Книга Атрионка. Сердце хамелеона, страница 42. Автор книги Эль Бланк

Разделитель для чтения книг в онлайн библиотеке

Онлайн книга «Атрионка. Сердце хамелеона»

Cтраница 42

И ведь сдалась в итоге! Даже с местом для репетиций помогла определиться, предложив использовать для этого… кафе.

— Мне кажется, это самый удачный вариант. Помещение большое, акустика в нем хорошая, а мои посетители будут только рады живому звуку, даже если он… не знаю, как это у вас называется. Распевный?

Я тоже не нашла правильного слова. Однако от предложения отказываться не стала, раз Анна уверена, что я не только никому не помешаю, но еще и пользу принесу.

— Вот видишь, — уверенно говорила Оксана, забираясь в кровать, после того как мы, дождавшись Федора Антоновича и поужинав, разошлись по комнатам, — мама все поняла. Она вообще добрая, а строгой пытается казаться, потому что ей очень сложно. Мама всех любит. И папу, и бабушку, и дедушку, и свою сестру, и меня. И ей хочется, чтобы мы все дружно жили. А так не получается. Дедушка хотел, чтобы мама на Земле с ним жила, но бабушка не позволила. И когда мама с папой встретились, дедушка был против свадьбы, а бабушка наоборот. Хотя папа дедушку уважает, а ее не очень любит. Говорит, что она маме не дала стать самостоятельной личностью и задавила своим авторитетом. А тетя Маргарита, когда кого-то из нас видит, делает вид, что даже не знакома. Хотя мама утверждает, что до моего рождения она вела себя совсем иначе. Так, тсс…

Прислушавшись к тонкому вибрирующему звуку, кузина вытащила из-под подушки самый обычный небольшой шарик-мячик для игр и прижала палец к губам.

— …прошла. Я даже ушам не поверила, пока приглашение не увидела, — разорвал тишину спальни негромкий, но уверенный голос Анны.

— Ясно, — коротко ответил хрипловатый баритон Федора Антоновича.

— Теперь она в кафе будет репетировать…

Сказано это было вкрадчиво, с намеком на обстоятельное обсуждение. Однако отреагировал мужчина лаконично:

— Хорошо.

— «Хорошо», и все? — взвилась тетя. — Федя, ты вообще делать что-то хоть собираешься? Она же моя племянница!

— Уверена?

— Ну, знаешь ли! — Скепсис в голосе мужа Анну возмутил. — Моим ощущениям не веришь, так хоть дочке поверь! Ты посмотри, как Оксана к Рианне тянется. А она чужих к себе так близко не подпускает!

— Анюта.

Строгое, почти безэмоциональное предупреждение, и в интонациях тети вновь лишь заискивающие нотки:

— Я надеялась, ты возьмешь на себя опеку над девочкой. Я же не могу этого сделать. А без опекуна ей не получить документов. А без документов…

— Я еще думаю.

Сказал как отрезал. Даже договорить ей не дал.

Анна больше ничего не произнесла, хотя тихий вздох я все же услышала. А потом — звук поцелуя. А потом… Потом Оксана выключила прослушку и сердито бросила:

— Не хочу замуж.

Я промолчала. Она еще маленькая. Максималистка. Придет время, и ее мнение изменится. Хотя, безусловно, модель поведения отца оставит отпечаток на отношении к мужчинам. И судя по всему, не самый хороший отпечаток.

— Ты не расстраивайся, Рианна, я что-нибудь придумаю, — по-своему поняла мое молчание кузина. — Жалко, конечно, что мама опекунство оформить не может. Это было бы проще всего.

— Почему не может? Она ведь гражданка и свободна в своих решениях. Или у нее финансовое положение нестабильное? — заинтересовалась я.

Особенности правовых отношений на Земле мне были известны, но в какой форме они распространились на Терре, оставалось только догадываться.

— Гражданка, — согласилась Оксана. — Доход с кафе, конечно, не самый большой, но вроде нормальный. Дело в другом. Мама же беременная, пока не родит, ей брать опекунство нельзя. А до этого еще долго.

Точно. На беременной женщине и так лежит огромная ответственность, с нее даже взятую ранее опеку временно снимают, чтобы полностью на будущем ребенке сосредоточилась. Теперь я вспомнила — мама об этом говорила. Впрочем, моя забывчивость объяснима, я же не думала, что меня это коснется лично и мне потребуется опека. И документы. А ведь на Атрионе ничего подобного и в помине нет!

Эх… Как все же многообразна и непредсказуема жизнь.


В тот же вечер в кабинете управляющего корпорации «Вектор»


— Я думал, этот день никогда не закончится…

Дмитрий Олегович, тот самый блондин, что днем сидел в жюри, сейчас аккуратно опустился на диван, стараясь не измять дорогой костюм.

— Вот только не надо меня убеждать, что ты жалеешь, что позволил Рисовской себя уговорить, — смешливо хмыкнул шатен.

Вошедший в кабинет первым, он, в отличие от собеседника, о сохранности вещей не заботился, поэтому, упав в стоящее во главе стола кресло, даже не подумал расправить заломы на брюках. Крутанулся на магнитной подвеске, закинул ноги на стол и с выражением необычайного удовольствия на лице уперся затылком в подголовник.

— Ах, хороша девочка… — мечтательно произнес.

— Ты о Флориане? — спокойно отреагировал блондин. — Голос у нее приятный.

— Голос! — фыркнул его друг. — Ты ослеп, что ли? Остального не видел? Когда она пела, я таких картинок с ней в постели навоображал, что теперь у меня только одна мысль: как бы ее на самом деле туда затащить. Может рискнуть? Ну, там, цветочки, подарки, ресторан… Как думаешь, согласится?

Поза изменилась. Ноги со стола мужчина убрал, подался вперед, опираясь руками на столешницу. Взгляд загорелся предвкушением и азартом.

— Ты же о ней ничего не знаешь. Ни где живет, ни…

— Знаю. Слежка, по-твоему, на что? — Напора в голосе землянина не убавилось, он торопливо активировал прибор на запястье, чтобы вывести на объемный голоэкран, окутавший его руку, нужную информацию. — Вот адрес. Дом и частное кафе. Наверное, она там работает. Отличный шанс познакомиться! Завтра же сходим.

— Она конкурсантка, Эд! — осадил друга блондин. — Если тебя этот факт не смущает, то я обвинений в пристрастности не хочу. И подставлять девочку — тоже. Она достойна победы.

— Какой ты скучный, Димон. — Эдуард поморщился. — Ладно, не буду я ее дискредитировать. Уговорил. Оставлю десерт на закуску. Но после финала… — протянул многозначительно, выключая коммуникатор.


Солнечные лучи проникали сквозь щели в бордовых занавесях окон и скользили по стенам, отделанным темным полированным деревом. Мелкие пылинки плясали в световых столбах, потревоженные ветром, залетающим с улицы в дверной проем. Сидящие за столами посетители, забывая о еде, вслушивались в звуки, заполняющие помещение. А я ничего этого не видела. Я пела. Перед внутренним взором расстилалась бескрайняя желто-красная пустыня, такая привычная, родная, — волнистый звуковой перелив… Бледно-сиреневое небо, наполненное туманной дымкой, давило, было плотным, осязаемым, — и звук совсем глухой… Капли дождя, поначалу мелкие, затем все более крупные и частые, оросили поверхность дома, окатив влагой, — а вслед за ними и мелодия каскадом ухнула вниз.

Вход
Поиск по сайту
Ищем:
Календарь
Навигация