– Давать такие ответы, Фрост, – это моя работа. Так же, как ваша – узнавать новые ругательства, плавая по морям.
– Это не все, чем занимаются моряки. Хотя подмечено верно. А причина нашего вопроса вот в чем… Возможно, мы сможем помочь вам с одним расследованием, а с другим – скорее всего, нет.
– Ах, вот как?.. – протянул Лайлак. – Так что же вы хотите мне рассказать?
– Дело в том, что мы бы хотели кое-что вам показать, – вмешалась Шарлотта. – Но не на улице. Давайте зайдем… хотя бы вон в ту пекарню.
Еще в те годы, когда Шарлотте было лет пятнадцать, в одном из помещений пекарни установили несколько столиков, и эта небольшая зала стала первой кафе-кондитерской в Строфилде.
Как только Шарлотта переступила порог, в ноздри ей ударил сладкий запах выпечки, и она вспомнила, как часто ей хотелось в детстве сесть за один из этих столиков. И очень хотелось, чтобы ее попросили разделить с какой-нибудь подругой тарелку пирожных.
– Мисс Перри, мне не положено заходить за кексами в процессе расследования, – пробормотал Лайлак.
– В таком случае мы не будем заказывать кексы, – решила Шарлотта. Сама же она, конечно, давно уже переросла это желание. – Мистер Лайлак, вы пробовали здешний фруктовый торт? Человеку гораздо лучше думается, когда он наелся торта с джемом.
– Если это так… офицерам придется изменить свой рацион, – с улыбкой заметил Бенедикт.
Все трое заказали по куску торта. Кроме того, Шарлотта попросила подать чайник чая на троих, затем проводила своего спутника к столику. Усевшись в крошечные кресла, они осмотрелись. К счастью, в этот час других посетителей в кафе не было.
Дочь булочника подала им торт на маленьких белых тарелочках и тотчас же скрылась, оставив их одних.
– Сначала торт, потом дело, – сказал Бенедикт.
– Обычно я не так вела свои дела, – прошептала Шарлотта ему на ухо (всегда приятно, если кто-то поперхнулся от неожиданного смеха из-за твоей шутки), потом, уже громче, добавила: – Мистер Лайлак, это местное фирменное блюдо. Оболочка торта заполнена джемом и миндальным бисквитом.
– С джемом? – с сомнением переспросил сыщик. Но затем, когда он отправил в рот кусок торта, с его губ сорвался возглас восторга: – О-о-о!.. – У него даже глаза расширились.
– Хм… замечательно, – согласился с ним Бенедикт.
Тут и Шарлотта откусила от своего ломтика.
– Мммммм!.. – изрекла она. В детстве ей этот торт доставался только в качестве редкого лакомства – каждый год на день рождения и еще однажды, когда она сумела удержать в памяти строки из Библии достаточно надолго и пересказала их отцу. Она пыталась научить свою кухарку в Лондоне готовить такой торт, но ничего не вышло, так как оба они могли лишь догадываться о том, как это чудо готовилось.
– Мистер Фрост, – пробормотала она с полным ртом, – вы, кажется, спрашивали, что мне здесь больше всего нравится. Вот это, этот чудесный торт…
А мужчины тем временем помалкивали, собирая со своих тарелок последние крошки лакомства. Наконец, удовлетворенно вздохнув, мистер Лайлак проговорил:
– Что ж, мисс Перри, вы меня накормили, и я вас благодарю. Это было настоящее лакомство. А теперь… Не перейти ли нам к делу? Что вы желали мне показать?
Шарлотта выставила на стол свой ридикюль, и тот гулко стукнул о столешницу.
– Догадываюсь, что внутри не обычные дамские безделушки, – заметил сыщик. – Можно взглянуть?
– Да, пожалуйста. Но осторожно.
Лайлак заглянул в сумочку и присвистнул.
– Хорошенькую игрушку вы носите, мисс Перри.
– Это не ее, – сказал Бенедикт. – И не моя.
Он вкратце рассказал офицеру, как после дознания на него напали, как он отбился от нападавшего и как случайно взял вместо своего ножа его оружие.
– У вас есть другие доказательства этого нападения? – спросил Лайлак. – Ну… помимо ваших слов.
– Я видела, как он примчался в дом викария в панике. И у него на руке была рана, из которой сочилась кровь, – сказала Шарлотта.
Сыщик пристально посмотрел на нее, и она, вскинув подбородок, добавила:
– Да-да, и рана была довольно глубокая.
– Я вовсе не был в панике, – проворчал Бенедикт. – Но я действительно двигался довольно быстро, что вполне понятно… учитывая обстоятельства.
– Кроме того, я видела стилет мистера Фроста, – заявила Шарлотта, и Бенедикт едва снова не поперхнулся. – Так вот, это – не тот нож, который он привык носить при себе.
– Да уж, совсем не тот… – с усмешкой пробормотал Бенедикт.
Шарлотта невольно улыбнулась и ткнула его локтем в бок. Однако Лайлак, не обращая на них внимания, тщательно рассматривал кинжал. И Шарлотта, впервые глядя на него при ярком дневном свете, решила, что это очень красивое оружие. Она подробно описала его Бенедикту. Оказалось, что перламутровая рукоятка была украшена изумрудом, а на остром скошенном лезвии темнели какие-то неприятные на вид пятна.
– Боже правый, Бенедикт… – прошептала Шарлотта, чувствуя, что ее пальцы становятся липкими. – На лезвии – кровь! – Она тут же спохватилась и сказала: – Мистер Фрост, простите мне столь неофициальное обращение, просто я… Кажется, я сейчас упаду в обморок.
– Та-ак… – произнес Лайлак. – Я не помешаю леди упасть в обморок, если у нее есть на то причина. Скажите, мистер Фрост, как по вашему мнению, кровь на кинжале ваша?
Бенедикт пожал плечами.
– Не знаю, чья еще она могла бы быть.
– Но вы думаете, она может быть чьей-то еще?
Холодный пристальный взгляд карих глаз на Бенедикта, конечно, не подействовал.
– Да, думаю, может, – ответил он. Склонив голову в сторону Шарлотты, добавил: – Мисс Перри, думаю, сейчас вам было бы неплохо найти какого-нибудь знакомого, человека, с которым можно побеседовать. Где-нибудь в другом месте, не за этим столом.
– Вы собираетесь обсуждать какие-то ужасные вещи? Не бойтесь, я все-таки не упаду в обморок. – Шарлотта выпрямилась на стуле. – Но прошу вас, мистер Лайлак, спрячьте кинжал, пока в магазин кто-нибудь не вошел. Если хотите, можете взять мой ридикюль.
Сыщик криво усмехнулся.
– Вы предлагаете мне разгуливать с дамской сумочкой? – Он завернул кинжал в носовой платок и сунул в карман плаща. – Фрост, что у вас на уме?
– У меня есть кое-какое медицинское образование, – начал Бенедикт. – Я слышал показания свидетелей во время дознания, хотя, конечно, я не мог увидеть рану на теле Нэнси Гофф собственными глазами. Но, судя по описанию, смертельное ранение было нанесено тонким скошенным лезвием вроде этого.
– Это так. – Сыщик погладил свою бородку. – Однако на свете много тонких скошенных лезвий.
– Но много ли их в Строфилде? – спросила Шарлотта. – Причем – у людей, которые не могут удержаться, чтобы не пустить их в ход.
