Рафик сделал это, и движение волной пробежало по рельефным мускулам его рук, плеч и живота.
– Теперь ты, – сказал он.
– Не сейчас. Сначала я хочу поблагодарить вас за все, что вы мне дали, за все, чему вы научили меня.
Его глаза блеснули. Он крепко поцеловал ее в губы.
– И как же ты собираешься это сделать?
– Снимите остальную одежду, и я вам покажу.
Еще один поцелуй. Его рука легла ей на грудь. Стефани так хотела его, что чуть не сдалась, но нет, она подождет. Ей мечталось, чтобы это стало чем-то особенным. Ее любовным подарком, который бы говорил громче любых слов. Высвободившись из рук Рафика, она стала развязывать пояс, державший его брюки. Они соскользнули на пол. Он уже был возбужден. Как и она.
– На стол, – скомандовала Стефани, целуя его. – Ложитесь на спину.
От его низкого гортанного смеха у нее побежали мурашки. Он сделал, как она велела. Она сбросила тапочки. Рафик не сводил с нее глаз. Стефани развязала пояс платья, и он соскользнул на пол. Потом медленными движениями одну за одной расстегнула пуговицы, и платье последовало за поясом. Глаза Рафика потемнели от желания. Дыхание участилось.
Стефани осталась в сорочке из розового шелка. От пара сорочка прилипла к ее груди. Она сбросила ее. Его лицо и тело недвусмысленно отражали, как сильно его возбуждают ее действия. Это придавало уверенности. Рафику доставляло удовольствие колдовать над ее телом. Теперь она покажет, что ей нравится делать то же самое с ним.
Взяв небольшую склянку с маслом, она залезла на стол и встала на колени у него между ног. Потом наклонилась над ним, касаясь сосками его груди. Грубые волоски щекотали их. Когда она поцеловала его, твердая мужская плоть уперлась ей в живот. Их поцелуй дышал страстью.
Стефани капнула масла ему на грудь и начала нежно втирать. Мышцы Рафика дрогнули, дыхание участилось, и Стефани почувствовала, что ее переполняет восторг. Она наклонилась, чтобы поцеловать его, скользнув по нему всем телом. Потом снова села и продолжила работу, постепенно спускаясь ниже, на его мускулистые бока и упругий живот. Рафик не отрываясь смотрел не нее. На его щеках выступила краска. Еще немного масла, и руки Стефани скользнули на внутреннюю поверхность его ног. Из груди Рафика вырвался стон. Еще масла, и она осторожно взяла в руку его самую сокровенную часть и тут же почувствовала, как она напряглась и увеличилась в размере.
И еще масла.
– Давайте узнаем друг друга, – шепнула она, вспомнив его слова и улыбнувшись такой же, как у него, греховной улыбкой. Стефани медленно ласкала его шелковистую плоть и чувствовала, как она пульсирует у нее в руке. Рафик застонал и прикусил губу, но не отвел глаз.
Еще одно медленное движение. И еще одно. Потом его рука схватила ее запястье.
– Стефани, – хрипло простонал он. – Боюсь, я могу провалить это испытание.
Она покачала головой, улыбнулась, но отпустила его.
– Это не испытание, Рафик. Это новый опыт для нас обоих, о чем вы как-то очень вдохновенно рассказывали мне.
Глаза Рафика распахнулись шире. А когда Стефани откинулась назад, опершись на руки, и скользнула ступнями по его плечам, его губы изогнула порочная улыбка.
– «Любовный узел», Стефани?
– «Любовный узел», – согласилась она. Любовь. Узел. Она не могла представить ничего более подходящего.
Он придвинул ее к себе. Стефани была так возбуждена, что, как только он вошел в нее, сразу почувствовала скорее приближение конца.
– Давайте узнаем друг друга, – сказал он, удерживая ее неподвижно.
– Нет. Давайте забудем себя.
Они двигались вместе, возбуждение росло. Но поза не давала ей целовать Рафика. «Любовный узел» позволял получать удовольствие, но не позволял выразить любовь. Слиться в одно целое.
– Не то, – бросила Стефани. – Я хочу…
– Поцелуев, – закончил он, сажая ее к себе на колени.
– Поцелуев, – повторила она, обнимая его за шею.
Любовь. Слияние. Губы, языки, тела. Рафик внутри и вокруг нее. Его движения, поцелуи, ласки не прекращались, пока взрыв наслаждения не заставил ее содрогнуться, вскрикнуть и, взлетев в небеса, забыть обо всем…
Они лежали на столе, обнимая друг друга, и казалось, это будет длиться вечно. Сердце Рафика стучало, но он не чувствовал собственного веса, пребывая в блаженном забытьи. Его наполняло ощущение покоя и чувство, которое он не знал, как назвать. Казалось, он, наконец, там, где и должен быть.
Странное дело, если вдуматься. Скорее всего, это результат всех событий прошедшего дня. Кульминация всего. Сабр выигран. Искупление состоялось. Народ видел в нем героя. Но сейчас это волновало его меньше всего. После эйфории, которую Рафик испытал, когда пересек финишную черту, единственное, что его волновало, – это найти Стефани. И вот она здесь, в его объятиях, улыбается своей милой улыбкой. И он чувствует именно это – он там, где и должен быть.
Он поцеловал ее медленным, протяжным поцелуем. Душистое масло пьянило. Их тела стали скользкими от него. В некоторых местах они слиплись самым приятным образом. «Любовный узел». Скорее, слияние. Сердце Рафика дрогнуло без всякой видимой причины. Стефани томно улыбнулась. Сейчас она выглядела точно так, как он представлял в самый первый раз, – довольной, с распухшими от поцелуев губами и веками, отяжелевшими от страсти. Он снова поцеловал ее.
– Рафик? Вы же не можете… – Она тихо вздохнула.
Он провел рукой по ее боку до углубления на талии, а потом обратно к роскошным выпуклостям груди.
– Стефани, – проговорил он, – думаю, я могу.
Она засмеялась. Этот гортанный звук был как приглашение, как ожидание.
– Рафик. – Она обвила руками его шею, прижимая к себе. – В таком случае я тоже могу.
Он проснулся на террасе в холодном свете раннего утра. Один. В библиотеке еще горела лампа, но Стефани и след простыл. Они пришли сюда купаться, а потом, завернувшись в полотенца, сидели рядом на подушках и смотрели на звезды. Рафик не думал, что заснет, но усталость после скачек сделала свое дело. А может быть, это сделало долгое занятие любовью.
Рафик надел халат, лежавший в раздевалке, и уселся в библиотеке. «Давайте забудем себя», сказала она прошлой ночью, и ему это почти удалось. Он забылся, утонул в ней. Обнимая Стефани, целуя и лаская ее, он чувствовал себя так, словно их тела стали единым целым. Когда он во второй раз вознес их к вершине, Стефани и Рафик перестали существовать, вместо них родилось что-то новое, что-то одно. А потом, когда, обнимая Стефани, он уткнулся лицом в ее шею и вдыхал ее запах, на него вдруг нахлынула невероятная нежность. Хотелось, чтобы это длилось вечно. Он не желал ее отпускать.
Однако выбора не было. Когда срок ее назначения закончится, ему придется ее отпустить. Еще три месяца, и в конюшнях не будет Стефани. Ее не будет ни во дворце, ни в его постели, ни в его жизни. Земля покачнулась. Сердце Рафика дрогнуло. Но ведь он всегда знал, что она уедет, что она вернется в Англию, чтобы обрести свою пресловутую независимость. Уедет, оставив его одного – как там она говорила? – брать будущее в свои руки.
