Фургон остановился, из него неслышно вышли трое мужчин. Двое молча двинулись к подъезду, в котором жила Вера, третий закурил.
Северцев хотел было двинуться прочь отсюда, пользуясь своим преимуществом человека, увидевшего противника первым, но передумал. Душа подсказала, что надо остаться и посмотреть, чем закончится визит незнакомцев. Сомнений в их принадлежности к системникам у Северцева не было.
Прошла минута, другая… пятая.
Двое мужчин, вошедших в подъезд, не возвращались. Третий неподвижно торчал возле фургона, словно превратился в статую. Бросил окурок. В ночной тишине отчетливо пропиликал мобильный телефон. Мужчина шевельнулся, поднес трубку к уху. Обострившийся слух Северцева позволил ему услышать сказанное:
– Они наверху… тихо… может быть, он еще не пришел… ждем…
Мужчина спрятал мобильник, снова застыл. И в этот момент Северцеву показалось, что он услышал сквозь окна тихий женский вскрик. Больше он не колебался.
Некая почти невидимая и бесплотная тень пересекла двор и сформировалась возле фургона в более плотную фигуру. Глухой удар! Мужчина, только что говоривший по телефону, беззвучно сложился пополам, свалился к колесам фургона. В окошке автомобиля показалась голова водителя.
– Ты чего, Марат?
Призрак, уложивший человека с мобильником, сделал движение. Раздался костяной стук, и голова водителя исчезла в салоне, получив удар в лоб рукоятью пистолета. Понять, что произошло, водитель фургона не успел.
Северцев замер, обшаривая пространство двора «сканером» экстрасенсорного восприятия, никого, кроме разгуливающих котов, не обнаружил и в прежнем темпе метнулся к подъезду. На четвертый этаж, где располагалась квартира Веры, он поднялся за три секунды. Остановился на несколько ударов сердца, прислушиваясь к долетавшим на лестничную площадку звукам.
В квартире разговаривали двое, что-то передвигая, роняя и переворачивая. И стонала Вера!
Северцев задержал дыхание, нажал на дверь, кивнул сам себе с удовлетворением: гости не заперли ее за собой, проявив элементарную небрежность. Ломать замок не придется. Затем толкнул дверь от себя и в два прыжка ворвался в гостиную.
Вера сидела на стуле, привязанная к нему скакалкой. Рот ее был стянут полотенцем.
Гостей действительно оказалось двое. Один был сед, сухопар, высок, одет в добротный летний костюм с галстуком. Второй был шире его вдвое, накачанный, в рубашке, лопавшейся на могучей груди, длинноволосый и небритый. Оба планомерно обыскивали гостиную и спальню, выбрасывая вещи из шкафов и комода. На прыжок Северцева они отреагировали одинаково: медленно – по его оценке – оглянулись, подняли брови, в глазах – хищная безмятежность и цепкая сосредоточенность, ни капли страха, – и лишь мгновение спустя потянулись за оружием. Однако Олег действовал намного быстрее, преисполненный холодной ярости.
Седой получил удар ногой в горло и, отлетев к двери спальни, успокоился на пороге, не успев вытащить пистолет из-под борта пиджака.
Его длинноволосый напарник, налитый бычьей силой, удар по челюсти практически не заметил, вытащил из-за спины пистолет с глушителем, и Северцеву пришлось сначала бить по бицепсу здоровяка, лишая его возможности стрелять, а потом обрабатывать болевые точки на теле противника. Упал качок только после четырех попаданий – в нервные узлы над ключицами, в межгрудинную ямку и в шею. Проследив за падением громадной туши, от которого содрогнулся, казалось, весь дом, Северцев быстро освободил Веру и, как смог, успокоил.
– Теперь звони в милицию, – сказал он, склоняясь над визитерами и обшаривая их карманы.
У длинноволосого качка в карманах брюк не оказалось никаких документов. У седого в кармане пиджака обнаружилось удостоверение полковника юстиции. Работал он, судя по всему, в Генеральной прокуратуре.
– Ничего себе! – озадаченно покачал головой Северцев, рассматривая малиновую книжечку с золотым российским гербом.
– Что ты нашел? – всхлипнула заплаканная Вера.
– Это не простые бандиты. Это бандиты, наделенные государственной властью. Ты позвонила?
– Сейчас… там занято…
– Не надо никуда звонить, – раздался из прихожей чей-то знакомый голос.
Северцев, кляня себя за потерю бдительности, выхватил пистолет и отпрыгнул к буфету, целясь в появившуюся в проеме двери фигуру. И опустил пистолет. Это был Виктор Красницкий. В руке он тоже держал пистолет, но гораздо более экзотической формы. Имплантор, всплыло в памяти название оружия, о котором предупреждала Варвара.
– Не суетись, Север, – угрюмо оскалился актер. – Я выстрелю первым, а от разряда этой машинки уйти невозможно.
– Имплантор…
Брови Красницкого прыгнули вверх.
– Тебе уже и это известно? Жаль. Теперь тебя придется обрабатывать по полной программе. Надо было сразу тебя запрограммировать, как только мы встретились.
– Это была твоя ошибка.
Виктор внимательно посмотрел на друга.
– Да, это была моя ошибка. Я хотел помочь тебе. Дай-ка сюда синхрон. Осторожнее, не касайся кнопок, иначе улетишь на «ось S» трупом.
Северцев молча бросил Виктору аппарат.
Вера, переводившая взгляд с одного на другого, опомнилась.
– Кто вы такой?! Что вам нужно?!
Виктор что-то перещелкнул на рукояти своего грозного пистолета, направил ствол на Веру и выстрелил.
Раздался тихий писк.
Вера широко раскрыла глаза и опустилась на пол.
Северцев рванулся было к ней и замер, заметив движение ствола оружия в свою сторону.
– Успокойся, мастер, она просто уснула. Ни к чему ей слушать наши споры. А разговор у нас будет долгий.
– Она ничего не знает.
– Тем лучше. Значит, будет жить. Что ты с ними сделал?
Виктор пошевелил носком туфли плечо седого, не спуская при этом глаз с Олега, потом гиганта-качка.
– Надо же, еще никто никогда так качественно не ронял Ефима. А ведь он известный борец, медали имеет. Но к делу. Сядем поговорим? Только не надо демонстрировать свое мастерство рукопашки, лишь усугубишь свое положение. А то я тебя знаю, начнешь строить планы, выкарабкиваться… Обещаешь?
– Кто ты? – сцепил зубы Северцев.
Виктор поднял с пола синхрон Олега, качнул стволом имплантора, приглашая его сесть.
В квартиру вошли несколько человек, заглянули в гостиную.
– Заберите ребят, – сказал Виктор, не оглядываясь. – Я скоро спущусь.
Противников Северцева с трудом привели в чувство, увели. Виктор и Олег остались одни, если не считать потерявшей сознание Вероники. Олег перенес ее на диван, сел в кресло. Красницкий занял второе кресло, у торшера, опустил пистолет на колено.
– Итак, дружище, начнем знакомиться?
