Как будто подтверждая ее мысли, Кристофер Фордайс сухо рассмеялся.
– Боюсь, карманы мои слишком легки, а вид слишком желчный, чтобы я мог представлять интерес для вашего отца. Ах, простите, леди Кон-станс, я привык говорить что думаю, ведь я давно не вращался в приличном обществе. Я не хотел вас обидеть.
– Вы сказали правду. Дело в том, что я знаю о нетривиальной репутации моего отца… – смущенно ответила Констанс. – Кстати, мистер Фордайс, вы так и не объяснили, откуда вы его знаете.
– И не сказали, что за дела привели вас в Маримон, – вторил ей Кадар.
– Вот человек, который привык сразу приступать к делу, – заметил Кристофер Фордайс, снова улыбнувшись.
Констанс заметила, что улыбка не распространялась на его глаза. Кроме того, он снова повернулся к Кадару, нарочно не отвечая на ее вопрос.
– Я прибыл в связи вот с чем, – сказал он, доставая из потайного кармана какую-то драгоценность. – Видели ли вы когда-нибудь нечто подобное?
Он протянул Кадару золотой амулет, украшенный драгоценными камнями. Кадар взял амулет и внимательно осмотрел.
– Это очень старинное и очень ценное украшение. Как оно к вам попало?
– Совершенно законным путем. Мне его оставила мать.
– А как, позвольте спросить, амулет попал к вашей матери?
– Спросить-то вы можете, но, боюсь, я не готов вам ответить.
Мужчины пристально смотрели друг другу в глаза. В воздухе нарастало напряжение. На миг Кон-станс показалось, что они могут по-настоящему подраться. Потом Кадар пожал плечами и вернул амулет владельцу:
– В середине не хватает камня.
– Да, в том и состоит часть тайны. Я хочу разыскать место его происхождения и таким образом законного владельца, – ответил таинственный Кристофер Фордайс. – Теперь, судя по всему, можно вычеркнуть из списка Маримон.
– Да, наверное. Никогда не видел, чтобы в наших краях производили что-либо подобное. Амулет больше похож на арабский, чем на египетский, и он явно происходит не из этой части Аравии.
Кристофер Фордайс со вздохом убрал амулет.
– В таком случае спасибо, что потратили на меня свое драгоценное время. Больше я его не отниму. Должен сказать, однако, что вы носите на поясе сказочную драгоценность. Если я не ошибаюсь, это красный бриллиант.
– Подозреваю, мистер Фордайс, вы редко ошибаетесь.
– Никогда в жизни такого не видел. Зато много слышал о них. Красные алмазы очень редки. Даже те, что поменьше, на вашем головном уборе, должно быть, стоят целое состояние. Как говорится, за них и короля можно выкупить. Рад, что увидел их; значит, моя поездка не была совсем напрасной. – Кристофер Фордайс криво улыбнулся. – Позвольте пожелать вам хорошего дня и возобновить поиски. Ваше величество… Леди Констанс…
– Не стану желать вам удачи. Подозреваю, что она вам не нужна, – ответил Кадар. Англичанин рассмеялся, но его улыбка увяла, когда он услышал следующие слова Кадара: – Но перед тем, как вы уедете, мне бы хотелось узнать, как вы познакомились с отцом леди Констанс?
Ответ заставил себя ждать. Впервые с тех пор, как Кристофер Фордайс вошел в Зал приемов, он как будто смутился.
– Он убедил моего приятеля вложить деньги в одну из его афер. Этот приятель не из тех, кто снисходительно относится к неудачам, в чьем лице небезопасно наживать врагов. Его зовут лорд Генри Армстронг. А теперь, если позволите, мне действительно пора. – На сей раз не встретив возражений, он зашагал прочь; тонкая накидка развевалась у него за спиной.
– Какой необычный человек! – объявила Кон-станс, как только за незваным гостем закрылась дверь. – К тому же он знаком с лордом Генри Армстронгом. Я слышала о нем. Понятия не имела, что отец…
– Ваше величество! Прошу прощения, леди Констанс, что перебиваю вас, но слова англичанина навели меня на мысль… точнее, позволили задаться вопросом… Видите ли, это могло бы решить… – Тяжелый вздох Кадара заставил главного визиря замолчать. Он неуклюже поклонился и расплылся в улыбке: – Государь, старые привычки умирают с трудом. Перейду сразу к делу. Бриллианты, красные бриллианты Маримона. Англичанин сказал, что…
– Даже маленькие стоят целое состояние. Он сказал – за них и короля можно выкупить. Ну и что?
Абдул-Меджид снова едва заметно поклонился и улыбнулся.
– Государь, разве богатый выкуп – не то, что вам нужно, чтобы осуществить ваши замыслы?
Кадар в изумлении приоткрыл рот. Впервые, подумала Констанс, стараясь не улыбнуться.
– Вы предлагаете мне продать сокровища из королевской казны?
– Часть из них, государь.
– Сокровища из казны, которые эмиры Маримона передавали из поколения в поколение на протяжении нескольких сотен лет?
– Но сохранится ли Маримон еще несколько сотен лет, если нам не удастся сделать шаг вперед, государь?
Кадар снял головной убор и стал разглядывать драгоценные камни, задумчиво прищурившись.
– Продать бриллианты? Абдул-Меджид, вот совершенно радикальная мысль! К тому же вдохновенная.
Главный визирь дернул себя за бороду.
– Кажется, я говорил вам, государь: даже старый верблюд может обучиться новым трюкам.
Глава 14
Через три дня Констанс настало время уезжать. Хотя по возвращении из своего идиллического путешествия на остров Корос они договорились, что она уедет как можно скорее, новый толчок к ее отъезду дал неожиданный приезд Кристофера Фордайса. Неожиданный оборот событий предоставил Кадару ответ на мучившие его финансовые заботы. Как только он принял радикальное предложение Абдул-Меджида, он преобразился и принялся работать с пылом, заставлявшим все его время посвящать делам. Главный визирь накануне отбыл в Нессару, чтобы официально разорвать помолвку. Кадар представил свои планы визирям. Комнату с макетом утром откроют для всеобщего обозрения, чтобы жители Маримона могли высказать свои замечания. Пока Кадар так увлечен будущим, Кон-станс незаметно ускользнет и пустится в собственное путешествие.
Последние три дня убедительно доказали, что ей больше нельзя оставаться в Маримоне. Кадар не избегал ее и не отвергал; у него просто не осталось на нее времени. В новом Маримоне, который он хочет построить, для нее нет места. Она уже давно это понимала и, тем не менее столкнувшись с необходимостью уехать, ощутила острый укол боли. Если она останется в Маримоне на более долгий срок, она своими руками возведет себе тюрьму. Поэтому она договаривалась об отъезде с Абдул-Меджидом, заверив его, что сама сообщит обо всем эмиру. Она знала, что ничего ему не скажет, а главный визирь в то время будет на пути в Нессару и потому не сможет предупредить Кадара.
Одежда и записные книжки были упакованы. Оставалось лишь попрощаться, на самом деле не прощаясь. Хотя она понимала, что, наверное, совершает ошибку, она просто не могла отказать себе в последней встрече, и потому, захватив законченную карту звездного неба, она в назначенное время постучала в дверь библиотеки Кадара.
