И уж если мы ощутили какую-то неправильность, словно нас обманули (хотя на самом деле это прерогатива королевы — изменить решение, никого не ставя в известность), то каково было отвергнутой дочери? Ведь она всю жизнь училась управлять и разбираться в политических и экономических перипетиях, готовилась к коронации, надеялась и вдруг узнала, что преемницей станет другая. Пусть сестра. Пусть даже старшая. Все равно это горько и обидно. Несмотря на не самые лестные отзывы о характере младшей Марго, мне ее было жаль. Таких разочарований и врагу не пожелаешь.
Рассматривая террианские домики, улицы, парки, проплывающие под скользящим на малой высоте летаром, который ждал нас на дворцовой площади, я невольно искала глазами маленькую фигурку. Иногда мне даже чудилось, что я ее вижу — расстроенную, понуро бредущую по дороге, а в итоге понимала, что это кто-то другой. Вроде я осознавала, что занятие бессмысленное, а ничего не могла с собой поделать.
— Почему грустишь, любимая? — забеспокоился Дмитрий. Мягким движением притянул меня к себе и коснулся губами виска. — Ты ведь ждала этого момента, радовалась. Что не так?
— Не знаю. Просто… У меня ощущение незавершенности. Будто не хватает чего-то.
— Это потому, что все в нашей жизни только начинается, — успокоил жених. — Мы начинаем ее не с чистого листа, но понимаем, что и прежней она не будет тоже. Слишком многое изменилось.
Хоть и старался он говорить оптимистично, а я горькую нотку все равно уловила. Моя мама, ухитрившаяся весьма продуктивно провести вчерашний день за пределами дворца, вернулась с той самой информацией, которую мы хотели получить. И несмотря на то, что донесла она ее до нас в крайне щадящей форме (даже мне это было понятно), Дима все равно был поражен. Сначала уточнял, потом молчал, переживал, злился, несколько раз изменился, перестав контролировать трансформацию… И вдруг как-то резко успокоился, словно придя к согласию с самим собой. С рождением в ходе эксперимента смирился, формальное отцовство Олега принял как факт, о двуличности опекуна, скрывавшего от него правду, решил забыть, а вот о своей жизни на Земле, наоборот, помнить. Главным для него стало осознание — не сложись все так, как сложилось, мы с ним никогда бы не встретились. Просто потому, что его самого на этом свете бы не было.
Обняла, поцеловала, даря поддержку и получая в ответ ничуть не меньше. Оксана, устроившаяся на переднем сиденье рядом с девушкой-водителем, именно в этот момент оглянулась, сдавленно хихикнула и подпрыгнула, поправляя юбку платья, нарядного, но для нее непривычного.
— Костюм неудобный, — пожаловался Ал, сидящий с Гелией за нашими спинами.
— Зато ты в нем — настоящий землянин! — парировала я. — И дедушка тебя не узнает.
— Меня вообще никто не узнает.
Брат был прав. Ну, почти, ведь мама знала о трансформациях, поэтому сразу сына признала и радостно улыбнулась. А вот лица остальных, ожидающих нашего появления, вытянулись в изумлении. Тетя Аида умолкла, хотя до этого что-то весьма активно говорила своему младшему сыну, сейчас замершему в недоумении. Олег Романович округлил глаза и нахмурился, надувая щеки. Наверняка решил, что его обманули, когда сказали, что Ал-Риф и Гелия хотят пожениться. Дедушка прищурился, рассматривая незнакомца, сходство которого с мамой было для него несомненным, но необъяснимым.
Вот только мы им опомниться не дали. И без того прилетели позже назначенного времени. Не задерживаясь, вошли в приземистое двухэтажное здание, на первом этаже которого разместилось Бюро социальных отношений. Светлый холл, нарядно украшенный зелеными растениями и цветами, приятная музыка, кресла для посетителей, зона для будущих молодоженов — диванчики и голоэкран с программой регистрации. Все очень просто, без излишней помпезности, которую, конечно, тоже можно было заказать, но мы решили ограничиться минимальной церемонией.
Я и Дима первыми шагнули в зону сканирования, все же у нас обоих были вильюты, что упрощало процесс. Ал и Гелия опустились на диван, чтобы нам не мешать, родственники тоже рассаживались.
— Рианна Игоревна Саталь-ВерДер, гражданка Конфедерации. Дмитрий Олегович Лисовский, гражданин Конфедерации. Ограничений в правах не зарегистрировано, — озвучила программа. — Подтвердите ознакомление с условиями брачных отношений и ваше согласие на брак.
Перед нашими лицами появились строчки символов, но мы на них не смотрели. Лишь в глаза друг другу, потому что прекрасно знали, что никакие условия не заставят нас отказаться.
— Иди ко мне, любимая, — позвал жених, протягивая руки.
Я счастливо улыбнулась и шагнула к нему, разрушая виртуальную картинку, осыпавшуюся искрящим роем.
— Люблю тебя, — прошептала одними губами, и они тут же очутились в нежном плену, из которого совсем не хотелось выбираться.
— Брачный союз зарегистрирован. Дополнительных ограничений не наложено. Поздравляем и желаем счастливого совместного будущего.
Слова бесстрастной системы вернули нас в реальность, музыка стала громче, словно намекая, что мы непростительно долго занимаем место, которое уже ждет другую пару. Через минуту уже Ал и Гелия стояли в центре сканирующей зоны, вот только бесстрастная программа начинать церемонию не спешила. Оно и понятно: невеста — иждивенка, жених вообще не имеет идентификатора.
Потому я и не ушла, осталась стоять с ними рядом и теперь ждала, пока отец Гелии к нам присоединится. А вместо этого услышала возмущенное:
— Это обман, Таис! Я не позволю!
— Кто бы говорил об обмане, Олег, — хмыкнула в ответ мама. — А согласие ты все равно дашь, иначе о последствиях будешь жалеть очень долго. Обещаю.
Это была угроза. Лисовский-старший, по всей видимости, так и не понял, на кого его дочь смотрит с таким обожанием, а мама решила пусть кратковременным, но ощущением того, что его используют, наказать за содеянное. Карие глаза мужчины гневно сверкнули, однако, едва взглянув на отрицательно покачавшего головой седовласого свидетеля, потухли. Землянин тяжело поднялся и нехотя, но все же подошел к нам.
— Гелия Олеговна Лисовская, иждивенка. Александр Игоревич Саталь-ВерДер, иждивенец, — тут же среагировала программа. — Имеются ограничения в правах выбора. Опекун Олег Романович Лисовский, опекун Рианна Игоревна Лисовская-ВерДер, подтвердите ваше разрешение на брак.
Гелия и Ал целовались, взгляд землянина потрясенно метался от них к моей маме, ко мне, к Дмитрию. Лисовский-старший словно боялся остановиться на ком-то одном и, едва прозвучало подтверждение регистрации, торопливо отступил. Фактически сбежал и грузно упал на сиденье рядом с женой, которая принялась его успокаивать. Мы же, счастливые новобрачные, под торжественные звуки музыки пошли на выход. Дело сделано лишь наполовину, нам еще атрионская церемония предстоит!
Однако до нее еще дожить нужно, вернее, сначала добраться до ботов, которые ждут нас в безопасном месте, как и папа, переживающий и за детей, и за беременную жену. Он бы мог сейчас быть с нами, но, увы, карнавал завершился. Теперь появление в городе атриона вызвало бы панику.
