– Талантливейший из талантливых знает, – мягко проговорил Аса. – Но, боюсь, мой ответ не оправдает твоих надежд.
Сердце Номи сжалось. Она закрыла глаза.
– Что же с ней случилось? – прошептала она.
– Ее сослали на Гибельную Гору, – едва слышно прошептал Аса. – Мне очень жаль.
Слова его ударили в грудь Номи, сокрушая ребра, точно камни.
Гибельная Гора…
– И на какой срок?
– Сожалею, но с Гибельной Горы еще никто не возвращался.
Номи закрыла лицо руками.
И во всем виновата она, только она!
Толпа вокруг взорвалась восторженными криками. Номи открыла глаза. Финишную линию только-только пересек победитель – окровавленный всадник на лошади в желтой попоне. Номи стерла ладонью слезы со щек, напоминая себе, что здесь, на виду, следует во что бы то ни стало держать себя в руках.
Из всех окон на улице зрители в восторге махали белыми полотенцами. Гонка была окончена.
К удивлению Номи, руки ее коснулась рука Асы.
– Я разузнаю больше, – тихо пообещал он. – Как она там, в каких условиях живет… Ну, и все, что смогу.
Во рту у Номи пересохло. В Виридии женщин никогда не приговаривали к смерти. Самым суровым наказанием являлась тюрьма, но Гибельная Гора была худшей из всех тюрем. Туда посылали только убийц, предателей и воров. Серина лишь держала в руке книгу. Так как же такое случилось? Почему ее сослали на Гибельную Гору?
– Помнишь террасу, где мы недавно встретились? – В голосе Асы послышалась настойчивость. – Сможешь сама найти дорогу туда?
Номи молча кивнула. Аса, подбадривая ее, сильнее сжал ее руку.
– Встретимся там через три дня, когда луна взойдет высоко и все будут спать. Постараюсь разузнать больше к тому времени.
– Спасибо. – Слово прозвучало хрипло и незнакомо.
Краем глаза Номи заметила, что к ним приближается Малахия, сопровождаемый Кассией и Марис.
Усилием воли Номи изобразила на лице подобие спокойствия.
Аса взглянул в ту же сторону и, увидев своего брата, одарил Номи мальчишеской улыбкой.
– Удаляюсь собирать свои трофеи. Ведь талантливейший из талантливых совершенно верно указал лошадь, пришедшую первой.
И прежде, чем Малахия подошел к ним, Аса затерялся в толпе.
– А, вот ты где, – сказал Наследник. – Ну и как, понравились тебе скачки?
Номи кивнула.
– Было даже более волнительно, чем я предполагала, Ваше Высочество.
И значительно более ужасающе, чем она могла себе представить.
Номи присоединилась к празднеству, и, хотя на лице застыла деревянная улыбка, внутри у нее была пустыня, где от жара все обратилось в пепел.
Глава 17
Серина
ОРАКЛ И ЭМБЕР ПРИНЕСЛИ тело Петрэль в пещеру. Бережно уложили на древний деревянный стол с обожженными ножками, что стоял в углу, вдалеке от набитых соломой тюфяков. Две женщины зажгли факелы и поставили их – один в изголовье Петрэль, другой в ногах. Еще несколько женщин смыли с ее тела кровь.
Серина, усевшись у стены и прижав колени к груди, наблюдала. Никто не говорил. Никто не собирался ко сну, хотя было уже далеко за полночь.
Глаза Серины жгло.
Оракл обернула Петрэль белой простыней. Подошли Эмбер и еще две женщины, и они вчетвером подняли тело на плечи и двинулись к выходу. За ними последовали все, кто был в пещере. И Серина тоже. Процессия шла сквозь ночь, и Серина не знала, куда. Лишь белое пятно – простыня, обернутая вокруг тела Петрэль, – указывало ей направление.
Шли они долго, по ощущениям, несколько часов, в основном, в гору. Тропа становилась все уже, все круче. Наконец женщины впереди остановились, а затем разошлись по сторонам, как оказалось, по верхней кромке кратера. Живого кратера. Серина тоже подошла к его краю. Щеки ей обдало жаром, мир вокруг представился лишь в красном цвете.
Внизу кожа земли была надорвана, и из раны сочилась лава, образуя небольшое озерцо.
В ночи вознесся голос Оракл. Одна за другой остальные женщины присоединились к ней, и над кратером зазвучала песня. Слов ее Серина не знала, но ее ритм отзывался у нее в груди, и вскоре песню подхватила и она.
Огонь, взметнись,
Вода, вскипи,
Ужас, уймись,
Власти вашей настал конец.
Огонь, взметнись,
Вода, вскипи,
Звезды, укажите путь
Сестре вашей, что ждет здесь.
С неистовым криком Оракл и три другие женщины подняли тело Петрэль над головами. Крик подхватили все вокруг, и голоса, точно стая потревоженных охотником птиц, устремились вверх, в ночь. Четверо швырнули тело в кратер, белая простыня на несколько мгновений окрасилась багровым светом. В небо, мешаясь в ночи со звездами, взметнулись искры.
Все замолчали, и ночь вновь погрузилась в тишину.
Последние искры умерли, и женщины направились обратно к пещере.
Серина сглотнула. Пересохшее от крика горло саднило, щеки были мокры от слез.
Она последовала за процессией, но, достигнув входа в пещеру, поняла, что ей непременно нужно побыть одной, и продолжила путь.
Узкая тропа вела через огромное поле застывшей лавы к берегу. Спокойствие ночи, казалось, было абсолютным, но краем глаза Серина углядела вдалеке мерцание огоньков.
Она направилась по каменным изгибам и волнам туда, и лишь после того, как нога ее повисла в пустоте над краем утеса, поняла, что вдалеке огнями блистает Беллаква, невидимая с острова днем даже в самую ясную погоду.
Сердце ее затрепетало. Где-то там, в блистающем золотом и стеклом палаццо, сейчас, возможно, танцует с Наследником Номи.
Серина обратила глаза вниз, на морскую пену и волны под собой. Хватит ли у нее духу прыгнуть? А там, глядишь, она поплывет, ее подхватит течение и принесет прямо к Беллакве, или она сразу же утонет, и тогда всем мучениям придет конец.
– Не самый лучший утес для прыжка.
Охваченная ужасом, Серина отпрянула от края и обернулась. Голос принадлежал вовсе не Бруно, а Валентино, шаги которого она не услышала в шуме волн.
Взглянув на бушующие валы внизу, он добавил:
– Здесь сильное течение, так что тебя потащит вдоль берега, и лишь потом ты утонешь. Лучше всего для прыжков скалы, под которыми находятся камни. Если повезет, умрешь от удара. Быстро. Возможно, даже безболезненно. Но везет далеко не всем. Некоторые ломают спины или ноги, а затем долго орут внизу. Тебе лучше всего подойдут скалы на юге острова.
Серина скрестила руки на груди. Похоже, он прав, прыжок – конец кошмару.
