Улыбка исчезла под усами Гургенидзе.
– Это меняет дело. Хотя я бы не советовал вам встречаться с этим человеком.
– Почему?
– Он у нас человек новый… и очень жесткий. Точнее – жестокий. Чужие проблемы и беды его не трогают. Мне такие люди неприятны.
– Вы так хорошо его знаете?
– Я работал с ним два года.
Северцев подождал продолжения, но собеседник развивать тему не стал.
– Тем не менее мне позарез нужно с ним встретиться. Мало того, эту встречу надо каким-то образом засекретить, чтобы никто из его подчиненных не знал об этом. Понимаете? Никто!
Гургенидзе покачал головой.
– Вряд ли это возможно. Вы не представляете, как сложно простому человеку добиться аудиенции у нашего начальства, а уж постороннему тем более.
– И все-таки попытайтесь, подумайте, посоветуйте, что делать. В Астане я никого не знаю, одна надежда на вас.
Гургенидзе задумался.
– Хорошо, я попробую. Позвоните мне завтра в одиннадцать часов утра.
– Спасибо огромное!
– Еще не за что. Я и в самом деле не уверен, что смогу помочь вам. С такой просьбой ко мне еще не обращались. Не понимаю, зачем вам нужен наш Жандарм.
– Кто?
– Так его прозвали. Любит везде ходить в форме со всеми регалиями.
Подошел официант. Майор заказал шашлык и вино, Северцев – кофе. Пока готовился заказ, молчали. Гургенидзе был человеком нелюбопытным и ни о чем московского гостя не спрашивал. В свою очередь, и Олегу было нечего ему сказать. Единственное, на что он решился, так это на вопрос:
– Ну, как тут у вас?
На что Гургенидзе, подвигав усами, ответил в том же духе:
– Как в бане: жарко, душно, а приходится терпеть.
Принесли заказ. Майор начал пить вино и есть шашлык, не спеша, обстоятельно, со знанием дела. Северцев попробовал кофе – ничего, пить можно, опорожнил чашку в два глотка.
– Извините, что отвлекаю… не подскажете, где находится ваше Министерство безопасности?
– Здесь неподалеку, на улице Ленина. Хотите посмотреть?
– В общем, не мешало бы. Но я еще успею. Еще раз извините за беспокойство, мне пора идти. Приятного аппетита.
Майор привстал, пожимая руку Северцева, и тот вышел из кафе, разочарованный и обнадеженный одновременно. Конечно, хотелось побыстрее выйти на экзарха и предложить ему обмен – жизнь на жизнь: либо его собственную на жизнь Варвары, либо самого Северцева опять же на Варвару с дочерью. Уверенности в том, что экзарх-министр пойдет на этот обмен, у Олега не было, но и других вариантов помочь любимой женщине тоже не находилось.
Слово «любимой» он произнес в душе совершенно естественно и лишь потом подумал об этом как об истинном положении вещей. Улыбнулся с долей грусти, уж очень нетривиальной была его связь с замужней женщиной, имеющей к тому же и почти взрослую дочь. Но, может быть, не было бы счастья, если бы несчастье не помогло, как говорит пословица?
И тут ему пришла в голову такая мысль, от которой перехватило дыхание.
– Какой же я кретин! – пробормотал он, останавливаясь. – Как же я об этом раньше не подумал?! Все так просто…
А мысль и вправду стоила того, чтобы наградить себя нелестным эпитетом. У него был синхрон новой модели, имеющий не фиксированные выходы на «оси S и Е», как прежний, а свободно избираемые, зависимые только от величины «кванта времени», то есть от шага, соединяющего волновые резонансы. Это означало, что владелец синхрона мог попасть в любое место на земном шаре, зная его координаты по «осям S и Е».
«Остынь, гений, – иронически заметил внутренний голос, – ты не знаешь координат кабинета министра».
А так было бы славно заявиться прямо к нему, вздохнул Северцев, разочарованный отрезвляющим душем собственной самооценки. Однако, может быть, все-таки стоит попробовать?
Рядом остановилась серебристая «Шкода», открылась дверца.
– Садись, – сказал Талгат, шлепнув ладонью по сиденью.
Северцев очнулся, сел в машину.
– Где тебя носит?
– А тебя?
– Я договорился о встрече, тебя все нет и нет, вот и ушел по-английски.
– Ну и как, встретился?
– Да, парень обещал помочь. Завтра утром будем созваниваться. Так где ты все-таки пропадал?
Талгат тронул машину с места. Он был явно чем-то расстроен.
– Понимаешь, встретил одну девицу… мою бывшую подругу… разговорились… у нее неприятности… я, как дурак, решил помочь…
– Почему как дурак? Как джентльмен.
– Вот и задержался, – закончил Талгат. – Насколько я понимаю, ты уже поужинал?
– Как раз и нет, только побаловался кофеем. Ты же обещал купить какие-нибудь продукты.
– Купил, конечно, но в офис ехать не хочу. Поехали ко мне домой, сварганим ужин и обсудим наши проблемы. Если ты, конечно, не возражаешь.
Северцев не возражал. Ему было все равно, откуда начинать свои эксперименты с «осью S».
Вскоре они выгрузились из машины во дворе дома Нигматуллина, поднялись в квартиру, и Талгат принялся хлопотать на кухне, готовить немудреный ужин. Северцев же устроился в гостиной на диване и начал пытать компьютер синхрона, надеясь получить от него инструкции, как попасть в нужное место на Земле или – в точку с координатами нужного «фазового резонанса».
После включения аппарата ключевым словом он сказал:
– Мне нужно попасть в кабинет экзарха Среднеазиатского такантая.
– Назовите координаты масс-графа, – отозвался компьютер своим специфическим детским голоском.
Северцев поправил наушник.
– Я не знаю координат кабинета. Но ты должен знать координаты местонахождения всех руководителей СКонС.
– В моей памяти содержатся сведения о шестнадцати специально зафиксированных фазовых резонансах, но я не знаю, какой именно соответствует вашему запросу.
– Что ж, это еще не журавль в небе, но уже синица в руках. Давай попытаемся охарактеризовать каждый масс-граф.
В гостиную заглянул Талгат.
– Ты с кем разговариваешь?
– Сам с собой, – нашелся Северцев. – Размышляю вслух.
– Это дело хорошее, размышляй. Можешь пока принять душ, если хочешь.
На кухне что-то зашипело, и Талгат скрылся.
– Мой словарный запас невелик, – сообщил в это время синхрон. – Беседы в мои функции не входят.
– Я буду задавать вопросы, сможешь – ответишь.
– Принято.
– Вопрос первый: чем отличаются объемы информации в твоей памяти, содержащие координаты выходов?
