, никто серьезно не пострадал. Конечно, не обошлось без неприятностей, у двух человек оказались не то сломаны, не то вывихнуты руки – такая акробатика не могла остаться без последствий, – но все же приключение закончилось на редкость удачно. Тут не нашлось места точному расчету, только случайность, но она оказалась рядом, и нам этого хватило.
Делегаты полезли из воды на пляж, но я остановил их:
– Собраться около меня. На песок выходить только по камням… Замыкающие подчищают, заметают следы.
Поглядывая то на небо, то на меня, делегаты послушно встали друг за другом и заскакали по валунам.
Молодой лес начинался шагах в сорока от берега густыми кустами, а чуть дальше стояли матерые дубы и сосны. Под их кронами все остановились, глядя, как Зебб и Пуго разравнивают песок в тех местах, где кто-то оступился.