– Куда едем? – спросил Северцев.
– Ко мне на работу, – отозвался Анатолий Романович. – Держитесь!
Он вдруг рванул машину налево, через трамвайные пути, прямо под носом истошно зазвеневшего трамвая, выскочил под «кирпич» и свернул в арку старинного особняка с башенками наверху. «Фольксваген» остановился.
– Выходим, – сказал подполковник будничным тоном.
Они вылезли из машины, пересели в белую «Волгу» со скучающим за рулем водителем. Северцев узнал парня, с которым по Москве ездил учитель.
– В контору, Дима, – спокойно сказал Анатолий Романович.
«Волга» выехала со двора и направилась к центру города.
– Рассказывай, – сказал Николай.
Северцев отозвался не сразу, пытаясь поймать какую-то ускользавшую мысль, с сожалением вздохнул, так и не поймав. Мысль была важной и своевременной, вот только бродила она слишком глубоко в подсознании, скрытая темным флером эмоций.
– Варвара с дочерью захвачена системниками, – начал он. – Я попытался освободить их…
– Не удалось?
– Меня взяли тепленького, как котенка. Через друга…
– Того, с которым ты встретился в Астане?
– Да, через Талгата. Они вычислили и запрограммировали его, превратили в криттера… – Северцев поведал слушателям историю своего знакомства с экзархом Среднеазиатского такантая Ахмадом Сарбулаевым.
С минуту в кабине «Волги» было тихо. Потом Николай похлопал Северцева по колену, откинулся на сиденье.
– Похоже, удача от вас не отвернулась, Олег Андреевич, – сказал подполковник с едва заметной усмешкой. – Это обнадеживает. Останови, Дима. Никого не заметил?
– Все чисто, товарищ полковник.
«Волга» остановилась у неприметного здания с металлической вывеской: «МВД России. Отделение внутренних дел «Кутузово».
Пассажиры вышли, поднялись по истертым ступенькам главного входа в здание, Анатолий Романович кивнул на спутников: «Это ко мне», – и охранник в форме пропустил делегацию.
Поднялись на второй этаж, Новиков открыл дверь под номером 21, сказал вскочившему из-за компьютера парню в гражданском костюме:
– Найди мне Петельникова, Саша.
– Слушаюсь, Анатолий Романович.
Кабинет подполковника оказался маленьким, тесным и почти пустым. В нем умещались стол, три стула, стеклянный шкаф и сейф.
– Кофе будете? – спросил Новиков. – Присаживайтесь пока.
– Лучше чай, – сказал Северцев, – если можно.
– Зеленый, – добавил Николай.
Анатолий Романович вышел.
Гости сели напротив друг друга.
– Что ты собираешься делать?
– Если бы я знал, – пробормотал Северцев, но под взглядом учителя подтянулся, расправил плечи. – Варя сказала, что Лада у велиарха, то есть у одного из экзомов. Но у кого именно, я не знаю.
– Экзом – это…
– Особь коллективного организма, одна из копий пси-матрицы под названием велиарх. Всего экзомов двенадцать, и Лада находится у одного из них. В первую очередь мне надо выяснить – у кого именно.
– Кто это может знать?
– Крушан Сабиров, муж Вари… еще, пожалуй, Виктор. И Талгат. В общем, надо искать.
– А если захватить экзарха?
– Он нам не по зубам. Я дважды контактировал с ним… физически. – Олег ухмыльнулся. – Вряд ли он забудет эти контакты… Но у деятелей СКонС такого уровня синхроны вшиты в тело и срабатывают автоматически. Его надо брать после мощного пси-удара, чтобы он не успел ничего сообразить.
– У тебя же есть имплантор.
– Я не уверен, способен ли он задавить сознание экзарха. Нужна консультация с Варварой.
– Ты думаешь, она знает?
– Она была тетрархом, а это – третий уровень управления СКонС.
– Как же ей удалось освободиться от программы?
– Она не была запрограммирована. Агенты влияния, начиная с триархов и выше, работают на СКонС добровольно.
Вошел Анатолий Романович, принес чайник и чашки.
– Наливайте. К сожалению, у меня к чаю только печенье.
– Ничего, обойдемся. – Николай посмотрел на Северцева. – И ты после этого ей… веришь?
– Верю, – кивнул Олег, пряча сомнения в глубине души. – Варвара женщина непростая, и судьба уже наказала ее. Я хочу помочь ей окончательно порвать с системой. Вы говорили, что следили за Виктором. С кем он встречался?
– Он встречался по крайней мере с двумя десятками людей, причем в большинстве случаев не со своими коллегами по профессии. Но чаще всего Красницкий виделся с председателем Счетной палаты.
Северцев озадаченно посмотрел на Анатолия Романовича.
– Какое отношение Виктор имеет к Счетной палате?
– Этот вопрос не ко мне.
Олег вдруг поймал ускользнувшую было мысль.
– Черт возьми!
– Кого?
– Их всех! Я думаю, председатель Счетной палаты и является экзомом велиарха в России! В крайнем случае – экзархом.
– Почему ты так решил?
– Потому что начальник Счетной палаты тоже является очень информированным лицом. Не меньше, чем руководители спецслужб. Надо срочно искать подходы к нему.
Анатолий Романович и Николай привычно переглянулись и посмотрели на гостя с одинаковым выражением глаз, как на излишне активного и нетерпеливого мальчишку.
– Начальник Счетной палаты охраняется, как золотой запас Центробанка, – сказал Новиков снисходительным тоном. – Во всяком случае, не хуже, чем президент. Я не представляю, как к нему подступиться. У меня лично таких каналов нет. Может быть, у тебя есть? – Он глянул на мастера.
– Надо подумать, – сказал Николай. – Не хотелось бы ошибаться. Прежде все-таки нужно точно определить, велиарх это или не велиарх, чтобы не наломать дров.
– Как это сделать? Не станем же мы звонить Крушельницкому и спрашивать напрямую – кто он?
– Кто такой Крушельницкий? – поинтересовался Северцев.
– Людвиг Остапович, председатель российской Счетной палаты.
– А что, это идея, – усмехнулся Николай. – Взять и прямо спросить: Людвиг Остапович, вы экзарх или велиарх? Давайте пообщаемся, обсудим некоторые проблемы.
– Нас тут же и повяжут.
– А надо сделать так, чтобы не повязали.
– Ты серьезно?
– Надо же помочь парню вызволить любимую. Если не мы, то кто ему поможет?
Анатолий Романович дернул себя за ухо, покачал головой.
– Мы здесь все психи! Особенно я! Подполковник милиции, жизнь, считай, прожил, три десятка подонков задержал, еле живым из передряг выходил – и гоняюсь тут с вами за призраками, криттерами и всякими зомбированными типами! – Новиков фыркнул.
