– Нет, боли прошли. Но это было небольшим утешением.
Сейчас Бенедикт говорил об этом совершенно спокойно, хотя кошмары тех дней ему не забыть никогда. Корабль тогда превратился в плавучую больничную палату, и малейший луч солнца резал глаза точно нож. Он закрывал крошечное окно каюты множеством занавесок, но ничего не помогало, и боль терзала его день за днем. А зрение все слабело, и в мир его пробиралась темнота, которая в конце концов поглотила его окончательно. Теперь для него больше не существовало света. Бенедикт горевал всю обратную дорогу до Англии. Он скорбел о потере зрения и о том, что плавания для него закончились. Когда же корабль прибыл в порт, он твердо решил, что должен забыть о жалости к себе. При содействии капитана Бенедикт подал прошение о пенсии. Получив первые деньги, он купил себе трость с металлическим наконечником и начал учиться ориентироваться в этом мире по звукам. И чем дольше он учился, тем больше ему хотелось учиться. Жена викария спросила, что хорошего в путешествиях. Он не мог ответить на этот вопрос, но в самих поисках ответа была определенная ценность. Любые поиски имели ценность, – иначе какой смысл жить?
Бенедикт подумал о Нэнси, молоденькой служанке, которую убили. А может, это убийство каким-то образом связано с королевской наградой? Впрочем, задавать подобные вопросы слишком рано. Сначала следовало кое-что выяснить. Однако и сейчас было ясно: поиски сокровищ сопряжены с опасностями, от которых не защититься притворным неведением и тростью с металлическим кончиком.
Глава 6
Осмотрев ноктограф, Шарлотта вышла из комнаты, чтобы посмотреть, где Мэгги. День клонился к вечеру, и в сумерках дорога казалась темной лентой. А на небольшой лужайке между домом викария и дорогой Мэгги играла с Капитаном. Она пятилась, помахивая перед собакой палкой, и что-то ей говорила.
Шарлотта расстелила на траве шаль и, усевшись на нее, крикнула:
– Мэгги, только не заходи на землю Селвинов!
Девочка кивнула и бросила палку. Капитан с любопытством повернул голову. Но мышцы старой собаки ослабели, и она не могла быстро бегать, поэтому тихонько потрусила в сторону палки рядом со своей юной хозяйкой.
Четыре года назад – Шарлотта тогда в последний раз была в Строфилде – она допустила ошибку, когда привезла с собой щенка. Это был кудрявый пудель, которого после долгих уговоров ей подарил один ее немецкий поклонник. Повязав на шею собачке большой бант из синей шелковой ленты, она представила Мэгги пушистого черно-белого щенка. «Дорогая, он составит тебе компанию, если что-нибудь случится с Капитаном». Но Мэгги заплакала и не успокаивалась до тех пор, пока щенка не увезли из дома викария. Шарлотта отдала его тому единственному человеку, которому могла сообщить о происхождение пуделя, – отдала Эдварду Селвину, чей приезд в Строфилд весьма неудачно совпал с ее визитом. Сосед заверил Шарлотту, что его дети будут любить собаку. Получив в ответ уничтожающий взгляд, которого его слова и заслуживали, он засмеялся и уточнил:
– Мои другие дети.
Последовал еще один гневный взгляд – ведь она не раз просила Эдварда никогда не говорить о таких вещах, особенно – после его женитьбы на ледяной леди Хелене.
У Шарлотты в юности был песик Фриппери, который очень ее любил. Капитан же относился к ней всего лишь с симпатией, которую собака проявляет к любому, кто с ней хорошо обращается. И отношение Мэгги к Шарлотте было примерно таким же – то была симпатия ребенка к родственнице, которую малышка едва знала. И вот Шарлотта решила, что если она сможет сделать так, чтобы Капитан ее полюбил, то, возможно, Мэгги последует его примеру.
– А можно мне бросить для него палку?! – крикнула она.
Мэгги замялась. Отбросив упавшую на лицо прядь волос, ответила:
– Тетя Шарлотта, я еще сама не наигралась. Я хочу еще побросать палку.
Шарлотта улыбнулась, скрывая боль, столь часто терзавшую ее.
– Ладно, хорошо. Ты замечательно бросаешь.
Подбросив вверх палку, Мэгги ловко поймала ее и подбежала поближе к Шарлотте.
– Я научила его разным трюкам, – сообщила девочка. – Хотите посмотреть? Он умеет ложиться всякий раз, когда я ему говорю.
«И во многих других случаях тоже», – подумала Шарлотта, глядя, как старая гончая, утомленная пробежкой, валяется на траве.
– Ой, смотрите! Наверное, Капитан услышал, что я сказала! – Мэгги отошла от Шарлотты и снова подошла к собаке. – Капитан, вставай ловить палку! – закричала она.
Собака нехотя поднялась. И в тот же миг дверь дома открылась, и на крыльце появился Бенедикт.
– Эта собака старше меня по званию, – сказал он с улыбкой. – Думаю, я должен отдать ей честь.
Шарлотта тоже улыбнулась.
– О, мистер Фрост, не думаю, что для Капитана важно, отдадите ли вы ему честь или нет, но Мэгги это понравится.
– Ваша матушка еще не готова расстаться с ноктографом и вернуть его мне. Можно к вам присоединиться?
– Да, конечно. Если хотите, можете сесть рядом со мной. Я расстелила на траве шаль.
Мистер Фрост спустился с единственной ступеньки и тотчас же – без малейших колебаний – направился к ней. Он был поразительно наблюдателен и очень хорошо все запоминал. Казалось, ни одна подробность не оставалась незамеченной или забытой. Этот слепой человек прокладывал свой путь в мире зрячих с необычайной уверенностью. Все-таки странно… Еще совсем недавно она, Шарлотта, не знала о существовании этого человека. А теперь он узнал ее секрет… Точнее – один из секретов. Она ничего о нем не знала, но думала – то есть надеялась, – что он не обманет ее доверия.
Он опустился на шаль рядом с ней, и в тот же миг Шарлотта почувствовала стеснение в груди, и даже дышать стало трудно.
– Мисс Перри, – прошептал Бенедикт, – перед тем как выйти из дома, я утащил из кухни говяжий хрящик. Можно мне угостить им гончую?
Таким образом он завоюет и сердце собаки, и сердце девочки. Как жаль, что она сама до этого не додумалась!
– Да, конечно. Отличная мысль! Собаку такого возраста, как Капитан, нужно баловать угощениями.
Бенедикт достал из кармана узелок, завернутый в носовой платок.
– Мисс Мэгги! Сэр!
– Я не сэр! – Мэгги снова бросила палку, потом, запыхавшись, подбежала к шали и вопросительно посмотрела на взрослых. – Мистер Фрост, почему вы назвали меня «сэр»?
– Не вас, мисс Мэгги. Сэр – это мое почтительное обращение к вашей собаке, – с серьезнейшим видом пояснил Фрост. – Ведь она – капитан, то есть старше меня по званию. Следовательно, я должен обращаться к ней уважительно.
– Наш Капитан – сэр… – Мэгги захихикала. – Но ведь это, наверное, ужасно глупо…
– Возможно. Но не желает ли сэр говядины? – Бенедикт протянул девочке небольшой узелок. – Ваша тетя подумала, что он не откажется.
– О, тетя Шарлотта, спасибо! Для Капитана это замечательное угощение! Сегодня он не стал ничего есть, но мясо ему понравится.
