— Ну дык... Вон сколько урону. А вы на нас думаете, верно?
Я вздохнул и почесал за ухом.
— А что, и в самом деле, вы подожгли?
— Да нечто мы совсем дурные, dan Смотритель, чтобы собственный дом рушить! — оскорбился деревянщик.
Вообще-то, дурные. Дурки, как их и именуют в Антрее. А меня, соответственно, называют придурком. Но я не обижаюсь, поскольку действительно состою «при дурках».
— Не оправдывайся, я знаю, что вы не виноваты.
Сеппин облегчённо выдохнул. Знаю, почему: проступки подлежали наказанию, и это правило я никогда не преступал. Было дело по первости, когда прощал всё, что ни попадя, но... Столкнувшись с тем, что мои серьёзные и справедливые требования не принимаются к исполнению, слегка озверел и ужесточил дисциплину. Самому было тошно от собственной «жёсткости», но пользу сии страдания принесли: теперь любое моё слово, сказанное холодным тоном, почитается приказом.
— А для тебя лично работёнка образовалась.
Деревянщик обрадованно навострил слух.
— Снимешь всю эту погорелость и сделаешь новую облицовку. Согласен?
Можно было не спрашивать: что ещё доставит истинное удовольствие мастеру, как не любимая работа?
— Как не сделать, сделаем! Только я бы сам доски пилил, если dan Смотритель не против: тут же надо узор будет точно подбирать, чтобы каждый завиток на своём месте был, а не вразнобой.
— Да, да... Пили сам, конечно. Я договорюсь, чтобы нужную древесину доставили. Только ты сначала сам определись, что тебе потребуется.
— Да не так уж много, dan Смотритель! Только молодняк не подойдёт, нужно будет стволы старше пятидесяти лет подобрать, да не полевые, а из той части леса, где... — увлечённо начал Сеппин, но я устало махнул рукой:
— Позже, хорошо? Запиши, если сможешь. А для начала убери всю гадость: у меня голова от этого запаха болит.
— Как пожелаете, dan Смотритель!
Деревянщик бодро потопал за надлежащими инструментами, а я вернулся в кабинет, где застал... Своего подчинённого, бегающего от работы при каждом удобном случае.
Олден, запыхавшийся и раскрасневшийся, попытался сделать вид, что сидит в кресле уже битый час, дожидаясь меня. Понимал, конечно, что все попытки будут напрасными, но надежды окончательно не терял. Правильный подход, кстати: делать вид, что всё прекрасно, когда напротив, всё ужасно. Сам иногда им пользуюсь.
Я медленно и величаво (не знаю, как выглядит со стороны, и знать не хочу: мне всегда было довольно внутреннего ощущения) проследовал к своему месту, устроил пятую точку поудобнее, откинулся на спинку кресла и скрестил руки на груди, придавая устремлённому в пространство взгляду выражение скорбной снисходительности.
Веснушки на перебитом носу Олли немного подумали и спрятались в меленьких складочках, когда маг наивно сообщил:
— Не ожидал встретить тебя сегодня, и особенно здесь.
— Да, такой уж я непредсказуемый и внезапный... Но речь не обо мне, имеющем законное основание для отлынивания от несения службы. А вот почему другие персоны не находятся там, где должны находиться, мне бы хотелось знать. Очень.
Олден прищурился, стараясь выглядеть невинно оскорблённым:
— Вообще-то, раз уж ты в настоящее время освобождён от службы, твоё появление в Приюте может расцениваться лишь как частный визит.
Прав, мерзавец. Но когда я отступал перед превосходящими силами противника?
— Да, частный визит единоличного владельца, требующего отчёт о делах у нанятого слуги.
— Это кто здесь слуга?
— Показать пальцем?
Олден не на шутку обиделся, хотя я не солгал ни в одной детали: он — мой слуга. В отношении Приютских дел. И состоит на должности лекаря, призванного следить за состоянием содержащихся в Приюте людей. Получает за это жалованье, кстати, в отличие от меня. И не только за это.
— Итак, я жажду получить отчёт.
— Прямо сейчас?
— А что тебе мешает? Учти, я ведь могу потребовать составить его в письменном виде, что, безусловно, потратит на себя часть того времени, которое ты выделил на труды по обретению идеальной возлюбленной.
— Сволочь ты, Рэйден.
— На том и держимся! — сползаю пониже в кресле и закидываю ноги на стол.
Ну вот, теперь Олли будет дуться и считать меня нехорошим человеком, заглядывающим туда, куда не просят. Ничего, переживу.
— Ты же обещал, — суровый укор и в голосе, и в помрачневших глазах.
— Что именно?
— Не вынюхивать.
— А я и не вынюхивал.
Скривившиеся в недоверчивой усмешке губы.
— Доказать, конечно, не могу, но... У нас с тобой был один и тот же гильдейский наставник, если помнишь. Так почему ты отказываешь мне в усвоении знаний, предназначенных нам обоим?
Олден отвёл взгляд, обдумывая мои слова.
Велика загадка, можно подумать! На самом деле, ответ — проще некуда.
Что есть безумие? Потеря контроля над разумом и ощущениями, скажете вы и будете правы. Только есть одно «но»: сошедший с ума человек продолжает жить и временами действует на зависть осмысленно, так, что не сразу и поймёшь, кто разумнее — он или все остальные. Следовательно, само «сошествие» не происходит в никуда, а означает лишь переход с одной ступени на другую. И эта самая другая ступень устанавливает над личностью свой контроль. Таким образом, безумие может рассматриваться, как смена управителя. А поскольку «водяное безумие» вызвано определённым составом питьевой воды, значит, можно подобрать такое сочетание веществ, которое обеспечит смену управителя, направленную в нужную сторону. Короче говоря, есть вероятность подчинить своим устремлениям другого человека, и вероятность довольно большая. Собственно, этим Олден и занят: пытается в своей лаборатории соорудить приворотное зелье для полного и безоговорочного охмурения городских красавиц.
Да, можно было напрячься и проникнуть в мысли мага так, как я умею это делать. Но зачем, если всё и так лежит на ладони? Ну подумаешь, в далёкой юности получил от ворот поворот! Нет, чтобы найти дурёху посговорчивее: надо тратить силы, время и казённые деньги на заведомо бесполезную ерунду. Глупый... Ну, приворожит он себе красотку, и что дальше? Она будет с обожанием смотреть ему в рот и исполнять любые фантазии. День, месяц, год. Всю жизнь. И надоест... До жути. А бросить её Олли не сможет, и отлично знает об этом своём маленьком недостатке: никогда не избегать ответа за содеянное. Спрашивается, на кой ххаг?
Правда, для меня сие зелье было бы небесполезно. В свете сложившихся обстоятельств только оно, пожалуй, и способно помочь вернуть расположение Наис. Нет, зачем я себя-то обманываю? Неспособно. Значит, придётся стараться самому. Если б ещё силы для этого найти...
